"Обреченность душ"

Теперь сны были не просто рассказом, пусть и от первого лица, а словно зеркалом желаний, показывающее будущее Билла и Тома, если бы младший признался, а старший ответил «да».


Безумная страсть и влюбленность делала пару из сна просто безрассудными подростками. Жаркие поцелуи в библиотеках чужих домов, во время балов, быстрые ласки в темных уголках сада, подальше от других парочек, во время званых вечеров, секс в лесу, когда удавалось ускользнуть от других охотников. И, конечно, зачинщиком был рыжик. А взрослый хладнокровный мужчина с обманчиво-холодными синими глазами легко велся на ребячливую провокацию.

Иногда, правда очень редко, бывали моменты, когда мужчина сам первым ненавязчиво прикасался к юноше, например, в опере в темноте зала, под голоса итальянских мастеров он дарил наслаждение и любовь своему рыжему солнышку. Такие моменты юноша в сознании Билла складывал, словно драгоценные камушки, с каждым разом всё больше влюбляясь в мужчину и его глаза.

А по утрам, открывая глаза и возвращаясь в реальность, Билл окунался в свои фантазии. Ему легко было представить на месте синеглазого своего близнеца, с той же проступающей сквозь лед теплотой, почти незаметной улыбкой, прячущейся в уголках губ. Иногда Билл видел ее, и тогда в такие дни никто не мог понять, почему солист группы ходил как идиот, всем довольный и счастливый. Не было ни истерик, ни капризов и всё получалось с первого раза.

Черноволосому юноше до безумия нравилось представлять глупости, на которые он бы подбивал своего старшего братца. Поцелуи украдкой в гримерке за пару минут до концерта, легкие прикосновения наедине перед тысячными толпами фанатов, оправданные объятия во время побед на конкурсах, потому что знал, его песня покорит Германию. Пусть звучало это самоуверенно, но просто так оно и будет. «Durch den Monsun» - это безусловно новый хит.

А следом было бы отмечание выхода первого сингла, тайный заказ их первого спиртного. Много не пить, но старательно изображать пьяного, чтобы потом попросить Тома довести до номера. А там за закрытыми дверьми, не сдерживаясь, по-юношески страстно и неумело целоваться, отдаваясь безудержному желанию, всё друг про друга узнать, коснуться самого потаенного и позволить брату сделать то же самое.

Вот такие мечты бродили в голове юного певца, сочиняющего песни для дебютного альбома.

* * *

Полтора года пролетели незаметно. Песни, бесконечные записи в студии, первые концерты в залах всего на пару сотен человек, но неизменно на ура.

Их продюсерам всегда удавалось находить для них площадки для выступлений. А затем последовали фотосессии и интервью. Как говорится, чем чаще будут светиться в прессе, тем больше о них будут говорить и знать.

Первый сингл от группы Tokio Hotel взорвал чарты. Собирал призы и награды, как спелые яблоки. Четверо подростков из деревеньки неподалеку от Магдебурга в одночасье покорили всю страну, и Германия впала в истерию.

Они стали победителями, а это значило, что клятва исполнена: о победителях того конкурса никто уже и не помнил, а вот Билл блистал. Исчез красноволосый эльфенок, но зато появился вполне уверенный в себе парень с черной челкой, закрывающей пол-лица. Такая прическа очень хорошо помогала скрывать тоскливые и порой нескромные взгляды, направленные на брата-близнеца. Правда самый важный пунктик клятвы тоже исполнялся: Том редко-редко, особенно в моменты, когда Билл начинал уставать и от этого у него опускались руки и ничего уже не хотелось, подходил к младшему, и, слегка приобняв за плечи, внимательно всматриваясь в блестящие от слез глаза, уверенно говорил: «Билл, ты самый лучший, у нас все получится». И Каулитц верил твердому голосу, теплым рукам.

Только это, да еще пожалуй сны и спасали его в моменты отчаяния. Сны, в которых сквозь чужие синие глаза он видел карий взгляд Тома. Сны, в которых его любили.

* * *

Билл с трудом открыл глаза, еще не было и восьми, но на девять у него была назначена индивидуальная фотосессия. Сейчас он безумно завидовал Тому, который спокойно спал в соседнем номере, ему-то на одиннадцать.

Высвободив длинные ноги из одеяла, юноша, ссутулившись, побрел в ванную. Почти не открывая глаз, нащупал выключатель и яркий свет, отразившись от всех зеркальных поверхностей, больно резанул глаза даже сквозь закрытые веки.

- Шайссе... – измученно прошипел Билл, пытаясь нашарить зубную щетку и пасту.

Наконец справившись с этой непосильной задачей, парень начал чистить зубы и тут вдруг замер. Он явно чувствовал горячие ладони на своей обнаженной груди. Билл распахнул глаза и уставился в зеркало. Там отразился бледный до синевы юноша с огромными черными глазами и больше никого. Но ладони продолжали скользить по коже, задевая кончиками пальцев соски. Билл медленно вынул щетку и уронил в раковину, не отрывая взгляда от своих глаз.

Призрачные ладони резко надавили, и вот Билл прижимался спиной к жаркой коже чужой груди. Страшно и до непонятного уютно было в этих объятиях. Словно родные теплые руки Тома сейчас дарили эту ласку. Но у этого призрака, Билл был уверен, что у этого призрака черные волосы и ярко-синие глаза, которые он так часто видел во сне.

Юноша закрыл глаза и отдался знакомым и вместе с тем незнакомым рукам. И снова, так привычно, картинка раздвоилась – брюнет и брат. Вот только рыжика не было в его сознании…В реальности Билл один получал эти ласки. Том, прикасающийся к нему, жарко и жадно ласкающий его худое тело. Ладони скользили по груди…нежно…сильно…страстно…Очень медленно спускались по прессу и одна осталась на животе, а вторая накрыла возбужденный член поверх боксеров. Неожиданный громкий стон, сорвавшийся с губ парня, отразился от стен, и Билл мгновенно очнулся, распахнув глаза. Ладони сразу же исчезли, и лишь напоследок юноша почувствовал теплые чуть шероховатые губы на плече.

- …, - ничего внятного он так и не смог произнести, глядя на себя в зеркало. Кожа вернула свой природный цвет, да и размер глаз стал прежним. Его сны на пару мгновений вошли в реальность.

Он включил кран и залез под горячую воду, чуть не забыв снять боксеры. Небольшая проблема, вызванная чужими прикосновениями, никуда не делась. И, лаская себя, Билл без труда представил лицо близнеца, его руки на своем теле, его губы на своих. Кончив, он не смог удержаться, и любимое имя сорвалось с полуоткрытых пересохших губ:

- Тоооом…

* * *




- Билл…- резко, почти крик.

В соседнем номере Том открыл глаза, чувствуя, как влажная теплота растекается по паху. Привычное ощущение за последние полгода.

Если бы он только знал, что то волнение за брата, родившееся в ночь накануне дурацкого конкурса спустя четрые года выльется в болезненную нежность и любовь, и желание, бешеное желание прикоснуться, поцеловать, а главное овладеть и сделать своим, поставить клеймо, чтобы каждый в этом мире знал, что этот пока еще довольно нескладный, но уже безумно сексуальный подросток принадлежит ему и только ему.

Том с обреченным вздохом откинул одеяло, позволив прохладному воздуху скользнуть по разгоряченной коже.

Он привыкал к этим чувствам долго, болезненно, ломая и переиначивая себя. Мучительно воспринимая свое небратское отношение к близнецу и опасаясь, что может сорваться и сбежать, все бросив к чертям.

Но сейчас, лежа в кровати, только что кончив во сне, он понимал, что это самые правильные чувства в его жизни. Все именно так как и должно было быть.

Вот только вряд ли он когда-нибудь осмелится сказать брату об этом. Мда…картина великих мастеров: Том Каулитц признается своему близнецу в любви. Решительно, по привычке натянув кепку на глаза и засунув руки в карманы, недовольно прорычать: «Знаешь, Билл, ты мне тут снишься ночами, что я просыпаюсь в мокром белье, а еще…я, кажется, тебя люблю». А потом видеть огромные карие глаза, в которых недоумение быстро сменится жалостью. И тогда это его просто убьет. Пусть только мысли, неопределенность, а не точное знание. Позиция труса, но его устраивает.

