Была глубокая ночь, луна освещала немногочисленные покосившиеся надгробные плиты и кривые покрытые плющом кресты. Кладбище было очень старым, заброшенным. Люди, похороненные здесь, были давно забыты – наверняка даже родственников никаких не осталось, - такими запущенными выглядели могилы.
Здесь я прятался уже третью ночь.
Забравшись на крышу склепа, я сидел и рассуждал о людях, похороненных здесь. Некоторым захоронениям было уже более двух сотен лет. Мертвецы… истлевшие скелеты… некоторых из них я знал лично.
Точнее, шестерых.
Это я лишил их жизни.

Маленькое кладбище было достаточно уютным, к тому же склеп, на крыше которого я сейчас расположился, был отличным убежищем на дневное время.
Здесь никто меня не тревожил.
Облака накатили и погрузили кладбище в черноту. Все превратилось в неясные силуэты; белый мрамор, казалось, светится собственным светом. Ветер пригибал длинные стебли травы к самой земле. Трава здесь доходила до пояса, и надгробные камни торчали из нее, как усталые стражи. В сухих кустах возились полевки. Вот они, звуки ночи. Спокойствие. Неспешность. Одиночество.
Внезапно я услышал что-то еще. Я напряг зрение и вгляделся туда, откуда шел звук. Так и есть. Я был не один.
В тридцати шагах от меня стояло трое подростков. Все как один в черном, обвешанные серебром, пентаграммами и перевернутыми крестами. Я хмыгнул. Сатанисты. Жалкие подобия настоящих некромантов, настоящих чернокнижников.
Дети, бунтующие против своих родителей. Против общества. Нон-конформисты. Едва подавил желание расхохотаться в голос. Что ж... хотите своего Сатану, получайте.
Я бесшумно спрыгнул на землю и подкрался к подросткам сзади. Один из них, парень, стоял ко мне спиной. Двое других – девушки, стояли слева и справа от него. Одна из них, та, что стояла справа, привлекла мое внимание. Я решил еще немного понаблюдать, спрятавшись за надгробием.
Парень торжественно нараспев произносил слова на латыни. Девушки повторяли за ним, в один голос. Судя по всему, они даже не знали истинного значения произносимых слов – это был не более чем безобидный рецепт куриного супа. Я еще раз про себя посмеялся.
На земле перед ними стояла небольшая серебряная чаша. Даже отсюда было видно, что она была древней. Интересно, где они нашли ее.
Девушка, стоявшая справа, взяла в руки небольшой тонкий нож с искривленным лезвием (а это была уже дешевка, насколько я мог видеть) и провела несколько раз им по запястью на правой руке. Парень подставил чашу, и кровь девушки полилась тонкими струями, наполняя ее. Я смотрел на лицо девушки: она была мертвенно бледна, правда, происхождение ее бледности я был склонен приписывать театральному гриму. Глаза густо подведены черным, что обостряло контраст с белым лицом. Длинные огненно- красные волосы развивались на ветру. Одета она была в кожанный корсет и юбку, также на ней были странные чулки, сплошь в дырках, а на ногах массивные грубые ботинки. На левом плече, повыше лопатки, татуировка. Я перевел взгляд на ее запястье. Кровь не останавливалась. Похоже, дуреха слишком глубоко полоснула: вена была задета.
Парень и вторая девушка забеспокоились. Все шло не так, как они рассчитывали. Девушка озабоченно склонилась над запястьем подруги.
– Дерьмо, Агнес, ты похоже вену перерезала! – с чувством признесла вторая девушка.
Парень недовольно сплюнул.
Я решил, что мое время настало и воспарил над ними, приземлившись прямо на надгробной плите, балансируя на самом краю, напротив опешившего парня.
– Что за…
Агнес и вторая девушка уставились на меня.
– Вы звали меня, и я пришел.
Я спрыгнул на могилу.
Вторая девушка пролепетала:
– Вы… вы… Сатана?..
Я молча улыбнулся и кивнул. А потом молниеносным движением протянул руку к парню и, запустив когтистые пальцы ему под ребра, вырвал его сердце. Оно лежало у меня в руке и все еще продолжало биться. Парень с выражением застывшего ужаса на лице стал медленно оседать на землю. Вторая девушка пронзительно закричала. Только Агнес стояла молча, сжимая левой рукой рану на запястье. Сквозь тонкие белые пальцы продолжала сочиться кровь. Я поднял сердце к своему рту и медленно его облизал.
Вторая девушка бросилась бежать. Агнес пошатнулась и присела на могилу. Похоже, она потеряла слишком много крови и была не в состоянии стоять на ногах.
– Анна! Подожди! Анна… не оставляй меня, пожалуйста, не оставляй меня с ним… Анна!
Анна уже была далеко, но я нисколько не сомневаюсь, что она слышала крик Агнес. Я отбросил сердце всторону и присел к перепуганной девушке. Она постаралась отодвинуться от меня. Я взял в руки ее запястье и приник губами. Ее теплая, молодая кровь хлынула мне в рот. В тот миг я познал ее. Я узнал о ней все.