За 67 лет жизни он сыграл в более, чем полусотне картин. Любимцем публики был и как "Начальник Чукотки", и как неподражаемый и неповторимый Нестор Петрович из "Большой перемены". Но сам больше всего ценил маленькую роль в фильме Тарковского "Андрей Рублев", считая Фому лучшим из сыгранного: "А массовый успех... Он меня не волнует. Я просто отдал свой профессиональный долг"... И ушел – "после тяжелой, изнурительной болезни", как выразились в Союзе кинематографистов. В одну из московских больниц он попал еще несколько недель назад – из-за проблем с легкими. Но денег на лекарства не было, а состояние ухудшалось. "Мы с друзьями собрали небольшую сумму, чтобы купить Михаилу Ивановичу лекарства, но было уже поздно. Мы не успели его спасти", – сказал сосед по палате. В воскресенье Кононова перевели в реанимацию, а в понедельник случился сердечный приступ, спровоцированный тромбофлебитом. И – "не верится, что Миши Кононова уже нет с нами", – сказала сквозь слезы Инна Чурикова, узнав о его смерти...

Ушел он так рано – всего в 67 – может быть, потому, что Кино (именно так, с большой буквы) его больше здесь не держало. В лучшие (читай – советские) времена он работал над тремя-четырьмя картинами за год. Перестав сниматься в 80-х, Кононов возвращался на экран изредка – по приглашению действительно хороших режиссеров. А над остальным просто плакал, ужасаясь тому, как покорно идут кино и телевидение на поводу у вкусов (а точнее, безвкусицы) толпы:

– Видите ли, я воспитан несколько по-иному – я опираюсь на заповеди, с какими наше поколение относилось к искусству. Поэтому отчаянно не снимаюсь в сериалах, которые мне предлагают. Я читаю сценарии и отшатываюсь: это что-то из области "ужастиков"! Настолько все непрофессионально и нелепо, что я не имею права позволить себе сниматься в такой дури. Во имя своих друзей, которых уже нет в живых. На одной кинопробе я даже разрыдался. Все подумали, что я рыдал, "входя в образ", а я рыдал от ужаса сегодняшнего кинематографа, сегодняшнего телевидения. И от роли отказался, хотя там предлагали большие деньги. Нельзя выходить на зрителя на таком низком моральном и интеллектуальном уровне. Видите ли, нас учили относиться к своему делу иначе. Если идти на поводу у зрителя, то можно вообще заблудиться. Что сейчас и наблюдается в кинематографе и на телевидении. Мы можем показать к месту и не к месту голый зад. Но это же антиискусство, антиэстетика. Мы же не должны поддерживать ни порок, ни массовый психоз. Иначе не нужна наша профессия. Не нужны ни художники, ни писатели.

Устав возвращать сценарии, от которых "отшатывался", Михаил Иванович с женой Натальей и бультерьером Фросей – "сосиской на ножках", как называл ее хозяин, – переехали в деревню Бутырки под Можайском. Московскую квартиру продали, и все те 8 лет, что тянулся ремонт дома XIX века в деревне, жили буквально на стройке. "Мы не знали, где и как он жил со своей женой Наташей. К несчастью, мы проявили равнодушие, которому нет прощения", – говорит теперь Инна Чурикова. А Кононов, которому уже дали инвалидность, жил на пенсию в 3000 рублей. Считанные разы уезжал на съемки – и там постоянно отпрашивался у режиссеров: мол, надо помочь жене по хозяйству. Трудно сказать, чему талантливый актер уделял больше внимания – своим книге и сценарию или капусте, помидорам, тыквам и винограду (урожаи были почти промышленных масштабов – соседям выращенное отдавали ведрами)... Он не говорил, что несчастлив. Но вряд ли об этом Кононов мечтал много лет назад, поступая в театральное училище.

"Путевку" в легендарную "Щепку" ему дала школьная сцена, для которой он вместе с товарищем Андреем Смирновым, будущим актером, режиссером и сценаристом, готовил целые эстрадные программы и театрализованные представления.

Выпускник Щепкинского училища, Кононов попал в Малый театр. Но задержался там всего на пять лет – несмотря на то, что первые шаги на ней были не просто уверенными – успешными. Говорят, руководству театра не понравилась кино-востребованность новичка.

Первой работой в кино была роль Витьки у самого Ивана Пырьева – в картине "Наш общий друг", где начинающий актер снялся еще во время учебы в театральном училище. Витька у студента Кононова получился убедительным "простым пареньком из народа", чей светлый след остался, пожалуй, в большинстве последующих характеров. Да и застенчивый тихоня Бычков (тот самый "Начальник Чукотки"), чья скромная внешность никак не вязалась с удивительным мужеством, вышел не менее убедительным. Но, конечно же, самая знаменитая роль Кононова – это немного смешной и по-хорошему наивный учитель истории Нестор Петрович: взрослый ребенок из "Большой перемены". Кононов, наверное, был рожден, чтобы стать Нестором Петровичем: друг без друга они бы не состоялись. Хотя поначалу, "когда я прочел сценарий "Большой перемены", то просто пришел в ужас и сказал себе: "Ну, если я и это смогу преодолеть, то, наверное, я крепкий актер". А потом отмахивался от навалившейся славы: "Я просто профессионально сделал свое дело"...

И несмотря на то, что в его послужном списке были "серьезные" картины – "В огне брода нет", "На войне как на войне", "Начало", "Здравствуй и прощай" – у него и для детских фильмов нашлось время. Кононов сыграл и в "Капитане Немо", и в "Финисте – Ясном соколе", и в "Гостье из будущего". Но сам он больше всего ценил маленькую роль Фомы в "Андрее Рублеве" Тарковского. Возмущаясь повальной безвкусицей, вспоминал: "Раньше кинематографисты каждый кадр вылизывали. Помню, у Тарковского наша съемочная группа просидела целый день под Владимиром, ожидая, когда оформят болото для съемки. Так и не дождались. А сейчас лепят невесть что!".

Из-за этого "невесть что" и ушел с экрана в конце 80-х, согласившись сниматься только у Юрия Кары – "Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным" (1989), и Андрея Михалкова-Кончаловского – "Ближний круг" (1992). Последний раз появился на съемочной площадке уже тяжело больным – не смог отказать Глебу Панфилову, экранизировавшему Солженицина – "В круге первом" (2006). "Он играл гениально, хотя никто из критиков его не отметил. И это безумно несправедливо, – со слезами на глазах говорила о "Мише" Инна Чурикова. – Это был светлый, добрый, очень скромный, тихий человек и актер Божьей милостью. Он был гений – таких артистов просто больше нет"...

Соседу по палате Кононов сказал, что собирается прожить еще как минимум три года – чтобы успеть издать книгу, в которой "написал всю правду о своей жизни". При жизни актера издатели принимать рукопись к изданию отказывались: мол, извините, не бестселлер ваши воспоминания "о режиссерах, у которых снимался, о партнерах в кино и театре, врагах и друзьях, предательстве и дружбе". Теперь, увы, они наверняка передерутся за право издать мемуары навечно перешедшего в сонм классиков Миши Кононова.