* * *

В тот день фотограф отказался снимать солиста. Слишком задумчивый тот был, слишком грустный, пропавший из этого мира. Да и Том тоже не сильно отличался от брата.

* * *

Утро. Билл с улыбкой открыл глаза, определенно чувствуя – что-то должно случиться. Что-то хорошее. Вечером концерт на самой большой площадке за весь их тур и продюсер говорил, что билеты раскуплены все до единого. Да и сегодняшний сон способствовал приподнятому настроению, причем в прямом смысле приподнятом.

Рука привычно скользнула под одеяло, под резинку боксеров и несильно сжала возбужденную плоть. Движения были доведены до автоматизма, да и не это главное, важна фантазия, важны образы и почти реальные ощущения, ведь люди легко могут заставить себя поверить даже в то, что совершенно невозможно в реальной жизни. И Билл не был исключением, сегодня у него в мыслях в который раз воплощалась его самая любимая фантазия – Том неожиданно заходит в его комнату, когда он ласкает себя...

Полностью погрузившись в представление этой картины, юноша не услышал ни стука в дверь, ни удивленного полустона-полувсхлипа своего старшего брата. Том с болезненным удовольствием рассматривал запрокинутое от наслаждения лицо близнеца и ритмичные движения руки под одеялом.

Сегодня утром, проснувшись пораньше, Том решил зайти к брату, чтобы обсудить новую мелодию. Пару дней назад Билл говорил о новой песне, что он сочинил, а у Тома как раз что-то придумалось. Том постучался…тишина, толкнул дверь, да уж, его братишка всегда был рассеянным, даже номер сегодня не закрыл на ночь. И вот теперь он наблюдал то, что так часто видел во сне. Правда в мечтах он сам касался Билла.

Иногда судьба дает нам маленький шанс, когда просто нужно сделать выбор или отказаться от всего, то есть сейчас можно было тихо выйти за дверь и потом наслаждаться лишь этим воспоминанием, или же подойти к брату и получить хоть то немногое, что он позволит взять. Каким бы трусом в этом отношении Том не был, он выбрал второй вариант.

- Ха…мой маленький братец дрочит, - насмешливо протянул гитарист, падая на кровать рядом с Биллом. Тот замер и смущенно, с ярко-красными пятнами на щеках, уставился на старшего.

- Тебе показать как правильно, мелкий? – Том осторожно коснулся бугорка на одеяле.

Щеки все еще алели, но брюнет сделал точно такой же выбор.

- Покажи, - и приглашающим движением распахнул одеяло, открывая трусы домиком.

- Ты трусики-то сними и скажи мне, где у тебя крем, - Том с трудом сдержал желание облизнуться, увидев темное влажное пятнышко на белых боксерах.

- А зачем тебе крем? - состроив невинное личико, Билл быстренько стянул единственный предмет одежды и бесстыдно во всей своей красе раскинулся перед братом. Только румянец, который оказывается появлялся не только на лице, но и ниже…ниже…выдавал волнение младшего близнеца. Том скользнул взглядом по тонкой шее, задержался на хрупких косточках ключиц, ниже по груди и впалому животу, и наконец застыл на возбужденном члене, что гордо возвышался из темных волнистых волос.

- Увидишь, - хмыкнул Том, пытаясь хоть немного успокоиться. Здесь и сейчас нужна только его рука, ну, или обе. Он выдавил немного лосьона, что дал ему Билл, на руки и, чуть помедлив, прикоснулся к бархатистой нежной коже. Брюнет зажмурился и закусил губу, это было слишком. Никакая фантазия не могла его подготовить к жару реальной ладони, к чуть сбившемуся дыханию брата, которое Билл почти не слышал из-за шума крови в висках, к такой сильной своей реакции на ласку. И к взгляду Тома, такому, казалось, жаркому...жадному…но у Билла не хватало сил открыть глаза, чтобы проверить свои догадки.

А Том впитывал все частички удовольствия близнеца. Запрокинутое лицо, бисеринки пота над верхней губой, шумное прерывистое дыхание, чуть дрожащие крылья носа, тонкие пальцы, мнущие простыню, напряжение в теле перед самым оргазмом и умиротворенная улыбка на полуоткрытых губах после.

Старший Каулитц с нежностью в последний раз окинул взглядом расслабленное и такое открытое для всего тело брата и, стиснув зубы, побрел в ванную, пытаясь придумать, как решить свою проблемку. Он не увидел благодарного влюбленного взгляда близнеца.

- И, Билл, я забыл. Йост нас ждет в десять внизу, - прокричал из ванной Том, ополаскивая руки от лосьона и спермы.

Младший лениво повернул голову в сторону тумбочки, где стоял будильник: 9.45.

- А ты раньше сказать не мог?! - заорал он тут же, вскакивая с кровати, с трудом удержавшись на ногах. Казалось, все кости в теле разом превратились в желе.

- Я был немного занят, - буркнул себе под нос гитарист, когда до ванной дошел Билл.

- Я в душ, подожди меня. Пусть уж Дэвид орет на нас обоих, ладно? - Билл скорчил молящую физиономию, - Я быстро.

- Давай скорее, - снисходительно выдохнул Том, стараясь не смотреть на красивое худое тело.

- Спасибо, - пробулькал тот уже из-под душа. Он встал спиной к Тому и тот позволил себе несколько мгновений удовольствия от созерцания братом. Спина, прямая, с торчащими, словно крыльями, лопатками, тонкая талия, худые поджарые ягодицы с чистой персиковой кожей. Все же не удержался и постарался невесомо провести по соблазнительной ямочке на правой половинке. Не получилось…

- Том, - взвизгнул Билл, почувствовав сильные и слегка грубоватые пальцы на попе, вполоборота повернулся к брату, но тот совершенно спокойно снова мыл руки.

- Что? - невинно спросил старший, поднимая на близнеца честные глаза.

- Ничего, - и снова отвернулся, думая как бы так незаметно для Тома избавиться от эрекции.

- Ты быстрей давай, а не пищи как девица, - ехидно бросил гитарист, выходя из ванной. – У нас осталось семь минут.

- Я скоро, - Билл наспех вытерся, голышом влетел в комнату и тут же начал перерывать шкаф в поисках подходящей одежды. Натянув белье, любимые джинсы, футболку с черепами и схватив кожаную бело-голубую куртку, подошел к Тому, рассматривающему город из окна номера.

- Что там? – тихо прошептал Билл, увидев посерьезневшее лицо брата.

- Ничего, Билл, ничего… - и мысленно добавил «моё всё – рядом со мной», но тут же ехидная улыбка снова вернулась на лицо. - Так, а где воронье гнездо на затылке, почему челка просто висит, а не стоит и где тонна туши на ресницах, а?

Младший радостно заулыбался, наслаждаясь теплом карих глаз.

- Я жить хочу, Томми…Я очень-очень, ну просто ОЧЕНЬ хочу жить, - жалостливо протянул он, кивая головой на каждое «очень» - но если я сделаю все, что ты сказал, то опоздаю на три часа, а не на пять минут, как сейчас, и тогда Йост меня скушает и не подавится.

- Пошли уже, примадонна, - громко засмеялся Том, подталкивая брата к двери, - завтрак и продюсер нас ждут.

С таким же весельем они забежали в лифт и только тогда Билл, чуть смущенно улыбаясь, тихо проговорил:

- А это еще лучше, чем самому.

Том лишь саркастически выгнул бровь.

- А ты? – продолжил черноволосый, заглядывая под кепку, потому что Том опустил голову.

- Что я? - хмыкнул тот в ответ.

- Ну ведь…наверное… - стушевался Билл, - тоже хотелось?

- А ты хотел мне помочь? – ехидно протянул старший, - какая прелесть, Билли.

Вот тут солист и впрямь психанул, моментально испарилось хорошее настроение, и ледяным тоном он выдал:

- Просто ответная услуга, - и отвернулся.

- Билли, кончай дуться, - прошептал на ухо Том, - а то больше никогда не покажу как правильно, - пригрозил он.

- А так покажешь? - младший старательно прятал радостную улыбку, не обратив внимания, что стены в лифте зеркальные, и его близнец почти с торжествующим видом видел все его попытки.

