Я попытался открыть глаза. Термопаста загустела, и швабра ресниц не давала свободы сомкнувшимся векам. С третьей попытки мне всё-

таки удалось это сделать. Я увидел перед собой гигантскую, бесформеную груду белёсого цвета. Она причудливо шевелилась и издавала

какие-то звуки: не то сопение, не то урчание. Фффф...Ххх..Бубубуб...Боббу... Бобобо... Бобби! Бобби!!... Кто такой Бобби?.. Это же я! Мои

глаза открылись окончательно, и гигантская куча превратилась в огромных размеров старуху лет 35. Она звала меня по имени.
- Бобби! Ты очнулся, наконец-то! Сколько пальцев ты видишь? - спросила она, то поднося ближе ко мне, то отдаляя свои уродливые клешни.
Я увидел четыре фака, но интеллигентно промолчал.
- Ну хрен с тобой - сказала старуха. - Какой сейчас год?
В моём процессоре, набирая обороты, закрутились ноли и единицы, в тщентных попытках нащупать нужную дату.

000110011110110606060607..06..07..07.. В конце концов значения были просуммированы и перед глазами возникло магическое 06.07.07.

Дата тут же была озвучена моим загробным голосом.
- Придурок ты засранный! Железяка ты безмозглая! Щас уже июль две тыщи восьмого. Ты валяешься здесь год, разряжая дюраселы от

наших фонариков! С чем мы по твоему будем по ночам  в звёздные войны играть, Дарк Вейдер ты грёбаный! Или плати за год сполна,

мистер Смит восьмибитный, или я тебе сейчас эту швабру...
В этот момент мой взгяд упал на арбузные груди старухи. На левом холме отчётливо значилось: "Аделаида Степановна Защику, ст.

медсестра".
- Эту швабру так засуну...
Похотливым членом подростка в руках Аделаиды Степановны вздыбилась гигантская швабра и беспощадным домокловым мечом

нависла над моей тыльной солнечной батареей.
- ...так засуну, что твоя термопаста...
Почему то реальность такой мрачной перспективы не вызвала у меня ни тени сомнений, и поэтому я принял решение бежать, бежать со

всех ног... В мгновение ока я был уже у двери. Но жирное чудовище не отстовало... В последствии, тщательно анализируя этот марафон, я

не переставал удивляться: каким образом Аделаиде Степановне удавалось сочетать спринтерские способности и энергию 18 летней

девушки с доброй сотней жира под трусами. Я прибавил ходу. Прибавила и она.
- Ах ты Терминатор ртутный! Робокоп контуженый!
Всё новые и новые удары обрушивались на мой кевларовый затылок. Скрипучая больничная койка-каталка, ржавый дефибриллятор,

искусственная почка(левая; в этой больнице все почки были левые) и две капильницы с демитил-фенил-амино-пропанолом - вся эта

кавалькада дружно мчалась за мной в догонку, придавая смертельной погоне ещё пущий азарт.  Навстречу какая-то молоденькая

медсестричка везла инвалидное кресло, содержимое которого, плотно обмотанное бинтами наподобие египетских мумий, победоносно 

журчало всё те же знакомые читателю революционные лозунги:
"Эсэсэсэр - могучий Геракл! Ленин не писал, Сталин не какал!"
"Это многое объянсяет-с", -  подумал я, уворачиваясь от очередного удара шваброй.  Ещё мгновение - и швабра угодила в забинтованую

голову Революционера. Черепушка достойного последователя Че Гевары, задорно фонтанируя кровью в одухотворённые лица штатного

медперсонала, обречённо скатилась по ступенькам.
- "Кааакааал.... Но по мааааалууу..уа..." - на прощание сдавленно прохрипела она.
...Я мчался сквозь полумрак июльской ночи, не разбирая дороги. Спотыкался о нарядных школьниц, выбивая пивные бутылки и ароматные

окурки из их изящных пальчиков. Падал, вставал, и снова мчался... Мчался...
Не помню, долго ли я бежал... Несколько минут или часов, пока наконец не очутился в своей пятикомнатной халупе, где тут же уснул,

обессиленный... 
На следующее утро, разбирая трофеи - больничную утварь, прихваченную второпях - отключая капельницы и оборудование, я наткнулся 

на жёлтую книжецу, скотчем приклеенную к спинке кровати. Не буду утомлять тебя, дорогой читатель, длинной нудной историей своей

болезни, изобилующей сложными медицинскими терминами, вроде ректоцефалограммы и жопомнезии... Упомяну лишь суть: вместе с

новым порнографическим этюдом я закачал в свой хард от Apple инфицированый файл, ставший причиной моей годичной комы. Спасибо

Защеку, удары швабры окончательно воскресили меня. И вот я снова в строю.

 Смело вставай на борьбу товарищ!
 Против вонючих буржуйских влагалищ!