Море и холод, туман и ветер. Одинокая ладья сквозь брызги волн. Люди в волчьих шкурах, в шлемах все, кто на корабле. Плывёт ладья куда-то по воле Богов, будет воля – будет и добыча богата, не будет воли, так и на дно бравая дружина пойдёт. И будут пировать потом в Вальхалле, вспоминая былые победы. Ветер судно качает, люди гнутся, лишь один, что на носу стоит, не сломлен, витязь знатный смотрит вдаль, ища добычи: берега чуждого, дымов деревенских.
Вот увидел зоркий глаз из туманов выступает вдалеке земля. Крикнул громко: Хей! И дружина, что уж дни в ладье сидела, вся измучена, устала, в радости пред грядущей битвой громогласно закричала: Хей-хей-хей!
Вот видны уж и дымки с холма, велика деревня, спит уже в туманной ночке. Подойдёт ладья невидно сквозь туман родимый. Выйдут за добычей знатной викинги, за вождём своим! Будет знатный бой.
Крики, дым горящих домишек, люди мечутся, ища защиты иль спасенья. Дружный смех дружины славной, что деревню захватила. Несильны были воины, что жили здесь. Не было таких здесь, кто мог Викинга остановить на равной схватке.
Вновь корабль вышел в море. На носу всё тот же витязь. Он доволен славной добыче и волнам славным, ветер попутный гонит ладью к родным берегам. Кто остался в земле теперь уже чужедальней, тот уж в небесах пирует, незачем печаль о нём лить! Кто ж на борту снова, тот вернётся со славой боевой в родной дом, и будет славен он в веках.
Море и холод, туман и ветер. Одинокая ладья сквозь брызги волн.