- Конечно, а то ты такой маленький, что обязательно что-то напутаешь, - и тут гитарист не удержался от привычки язвить.

- Тооом, - наигранно возмущенно протянул Билл, поворачиваясь и натыкаясь на как никогда теплый взгляд, который тут же стал привычно чуть снисходительный, чуть язвительный.

- Том – ты сволочь, - смеясь, выдал Билл, слегка толкая брата.

- Что есть, то есть, - гордо подтвердил гитарист, делая ответный толчок.

Так, препираясь, они вышли из лифта. Йост с некоторым недоумением наблюдал за близнецами, нечасто по утрам их можно было увидеть в таком хорошем настроении, поэтому лекцию о пунктуальности, которая все равно не приносила никаких плодов, он решил сегодня им не читать.

Получив от Тома обещания прикасаться к нему, Билл начал требовать этого так часто, как это только было возможно. Сначала просто без слов тащил в номер, молча вручал лосьон и салфетки и быстренько укладывался на кровать, широко раскинув ноги.
- Господи, Билл, какой ты ненасытный, - возмущался Том, однако исправно принимаясь за дело.
- Я юный и голодный, - в ответ бросал брюнет, привычно закусывая губу. Стоны – это не страшно, страшно имя, что никак не хотело оставаться лишь эхом в голове.
Ни одна их встреча не обходилась без потоков язвительности Тома и молчаливого вникания Билла, который все равно пропускал это мимо ушей, наслаждаясь тем, что есть сейчас, а потом, после ухода Тома, уже предвкушал следующую встречу. Его постоянно раздражало только одно – старший близнец не позволял ему ответить тем же и, доведя Билла до оргазма и оставив того приходить в себя, споласкивал руки в ванной и быстро покидал номер.
«Ну, ничего, упрямец, я до тебя все равно доберусь», - мрачно пообещал себе Билл, слыша стук закрывающейся двери.
И однажды у него получилось. В момент, когда любимые пальцы касались его головки, брюнет подумал, что ему просто нужно не отключиться вовремя, нужно успеть засунуть руку в широкие штаны. И как только он излился в ладонь брату, тут же, преодолевая потемнение в голове, сел и положил свою на ширинку Тома.
- Я тоже хочу, - твердо прошептал он, заглянув в черные от возбуждения глаза близнеца, тот лишь глухо застонал, падая спиной на кровать. С горящими от предвкушения глазами, дрожащими руками Билл почти рвал молнию на джинсах, чувствуя живую возбужденную плоть Тома, и не веря, что вот сейчас он прикоснется к ней.
Полностью поглощенный расстегиванием джинсов брата, Билл не видел чуть напряженного взгляда из-под ресниц. Том откровенно боялся слишком быстро кончить, его контроль и так уже был на пределе. Столько времени ласкать Билла, пусть для младшего это была всего лишь разрядка, но для Тома это – просто единственный способ подарить свою любовь, и вот, наконец, он и не думал, что брат захочет ответить ему тем же. Но ведь Билл сам настоял, поэтому можно позволить себе такое…Том застонал, когда теплая ладошка все же нашла средоточие его желания и крепко сжала.
- Я все правильно делаю, старший брат? – тихонько прошептал Билл, наклоняясь к самому лицу близнеца, обдавая кожу горячим дыханием.
Том лишь кивнул, опасаясь, что если откроет рот, то только для того, чтобы начать молить. Громко, яростно...униженно умолять, сбиваясь на ласковый шепот, нежные прозвища, что иногда бормочет, как в бреду. Словно зеркально отражение Билла – та же закушенная губа, чтобы не сорвались неуместные слова, тонкие длинные пальцы, вцепившиеся в простыню.
А младший просто упивался своей властью над телом старшего брата, сейчас, на пике удовольствия, он был таким уязвимым, и только его неимоверная сила воли помогала Тому сохранить еще хоть какой-то контроль над своим сознанием. Билл смотрел на красную блестящую головку члена, испытывая желание поцеловать нежную кожицу, почувствовать на вкус интимнейшее местечко близнеца, но такую ласку можно дарить лишь тому, кто любит тебя так же, кто оценит это. Мечтая об одном, он делал другое, совершая те же движения, которыми ласкал его брат.
Том кончил с каким-то почти злым рыком, а затем отбросил руку младшего и, поддерживая штаны одной рукой, слетел с кровати. Приводя себя в порядок, он старался не смотреть на обиженно-недоумевающее личико брата.
- Спасибо, Билл, - тихо сказал он и вышел из комнаты.
Слишком долго Том мечтал об этом, но слишком неправильно получается…Должно быть по-другому….не так, не так…Вот только он никак не мог понять, как именно.
И только в душе, стоя под горячей водой, которая не могла смыть тепло мягкой ладошки, до него наконец дошло. Мотивация. Мотивация не та…Гитарист помнил тот разговор в лифте – это всего лишь благодарность, «ответная услуга».
Но, даже ощущая эту неправильность, Том позволял прикасаться к себе, утопая в наслаждении раз за разом.
Пока однажды Билл не подошел к нему с предложением:
- Том, а давай…ну…сделаем все до конца… - и посмотрел в расширившиеся глаза близнеца, но щеки предательски заалели.
- Что? – смог выдавить тот, мозг отказывался обрабатывать информацию
- Я думаю, ты меня понял, - первая неуверенность прошла, и Билл уже совсем нахально улыбался.
Они сидели в номере у Тома, смотрели телевизор, вот уже почти неделю после совместных удовольствий не разбегались по своим номерам, а могли спокойно посидеть, попить что-то разрешенное Йостом и пообсуждать планы, свою музыку. Сегодня до любимых шалостей, как про себя называл это Том, не дошло, но зато Билл огорошил его таким предложением.
- Ты уверен, что хочешь этого? – тихо спросил гитарист, отведя глаза от лица, каждую черточку которого знал.
- Ага… – радостно закивал Билл, мгновенно становясь юным, но чертовски соблазнительным для, и так сильно влюбленных, глаз.
- Нет, - твердо сказал Том.
- Да, Том, я хочу попробовать…с тобой, - младший перестал дурачиться, решительно и немного раздраженно уставился на близнеца. Том редко ему отказывал в чем-то, и он не привык слышать «нет» на свои просьбы, какими бы они не были.
- Нет, - Том развернулся и ушел в ванную. Даже мысли об обладании, полном обладании Биллом, вызывали мгновенную и однозначную реакцию тела. На миг закрыв глаза, он увидел тонкое тело, извивающееся под ним, почувствовал острые коготки на своих плечах.
Прижавшись лбом к холодному кафелю, Том скользнул рукой в джинсы. Но тут же поверх нее легла любимая теплая ладошка.
- Ты возбудился? – раздался чуть насмешливый голос, Том еще мимолетно удивился, потому что такого голоса по отношению к себе еще ни разу не слышал. Рука чуть крепче сжалась на члене.
- Да, - прохрипел Том.
- Возбудился от мысли трахнуть меня? – продолжал неожиданно дразнящий шепот, он словно щекотал оголенные нервы.
- Да, - старший словно в трансе правдиво отвечал на каждый вопрос.
- Хочешь меня трахнуть? - искушающе прошептал Билл, скользнув кончиком языка в ушко брата, а его рука продолжала лишь крепко сжимать возбужденную плоть.
От этой ласки, вместо того, чтобы соскользнуть дальше в омут желания, Том словно очнулся. Он резко развернулся, толкнул близнеца к стене и прорычал прямо в приоткрытый от неожиданности рот:
- Да! – и впился жадным поцелуем в губы Билла.
Тот от неожиданности на миг замер, а потом стал отвечать с не меньшей страстью, крепко сцепив руки на шее Тома. Билл раздвинул ноги, стремясь сильнее прижаться пахом к паху брата, ощущение возбужденного члена так близко от своего, пусть их и разделяли слои одежды, сносило крышу у обоих. Они толкались друг другу навстречу, стараясь слиться воедино. Под действием сильнейшего желания здравый смысл молчал и именно сейчас их тела показывали правду о чувствах, что испытывали души друг к другу, поселившиеся в таких одинаковых телах.
Билл жадно скреб ногтями по спине Тома: одно желание – крепче прижать его к себе, раствориться в его жаре. Он закинул одну ногу на бедро брату, тот скользнул ладонью на ягодицу, сжимая в руке упругую плоть. Второй он держал Билла за шею сзади, запустив пальцы в длинные волосы на затылке, нежно, словно рукой управлял не обезумевший от наслаждения и желания подросток, перебирал прядки.
