В колонках играет - Metallica - Nothing else matters

Вот одно из моих немногочисленных творений. Написала я это еще весной, под впечатлением одной встречи.

У всех людей разное представление о прекрасном. О вкусах не спорят. Даже если эти вкусы касаются самого прекрасного в мире – природы. Но сейчас, не знаю, что это – мода или что-то, сложившееся под влиянием эпохи, – сейчас красота – яркие, чистые краски, ясность, четкость и простота. Да, ярко-багровый закат впечатляет, но! Неужели в мире так мало красоты? Сегодня я вышла в сквер, а на дворе, несмотря на вторую декаду марта, стоял легкий морозец. На плаксивом грязно-голубом небе сквозь кристальный, дребезжащий от влаги и мороза воздух, точно готовый разразиться звонким смехом задорной весенней капели, но из последних сил сдерживающий весну, виднелись темные, слегка влажные, блестящие от тонюсенькой ледяной корочки, четко очерченные, словно прорисованные серым грифелем, ивовые ветви; влажный весенний ветер заблудился в безвольно свисающих тускло-золотистых прошлогодних сережках, обнимая их в холодно-лицемерных объятиях; тонкий лед на асфальте пузырился, и светло-желтые сухие травинки и песчинки блекло светились на серых кочках. Я вспомнила одни глаза – я таких ни до, ни после не видела. Я смотрела в эти глаза не больше десяти секунд за все время нашего знакомства, а запомнила на всю жизнь. Словно светящиеся изнутри, но какие-то бледно-серо-голубые, с желтыми крапинками. Сейчас я смотрю на пузатых воробьев, по-хамски рассевшихся на обледенелых проводах и вспоминаю тот случайный взгляд. Казалось бы, что такого? Но мне захотелось отвести взгляд, а когда я отвела его, мне захотелось еще раз взглянуть на эти необыкновенные глаза, похожие на оттененные предзакатным золотом жиденьких лучей мартовского солнца облака, размазанные по небу, излучающему невидимый, но ощутимый слезливый свет слабой надежды.