И ни на миг они не расцепляли губ. Их первый поцелуй, ни грамма нежности, лишь голод, лишь бесконечная жажда. Это совсем не напоминало Тому поцелуи с девочками, с которыми он занимался сексом, чтобы иметь силы уйти от Билла, удовлетворившись лишь его теплой ладошкой. Он любил своего брата сильно, безнадежно, но ему была необходима эта замена.
Вот только он не знал, как потом за закрытыми дверьми Билл, кусая подушку, загоняя слезы в глубь себя и слушая стоны очередной фанатки за стеной, твердил себе, что того, что есть у них с Томом достаточно. Должно быть достаточно…
Последние резкие движения, и они проглотили стоны друг друга. Том еле успел выпутать руку из волос брата и опереться о стену, чтобы не придавать Билла. А тот неосознанно продолжал прижиматься к теплому, родному, такому любимому человеку. Руки все так же были сцеплены в замок на шее, а нога закинута за бедро. Они словно вросли друг в друга на эти бесконечные моменты.
Том, уткнувшись в шею близнецу, что-то явно не очень цензурное пробормотал. Билл хмыкнул и, чуть подтянувшись, прошептал прямо в ухо:
- Мне тоже понравилось, братишка.
А потом медленно поставил ногу на пол, расцепил руки, испытывая почти физическую боль, теряя тепло тела Тома, и откинулся на стену, чувствуя сквозь одежду прохладу кафеля.
- Никогда не думал, что кончу от ощущения чужого члена, - хмыкнул Билл, не видя, как сжалась в кулак рука Тома, которой он опирался о стену, и не понимая, что причиняет этим боль. Хотя сам был готов наплевать на все свои страхи, крепко-крепко прижаться к брату и замереть так навсегда.
Том на пару мгновений зажмурился, загоняя болезненную ярость вглубь, сдерживая желание дать в челюсть своему братцу, мысленно шепча: «Он же не знает…не знает…»
- Ну так что, Том, когда мы сделаем ЭТО? - делая ударение на последнем слове проговорил Билл и вызывающе провел ладонью по груди, животу и, закусив губу, с видом невинной школьницы, прочертил пальцем по полоске голой кожи над поясом джинсов.
Том, бросив короткий взгляд на руку Билла, лишь отвернулся.
- Не раньше, чем я буду знать теорию, - просто сказал он, выходя из ванной.
- Теорию? – недоуменно пробормотал Билл, удивляясь отсутствию реакции на свою проделку. – Да я могу тебе…
И тут он замер. Сны…Ему перестали сниться сны с того момента, как они с Томом стали заниматься своими шалостями. Словно тогда в ванной с ним попрощались. Билл до сих пор помнил то легкое прикосновение губ к плечу.
Но вот Тому он бы мог подробненько рассказать о том, как заниматься любовью с парнем. Так что в свои шестнадцать он был не таким уж и неискушенным, обладая поистине обширными теоретическими знаниями.
Гитарист почти на автопилоте дошел до своего номера, не думая о том, что, возможно, его одежда была не в порядке. А зайдя в номер, бессильно опустился на пол, прижав колени к груди, и замер. Больно…Больно…
Он уже прекрасно знал, что займется сексом...нет, любовью, с Биллом, а потом будет смотреть, как тот уйдет к другому парню…невыносимо. Ему только от одной мысли об этом хотелось выть. А видеть это…
«Так, Каулитц, закончили самоистязание, в душ и на поиски» - он, конечно, немного представлял, как это делается, но не мешало бы все узнать поточнее. Эту ночь Том провел за своим ноутбуком, читая полезные статьи.
Так утром и нашел его Билл: открытый экран, руки на клавиатуре, а голова откинута на подушку, подсунутую под спину. Словно он неожиданно отключился.
- Бедный мой, - прошептал Билл, чувствуя, как от испытываемой нежности, начинало щипать глаза. Он был уверен, что всю ночь Том читал «теорию». Билл подошел к кровати, сел на пол, положил на одеяло руки и, устроив на них голову, стал наблюдать за посапывающим братом. Ему хотелось забрать компьютер, поудобнее уложить близнеца и самому скользнуть к нему. Он помнил ощущения Рыжика в том сне, который был лишь о просыпании в теплых объятиях любимого. Уютно, спокойно, когда улыбаться начинаешь еще до того, как открыл глаза.
Тут вдруг Том зашевелился, и фронтмен, непонятно как, уже сидел в кресле у окна, приняв свою коронную позу. Нога на ноге и маска короля на лице.
- Доброе утро, Том,- ехидненько пропел младший, с удовольствием наблюдая, как брат лениво потягивается, чуть не скидывая ноутбук на пол.
- Пошел вон, - пробурчал гитарист, потому как видеть по утрам радостное лицо близнеца было выше его сил. И так всю ночь снилось, как он трахал его, при чем во всех позах, о которых прочитал. Так еще и открыв глаза, видеть искушение в чистом виде.
- Неа, - Билл медленно встал и плавной походочкой от бедра подошел к кровати.
Убрал компьютер и с легкой усмешкой указал глазами на выпуклость в районе паха.
- Тебе помочь? - выдохнул соблазнитель прямо в лицо Тому. А тот заворожено следил за томными, пропитанными сексом движениями, и не понимал, откуда в его брате столько эротизма. Его глаза встретились с дерзким взглядом младшего.
- Молчание - знак согласия, - проворковал Билл и медленно потянул одеяло, стягивая его с ног близнеца, не разрывая при этом зрительного контакта. – Ножки распрями, - так же тихо попросил он.
Том подчинился.
- Молодец, - Билл улыбнулся и поднес правую ладонь ко рту.
Том лишь краем глаза видел, что делал со своей ладошкой брат, сейчас он тонул в дьявольском взгляде. Горячий шоколадный омут затягивал, заставлял сходить с ума от детской непосредственности и сумасшедшего искушения одновременно. И все же, на миг оторвавшись от завораживающих глаз, Том посмотрел на то, что вытворял своим языком Билл. Неспешные скользящие движения по всей ладони, и хотя самого язычка видно не было, так как ладонь все закрывала, но когда он стал облизывать свой указательный палец, Том не выдержал и глухо, сквозь зубы, застонал. И не заметил торжествующего блеска в глазах близнеца. Теперь он внимательно следил за розовым проворным языком. Потом, словно загипнотизированный, смотрел, как блестящий влажный палец коснулся груди, медленно скользнул по солнечному сплетению, вверх и сделал круговое движение вокруг правого соска.
Билл смотрел на Тома, наслаждаясь уязвимым и, почему-то, таким доверчивым выражением лица. Он наклонился и выдохнул в ухо:
- Трусики сними.
И старший подчинился, опираясь на подушку, приподнял бедра и быстрым движением сдернул боксеры, освобождая возбужденную плоть.
В тот момент, когда влажная теплая ладошка коснулась чувствительной кожи, Тома накрыло, словно морской волной, он смотрел в горящие глаза брата, слышал шум крови в голове и чувствовал сильные движения. Резко вверх, медленно вниз, снова резко вверх и уже резко вниз.
Глаза в глаза. Словно зеркало, они отражали друг друга – у обоих закушена губа, над верхней чуть поблескивает пот. Том сидел, почти не шевелясь, и лишь на пике зажмурился, откидывая голову назад.
- Вот теперь точно: доброе утро, братишка, - Билл нежно чмокнул близнеца в губы, вставая с кровати.
- А ты? - хрипло бросил Том, не открывая глаз.
- Сам справлюсь, - хмыкнул Билл, скрываясь за дверью ванной.
Старший остался расслабленно лежать на кровати, вслушиваясь в шум воды в душе, и ему показалось, что он услышал легкий стон брата, жалея, что просто не в состоянии сейчас встать кровати. Его Билли такой красивый, когда кончает. Запрокинутая голова, длинная шея, тонкое, натянутое как струна тело, персиковая кожа, покрытая возбужденным румянцем, мягкий стон. Живой шедевр.
С соблазна в ванной Том с трудом переключился на сегодняшние планы. Что-то там Йост говорил про фотосессию, потом интервью в какой-то журнал. Вот бы еще вспомнить, когда нужно быть готовыми.
- Тооом, вставай, нам скоро выходить и приведи себя в приличный вид, - Билл вышел из ванной в одних джинсах и полотенцем на шее. Том меланхолично поднял голову и улыбнулся.
- Напоминает наш первый раз, - хмыкнул старший.
- Ага, - поддакнул тот, - но все равно вставай.
- Да встаю я, встаю…и вообще я и так всю ночь не спал по твоей вине, - пробурчал Том, но все же поднялся с кровати, вернув боксеры на причитающееся им место.
- Моей??? - почти взвизгнул младший, встав в свою звездную позу – руки на бедра, ногу отставив в сторону.
- Именно, - Том щелкнул его по носу, проходя мимо, - кто захотел практики, а? - и закрыл за собой дверь, со смешком услышав, как подушка стукнулась о дверь с той стороны.
* * *

День по мнению Тома тянулся бесконечно. Он уже принял решение, осталось только дождаться вечера и прийти в номер Билла. И на несколько часов сделать его полностью своим.
Но все сегодня было против них. Фотограф как никогда придирался. То у Билла было слишком счастливо лицо, то у Тома чересчур задумчивое. То у обоих какое-то нетерпеливое. Все не так. И поэтому запланированная фотосессия вместо двух часов растянулась аж на четыре.
Потом интервью, на которое парни пришли уже выжатыми как лимоны. Надоевшие до оскомины вопросы, да еще и журналистка, которая слишком вызывающе себя вела. Постоянно, словно нечаянно, прикасалась к Тому, строила ему глазки, не замечая, как кривятся от отвращения губы красивого подростка.
Бесконечный день и много мыслей о том, как это будет за дверьми номера, а потом вдруг они прыгают на то, замечают ли Георг с Густавом не очень-то братские отношения между близнецами. А Йост…ведь он так много всего замечает. Интересно, он знает?
Вечером вечеринка, посвященная…никто из парней и не знал в честь чего, но раз шефы сказали надо, значит надо. Три часа сидеть в клубе в уголке, попивая безалкогольный напиток, и периодически подходить по знаку продюсера то к одной финансовой шишке, то к другой. Так что в свои номера они попали лишь к четырем часам утра.
Расставшись около дверей, братья разбрелись по своим номерам. Но уже через полчаса Том осторожно стучался к Биллу. И хотя он принял душ и даже уже лег в кровать, но понял, что все равно не уснет. Поэтому, натянув лишь джинсы и, засунув в карман то, что купил в аптеке в вестибюле отеля, Том выскользнул в коридор.
«Ну что за растяпа…» - подумал Том, открывая дверь. Опять Билл забыл номер закрыть. Он тихо зашел внутрь и увидел, что в центре большой двуспальной кровати, свернувшись в калачик и крепко обнимая подушку, спал его братик.
- Чудо, - прошептал Том, подойдя ближе к кровати со стороны Билла.
Тот заворочался и старший заметил, как блеснули в лунном свете открытые глаза.
- Том? - хриплый со сна голос, - ты чего?
- Практика, Билл, - усмехнулся близнец, присаживаясь к нему.
- Садист… - Том услышал улыбку в голосе, - давай завтра. Спать хочу.
И Билл приподнял одеяло. Однозначный жест. Гитарист быстро скинул джинсы и вот уже крепко обнимал вновь засопевшего младшего братика.

Утро для них началось с яркого солнца, но если Билл, недовольно поворчав, уткнулся лицом Тому в шею, то сам Том открыл глаза. Счастливо улыбнулся, почувствовав руку на талии и горячее дыхание на коже.

Просыпаться с Биллом, оказалось так замечательно.
Полежав пару минут и представив, что перед ним еще много-много таких же просыпаний, Том, постаравшись не разбудить брата, выбрался из постели.
- Ты куда? - пробурчал младший, не открывая глаз.
- Доброе утро, - улыбнулся гитарист, - я в душ. И закажи кофе, пожалуйста.
- Угу, доброе, - сонно кивнул Билл.
Когда Том вышел из ванной, брат уже лежал на кровати, попивая кофе из огромной кружки.
- Умм, - протянул Том, - хороший аромат. А где вторая чашка?
- Я подумал, что не стоит палиться и заказывать в свой номер в восемь утра ДВЕ чашки кофе, но зато я попросил принести кофейник, - даже за кружкой Том видел довольное лицо близнеца.
- Тогда делись кружкой, умница, - гитарист подошел и вытянул чашку из рук Билла, тот скривил недовольную рожицу, но тут же улыбнулся, и, чмокнув брата в щеку, вскочил с кровати.
- Я в душ, - и скрылся за дверью.
Том задумчиво пил кофе, прикидывая в голове, на сколько отложилась практика.
Тут зазвонил мобильник Билла…Йост.
- Да, - ответил Каулитц.
- Том? А почему у тебя телефон Билла?..А неважно. Я просто звоню сказать, что можете рано не вставать, я буду ждать вас около двух в ресторане, - быстро проговорил продюсер и, не дожидаясь ответа, отключился.
Нет, ну вот в чем прикол звонить в восемь утра и говорить, что они могут спать до обеда?! Логика потрясающая. Том с раздраженным вздохом откинул телефон и снова погрузился в размышления.
- Кто звонил?
Том повернулся, и кружка с мягким стуком покатилась по ковру.
Перед ним стоял полностью обнаженный Билл. И хотя он не раз видел его без одежды, но сейчас в лучах солнечного света влажная кожа светилась, а глаза обжигали яростным желанием. И именно это заставляло подкашиваться ноги и дрожать руки.
- Билл? – осторожно произнес Том, наблюдая за появляющейся на лице близнеца почти хищной улыбкой.
- Я...хочу…практику,- с каждым словом на шаг ближе к Тому, и старший ответил ему такой же ухмылкой.
- Получишь, - пообещал он, лизнув нижнюю губку и, резко подхватив брата, бросил его на кровать и упал сверху, вжимая тонкое тело в кровать.
- Получу, - промурлыкал Билл, обнимая брата за плечи, потираясь щекой о висок Тома. Одно резкое движение и он уже сидел верхом на бедрах старшего, - вот только я буду сверху.
- А почему это ты? – выгнул бровь Том, рассматривая шкодливую физиономию братца, тот почему-то помотал головой. Хотя старшему было и впрямь все равно – кто сверху, а кто снизу. Ему было важно лишь одно…что его первый раз будет именно с ним, с его чудом. А когда теплые губы коснулись его рта, то стало вообще не до размышлений.
Нежность, словно кокон, окутала Тома. Легкие прикосновения губ к коже. Поцелуй в уголок рта, кончик языка поигрался пирсингом, зубки легко потянули за сережку, что Том со стоном выдохнул воздух…имя:
- Билли… - словно ветерок.
Брюнет прогнулся, сильнее прижимаясь к обнаженной груди брата, наслаждаясь тем, как быстро становится горячим тело под ним, как жадно скользят ладони по спине, от шеи до поясницы, замирая на мгновение, словно в нерешительности и снова вверх. Сильные, любимые руки, чуть грубоватые, но такие нежные.
Жесткая ткань джинсов Тома, которые тот снова надел после душа, раздражала чувствительную кожу внутренней стороны бедер, но ощущение живой возбужденной плоти через слой одежды, заставляло задыхаться от предвкушения.
Билл скользнул язычком в рот, с силой провел по зубам, и гитарист тут же впустил ласкового просителя. Неумело, но решительно ласкал нёбо, зубки, сплетаясь в танце-ласке с языком Тома.
А руками гладил везде, где доставал бархатистую кожу, аромат которой наполнял легкие, голова кружилась от счастья и любви. Том...его Том…не будет больше фанаток. Будет только он, Билл.
Соскользнул ниже. Шея…О, да, сколько раз на концертах он видел, как Том закидывает голову назад, и с трудом душил в себе желание подойти, уткнуться носом, провести губами, слизнуть блестящую капельку пота и сейчас он, наконец, исполнит свою маленькую мечту. Кончиком языка провел по вкусной коже, подул на влажную дорожку, чувствуя, как судорожно вцепились пальцы в плечи. У Билла почти отключалось сознание от желания, но ни что не могло помешать ему изливать нежность на своего брата.
- Том, отпусти меня, - тихонько прошептал Билл на ушко Тому, легко прикусив мочку острыми зубками.
Гитарист с трудом повернул голову и мутными от желания глазами взглянул на младшего, совершенно не понимая, что хочет от него близнец.
- Руки… отпусти меня… - поцелуй в щеку.
Том провел напоследок по всей спине и закинул руки за голову, вцепившись ими в спинку кровати.
- Умница, - нежно улыбнулся Билл, наслаждаясь покорностью братца, в награду целуя в губы.
Отпустил, скользнул по подбородку, ниже, попробовал на вкус ямку между ключиц, так хотелось оставить свой знак, но фотосессия, пропади она пропадом. Ниже. Какой же он худой, можно все ребра пересчитать. Провел кончиками пальцев, вслушиваясь в беспорядочные хриплые стоны, радуясь тому, что его брат все же не так тих в кровати, как он думал. Темные пятнышки сосков. Такие красивые, заманчивые, сложно выбрать с какого начать. Левый...над сердцем, яростное биение, тонкий всхлип. Прикоснулся губами, втянул в жар рта, прикусил зубками и тут же зализал язычком. Немного пососал и выпустил изо рта уже твердую вершинку.
Повторил те же ласки со вторым, сам, получая неимоверное наслаждение от этого и от ответа Тома. Стоны, вперемежку с его именем и побелевшие костяшки пальцев. Каждый раз, когда он слышал мягкое «Билли» ему хотелось целовать губы, которые это произносили.
Ниже…еще ниже…впалый животик. Ямка пупка словно была создана для языка Билла, а руки давно уже пытались расстегнуть джинсы, но пальцы дрожали и ничего не получалось, пока наконец со вздохом сожаления Билл не оторвался от вылизывания живота брата и не перевел взгляд на ширинку. Казалось, член Тома вот-вот сам вырвется на свободу:
- Билли…пожалей меня, – прохрипел Том, - я же сейчас кончу прямо в штаны!
- Сейчас, - Билл наконец справился с джинсами и, резко сдернув, отшвырнул за спину.
И тут же ладонью обхватил возбужденную плоть близнеца. Несколько резких движений, и Том, высоко подкинув бедра, кончил на руку брата.
- Перевернись, Томми, – попросил Билл, нежно поцеловав того в бедро.
Старший послушался и медленно, преодолевая томную расслабленность во всем теле, перевернулся на живот.
- Смазка в кармане моих джинсов, - и Билл услышал предвкушение в тихом голосе брата. Какой предусмотрительный, ах…ну да, он же ночью практиковаться к нему пришел, а не просто так. Черноволосый парень с обожанием посмотрел на брата. Тот расслаблено лежал на животе, немного раздвинув ноги, обняв руками подушку и спрятав в ней лицо. Поза полного доверия, это и льстило, и накладывало обязательства сделать все, чтобы их первый секс был самым запоминающимся в жизни Тома. Биллу сейчас были не важны мотивы его старшего близнеца – то ли братская привязанность, то ли жажда новых ощущений, то ли что-то еще, просто он знал свои, и этого было достаточно.
- Чуть шире ноги, - ласково попросил Билл, усаживаясь между ними. Сейчас он был безумно благодарен своим снам, и пусть там он всегда находился снизу, зато он точно знал, как подарить Тому наслаждение. Да и порадовался тому, что все же скинул лишнее напряжение в ванной перед тем, как выйти к брату.
Он наклонился, на миг залюбовавшись бледно-розовой кожей, и осторожно прикоснулся губами. Провел ладонью по бедру, чувствуя мягкие волоски.
- Что, понравилась моя задница? - хмыкнул Том из подушки.
- О да, - подтвердил Билл, - и понравится еще больше, когда я буду в ней, - улыбнулся, услышав притворно-возмущенный рык.
Билл выдавил смазку на пальцы, стараясь ее согреть, вряд ли Томми оценит холодные прикосновения. Он наклонился, ласково прикоснулся губами к выступающим позвонкам и провел указательным пальцем между ягодицами, находя аккуратную дырочку. Медленно, легко кружился, стараясь расслабить, подготовить. Осторожно вошел немного, наполовину, прислушиваясь к желанному телу. Замер, почувствовав, как напрягся Том.
- Шшш, расслабься, - прошептал младший, покрывая поцелуями спину. Он еще много чего шептал, тихо-тихо, стараясь, чтобы Том не услышал слов, только интонации.
- Продолжай, - бросил старший, повернувшись и сверкнув подбадривающей улыбкой.
Он ласкал его одним пальцем, пока не увидел, что Том сам начал двигаться ему навстречу. Добавил второй, мысленно проклиная свой имидж, и, в частности, длинные ногти. Осторожно двигал пальцами, растягивая тугие мышцы и предвкушая, как скоро окажется там, в этом жаре и шелке. Искал определенное место, от прикосновения к которому во сне сквозь него словно проходила молния наслаждения.
- Билл… - протянул Том, - я не девчонка, не тяни уже.
- Том, заткнись, - ласково попросил Билл, добавляя третий палец и замечая, как тот уже беспокойно ерзал по простыни. Если в начале и был какой-то дискомфорт, то от ласк брата все изменилось, безумно хотелось чего-то больше, чем пальцы, пусть даже их там было уже три. Брюнет наконец нашел бугорок простаты и тут же услышал:
- Билл… - жалобный стон, - ты сволочь…ну как можно так издеваться над старшим братом!
Младший сразу же вынул пальцы, одной рукой скользнул под живот близнецу, заставляя того подняться на колени, а второй его гладил спину. Чмокнув в плечо, Билл пристроился сзади, и, раздвинув ягодицы, стал медленно погружаться…ну, он хотел медленно, но Том сам толкнулся назад, глухо простонав.
- Придурок, - с трудом проговорил Билл, сдерживая желание двигаться, резко, сильно, впечатываясь в тело Тома, растворяясь в нем и становясь единым целым, как и задумывалось природой.
- Двигайся…да двигайся же…. мне что, умолять тебя надо? - стонал старший.
- Да, - выдохнул Билл, но, сам себе противореча, тут же начиная двигаться, до синяков впившись пальцами в худые бедра.
- Да…да...да... - стонал Том, под страстным напором своего близнеца, - сильнее.. быстрее….Биииилл…
От страстных умоляющий стонов, от жаркой тесноты Билл быстро кончил с именем Тома на губах и упал на брата, придавив того к кровати. Но тут же откатился в сторону, услышав приглушенный недовольный стон.
Том медленно перевернулся, и чуть приподнял бедра показывая, что он-то не кончил. Билл улыбнулся, но послушно протянул руку и сильными резкими движениями довел брата до оргазма, с удовольствием разглядывая исказившееся от экстаза лицо любимого.
Младший притянул Тома к себе и они, укрывшись одеялом, просто наслаждались тишиной и друг другом.
- Это было просто ВАУ!!! – выдохнул Билл и довольно зажмурился.
- Похоже, ты сейчас заурчишь, словно большой кот, - прошептал Том.
- Ага, - зевнул Билл, и, прижавшись щекой ко лбу старшего, засопел.
- А откуда ты все знаешь? - осторожно спросил Том, вспоминая довольно-таки умелые действия.
- Я тебе потом как-нибудь расскажу, - лениво проговорил Билл.
Том оцепенел, словно на него дохнуло холодом:
- Я у тебя не первый? – еле слышно прошептал старший.
- Первый, конечно, первый, что ты себе навыдумывал, Том, - Билл крепче прижался к брату и спокойно заснул.
А старший Каулитц лежал, привыкая к приятной боли внизу, и думал над тем, какой же все-таки противоречивый его брат.
Капризный и себялюбивый, романтичный и эгоистичный. Сейчас Том жалел, что когда-то отверг первый подарок Билла. Им было лет по десять, когда Билл рождественским утром протянул ему белого игрушечного кролика. Том холодно бросил, что он не сопливая девчонка, и с тех пор младший не сделал ему ни одного подарка. Зато мама, отчим, Густав и Георг на всякие празднички или просто оттого, что у их солиста было хорошее настроение, получали различные безделушки. Даже Йост пару раз заработал в подарок что-то типа шнурка для мобильного с прикольной побрякушкой.
Билл даже дневник вёл. Нет, ну какой парень в шестнадцать лет будет вести дневник, а вот его младший братик – вёл. Он пару раз видел, как тот его судорожно прятал, когда Том входил к нему в номер без стука.
И все равно это никак не вязалось с тем, почему Билл захотел свой первый секс с именно ним.
Думая об этом, в теплоте объятий близнеца, Том не заметил, как уснул.

* * *

Проснулись они от громкого стука в дверь:
- Каулитцы, просыпайтесь, через час Йост ждет нас внизу, - громко говорил Густав, не переставая выламывать дверь.
Билл поморщился, но тут же замер. И перепуганными глазами посмотрел на Тома. Тот, не понимая страха брата, лишь вопросительно приподнял бровь.
- А откуда он знает, что нас тут двое? – прошептал Билл.
- Может, он успел ко мне заглянуть, - спокойно проговорил Том и уже в дверь прокричал, – мы будем.

* * *

Ударник, услышав ответ старшего Каулитца, улыбнулся своим мыслям и вернулся в номер. Придя ночью из клуба, ему не спалось, и он просто лежал в тишине, которую научился ценить после репетиций на своей ударной установке.
Каким бы отель не был хорошим, всегда можно услышать что-то интересное. Так он и узнал, что Каулитцы в номере Билла. Просто ночью сначала открылась дверь в номер Тома, а потом в номер Билла.
Ему не хотелось думать о том, что происходило за закрытыми дверьми номера их солиста. Но он давно замечал что–то странное в их отношении друг к другу. Теперь они стали намного ближе и роднее, чем в тот момент, когда маленькие Густав и Георг с ними познакомились и создали группу. И все равно оставалась какая-то недосказанность между близнецами, словно легкая тень. И дело тут было как раз не в братских отношениях, а в чем-то более глубоком. Это было хорошо видно по тоскливым взглядам Билла, которые тот бросал на брата, по нежным и невесомым прикосновениям Тома.
Густав с улыбкой подумал, что ни Георг, ни Йост ничего не замечали. Первый вообще кроме своих гитар ничего не видел. А второй вряд ли допускал такие мысли. Он был слеп к вещам, которые просто не признавал.
Возможно, только Саки догадывался, но он был предан из всех четверых почему-то только Биллу. Так что, если он что-то и заметил, компрометирующее близнецов, это останется при нем.

* * *

Короткий отпуск закончился. Хотя какой там отпуск, просто между концертами оказалось четыре дня свободного времени. А теперь снова автобус и невозможность побыть наедине. И каждый из них делал вид, что все в порядке. Ведь они же просто братья-близнецы, которые помогали друг другу расслабиться.

* * *

Том с резким всхлипом сел на кровати. Пару мгновений он пытался отдышаться, чувствуя, как в груди все сжимается от боли. Вот только он точно знал, что это не его боль.
Гитарист скатился с кровати, с трудом в темноте отыскал свои джинсы и уже через пару мгновений осторожно открывал дверь в номер брата. Вечером они поссорились из-за пустяков, и, хотя впервые за две недели, у них появилась возможность оказаться в одной кровати, каждый спал в своем номере. И Билл снова не закрыл дверь.
Том подбежал к кровати, но пораженно замер. В неясном свете, что лился из окна, он заметил, что она была пуста.
- Билл, - шепотом позвал он, и тут же услышал тихий всхлип откуда-то со стороны окна.
- Билли, что такое? – внимательно всматриваясь в темноту, медленно подошел к креслу. Том, привыкшими к темноте глазами, различил силуэт сжавшегося в комочек брата. Он наклонился и почти что на ощупь положил ладонь на голову, Билл тут же вскинулся и, уткнувшись лицом в шею, крепко прижался дрожащим телом к старшему.
-Билли, Билли, мой маленький. Что случилось? - нежно прошептал на ушко гитарист, пытаясь успокоить брата и понять, что же произошло.
- Я убил его… - еле слышно прошептал Билл, - убил его…убил тебя…
Том чувствовал, как по его коже струятся слезы Билла.
- Билл это просто сон. Я здесь, я с тобой и живой, - шептал старший, нежно и успокаивающе поглаживая по голой спине. Он только сейчас заметил, что брат сидел в одних боксерах, а в комнате было довольно прохладно.
- Пошли в кроватку, маленький, - Том покрепче обнял его за талию и снял с кресла. Пара шагов и они вместе забрались под одеяло. Билл крепко прижался к теплому живому телу и снова стал вспоминать свой сон.
Мрачная серая алея. Сквозь туман проступают кресты и памятники. Кладбище. Невысокий седой мужчина в черном пальто медленно шел, внимательно вглядываясь в надписи на камнях. Он остановился возле небольшой и неухоженной могилы.
- Здравствуй, - хрипло проговорил мужчина, опускаясь на колени рядом с камнем, проводя пальцами по шероховатому камню. Билл не заметил имени на памятнике.
- Я тут тебе письмо написал, - чуть неуверенно, словно ожидая, что его сейчас остановят, проговорил мужчина. Он достал из внутреннего кармана в несколько раз сложенный листок. – Я его тебе прочитаю, если ты не против.
Он развернул листок и начал читать:
«Прошло уже тридцать лет и я, наконец, вернулся. В места, где был когда-то бесконечно счастлив. Где был ты. Но теперь здесь ничего нет. Лишь моя запоздалая возможность сказать тебе «Прости» и всей душой верить, что ты простишь когда-нибудь мою трусость, мою слабость. Слухи, презрение и отчуждение вокруг моей семьи, отца и сестры, меня сломали. Но любовь не прощает предательства, теперь я это хорошо знаю.
Я не буду рассказывать, как я жил все эти годы там. Я не жил, я просто там был. Да, у меня жена, дочь и даже внуки есть. Так захотел отец, а мне уже было все равно. Я умер в тот момент, когда взошел на борт корабля, чтобы сбежать из страны и бросить тебя. Но только полгода спустя я узнал, что в тот же момент я убил и тебя.»
Он на миг прервался:
- Почему ты не защищался, ты же мог остаться в живых? – глухо прошептал он, замерев на секунду, словно ожидая ответа, а потом продолжил:
«Я не стал торопиться покинуть этот мир, это моё искупление – жить без тебя, постоянно винить себя и повторять изо дня в день, из года в год ужасные слова «А что если бы..» и знать, что ничего уж не исправить и не изменить. А ведь все могло быть по-другому, будь я немного сильнее, верь я в твою любовь…в нашу любовь.
Я виноват перед тобой и перед небом».
Мужчина положил лист на могилу и медленно поднялся.
- Прости, любимый…
Слишком ярким был сон. И пусть Билл снова смотрел на все это лишь со стороны, всю муку и боль он чувствовал как свою. Но лишь проснувшись, сообразил, кто это. Рыжик…Тот смешливый юноша из первых снов и частичка его сознания из последующих. А серый камень…это все, что осталось от брюнета с синими глазами. И вот тут ему стало по-настоящему страшно, ведь брюнет и Том для него - одно целое. Все внутри сжалось от ощущения потери, и он слетел с кровати и сжался в комочек на кресле, пытаясь заставить себя поверить, что с Томом все в порядке, он в соседнем номере и спокойно спит. Ничего не помогало, пока брат сам не пришел к нему, неся покой и тепло.

Первое, что услышал Том утром, было:
- Я теперь всегда буду спать с тобой, даже если мы поссоримся, - брат на него смотрел с очень серьезным лицом.

- И в автобусе будешь ютиться со мной на полке? - насмешливо выдал старший.
-Том, я серьезно, - Билл даже не улыбнулся.
- Билл, когда у нас появится кто-то, вчетвером здесь будет тесновато, - с непроницаемым лицом проговорил его близнец.
И как вот после таких слов говорить о любви?! С трудом подавив в себе раздражение, Билл внимательнее взглянул на Тома: лицо спокойное, хотя уголки губ подрагивали от еле сдерживаемого смеха.
- Бяка, - протянул младший и показал язык.
Одно движение и Том втянул его язычок в рот, вовлекая брата в глубокий поцелуй. Билл обнял старшего за шею и навалился сверху, вдавливая в кровать. Руки гитариста скользнули по спине и сжали упругие ягодицы.
Билл разорвал поцелуй и уткнулся носом в шею близнеца:
- Мы не можем…нам идти … - еле слышно и разочарованно прошептал он.
- Куда? - спросил Том, поглаживая попку брата и ненавязчиво проникая под боксеры.
- Не знаю. Нам всё время надо куда-то идти, - Билл теснее прижимался к груди близнеца. - Две недели… две недели без секса, я готов кончить только от одного твоего прикосновения, - шептал он, нежно целуя Тома за ушком. "Две недели без твоих объятий и теплых рук, Том".
- Проверим? - хмыкнул старший, запуская уже обе руки под боксеры, лаская, осторожно поглаживая пальцем ложбинку между ягодиц…
Из постели они выбрались еще не скоро и то лишь после звонка Йоста, который сообщил, что через час интервью и вообще вечером концерт. Продюсер еще много чего говорил, но Том не особенно слушал. Да и как можно было что-то слушать, если Билл целовал шею, еле сдерживаясь, чтобы не укусить, а нежная ладошка ласкала член.
* * *

Первый успешный год в череде таких же подходил к концу. Неожиданным подарком для группы стали несколько дней отпуска и возможность отпраздновать Рождество дома.
Рано утром двадцать четвертого декабря близнецы стояли на пороге родного дома, получив строгий наказ второго января быть готовыми уезжать.
И лишь увидев радостную, нежную улыбку мамы, почувствовав ее теплые объятия, юноши поняли, насколько соскучились по всему этому.
Закинув сумки в комнаты, близнецы спустились вниз. Билл начал рассказывать маме все, что произошло с ними за прошедший год. И неважно, что он звонил каждый день – сейчас вживую было намного интереснее. Том сбежал от них через полчаса, но даже сидя в гостиной, он слышал захлебывающийся от восторга голос брата, рассказывающий о том, как он чуть не утонул в аквариуме на съемках клипа на их первый хит.
К обеду вернулся Гордон, и теперь у Билла было уже два слушателя. За столом Том еле успевал отодвигать посуду или уклоняться от размашистых движений брата, иногда слыша мимолетное "прости", если все же получал ладошкой по голове.
Симона улыбалась счастью своих сыновей, радуясь их близости, и тайком грозила пальцем, когда Том закатывал глаза на очередную байку младшего. И подбадривающе кивала Биллу, когда тот спрашивал: "Интересно ли?".
Таким образом, праздничный ужин прошел под лозунгом – кто сможет выдержать Билла Каулитца больше двенадцати часов.
Когда даже с праздничным пирогом было покончено, вся семья переместилась в гостиную пить горячий глювайн, Гордон сел в кресло, а Симона с мальчиками на диван. Билл уселся между мамой и Томом, с трудом держа глаза открытыми.
- Билл, может спать пойдешь? - с улыбкой проговорила мама, искоса поглядывая на утомленное лицо младшего близнеца.
- Нет, ты что! Я не сплю, - уверенно проговорил брюнет, широко открыв глаза, а Том хохотнул, легонько стукнув того по макушке.
- Пошли-ка, я уложу тебя спать, - старший встал и протянул руку брату.
- Но я не хочу, - почти обиженно протянул Билл, но тем не менее послушно принял руку и встал с дивана.
- Спокойной ночи, мальчики, и еще раз с Рождеством, - Симона нежно поцеловала каждого в щеку, и братья разошлись по своим комнатам.
Правда где-то через час двери друг напротив друга тихонько открылись и две пары шкодливых глаз встретились, зеркально отражая одновременно появившиеся ехидные улыбки на лицах.
- Елка,- прошептал один.
- Подарки, - добавил второй.
И одетые лишь в боксеры, они стали осторожно спускаться по лестнице. Но не успел Том сделать и пары шагов, как почувствовал теплую ладошку, скользнувшую по голой спине.
- Я хочу тебя, - выдохнул Билл, наклонившись к ушку слегка замершего брата. Любая мысль протеста, вроде той, что подобным не стоит заниматься в родительском доме, быстро растаяла под жарким шепотом и теплыми ладонями. Том подхватил Билла на руки и понес обратно наверх.
Зайдя в комнату и захлопнув ногой дверь, он упал с ним на кровать, перевернувшись так, чтобы младший оказался сверху.
- Неа, Томми, сегодня я снизу, - дразняще прошептал младший, скользнув кончиками пальцев по лицу брата.
- Почему вдруг? - спросил тот в ответ, - мне понравилось быть снизу, ничего не делаешь и получаешь море удовольствия.
- И я хочу, - капризно протянул Билл, легко касаясь губами щеки близнеца.
- Я чувствую, - хмыкнул старший, осторожно переворачиваясь, все-таки кровать не была рассчитана на подобные шалости. Билл лишь выше подкинул бедра, сильнее прижимаясь к возбужденной плоти брата.
- Тоооом, - умоляюще простонал он, а у старшего просто снесло крышу от такого голоса. Том в одно мгновение слетел с Билла, попутно снял с него боксеры и…замер. Он был не в состоянии оторвать глаз от соблазняющих движений своего близнеца, который согнул ноги в коленях и медленно раздвинул их, легко поглаживая себя кончиками пальцев по внутренней стороне бедра.
- Том, - низкий хриплый голос, Том еще никогда не слышал такого у Билла, - твои взгляды мне, конечно, льстят и дико возбуждают, но я хочу чего-то более существенного, - и его пальчик скользнул чуть ниже и замер около аккуратной дырочки.
Том закусил губу и неимоверными усилиями оторвал взгляд от обольстительной картины и в скоростном режиме стал перерывать свою сумку в поисках смазки.
А, найдя её, с победным рыком уселся между ног Билла.
- Перевернешься?
- Неа, я хочу первый раз лицом к тебе, - прошептал брюнет, убирая руку.
- Билли, - прошептал Том, выдавливая смазку на пальцы.
- Ты будешь со мной нежным? - с улыбкой спросил младший.
- Нет, - твердо сказал близнец, наклоняясь и невесомо целуя чуть выше пупка, - я буду очень нежным, - и скользкий палец осторожно вошел в жар тела Билла.
- Не останавливайся. Хочу…хочу тебя, - шептал он, ерзая попкой по простыне.
- Шшшш, не торопись, - с улыбкой, скорее походившей на гримасу боли, попросил Том, медленно двигая пальцем и расслабляя тугие мышцы.
- А я хочууу, - капризно протянул Билл, двинувшись навстречу руке Тома, - хочу немного боли, хочу запомнить.
Он вцепился руками в подушку над головой, полностью отдавая себя брату, еще шире раздвигая ноги.
- А я и не знал, что ты у меня мазохист, - с трудом проговорил Том, еле сдерживаясь, чтобы не сделать так, как просит его любимый братик. Он добавил второй палец, продолжая растягивать его, издеваясь уже над самим собой.
- Всё…Том…если ты немедленно…вот прямо сейчас…не вставишь мне, я закричу, - яростно, сквозь стоны, выдавил Билл.
Том осторожно вынул пальцы, видя, как закатил глаза его близнец, словно не желая расставаться. Старший расположился между длинных ног и стал медленно погружаться, стараясь не обращать внимания на исказившееся от боли личико своей копии. Он остановился, лишь полностью погрузившись в него.
- С рождеством, Билли, - выдохнул Том, чувствуя, как сносит крышу от узости и жара, от обладания, полного обладания им, свои любимым. Это был действительно самый лучший подарок, который только мог для него сделать Билл, и уж вот этот подарок он вряд ли смог бы отвергнуть.
- Шикарный подарок, Том, - чуть улыбнувшись, прошептал Билл, обнимая брата за талию ногами, - а теперь двигайся, умоляю, двигайся же.
И старший послушался, резкими сильными движениями проникая в близнеца, так что они с трудом могли удержаться на кровати, которая протестующе поскрипывала под их молодыми сильными телами.
В тот момент, когда Том задел простату, Билла подкинуло под ним, а из горла вырвался громкий крик:
- Тоооооом!!!
- Шшшш,- тут же зашипел тот, закрывая рот брату ладошкой, - я все понял… хороший мой.
Теперь он двигался только так, каждый раз задевая то самое место внутри, от которого Билл получал наибольшее удовольствие, чувствуя ладонью