[335x466]
Тусклая зимняя луна едва мерцала в облачном небе. Но тот, кто живет в ночи, не нуждается в свете. Между угрюмыми стволами мирно спящих сосен иногда мелькал расплывчатый тёмный силуэт, будто выискивая что-то. Неожиданно он остановился и вышел в неяркий лунный луч, оглядевшись вокруг. это был волк. Его светло-серая, почти белая шерсть делала его похожим на небольшой сноб снега, и только антрацитово-черная морда выдавала в нем живое существо. Его, казалось, не смущало то, что он выделяется из окружающего пейзажа - он лишь стоял, закрыв глаза и прислушавшись к своим чувствам. Резко раздавшийся в тихой ночи хруст сломавшейся ветки заставил волка вздрогнуть и принюхаться. Это была не его стая. Это не могла быть его стая. Он слишком далеко ушел от дома, чтобы встретить здесь кого-нибудь родного... Моментально пришло к нему понимание страшной, непростительной ошибки, которую он совершил, будучи в одиночестве. Он отвлекся. И кара постигла незамедлительно. Несколько волков окружили его, не выходя из тени деревьев и внимательно наблюдали за ним. Они понимали, чем им грозит выход на свет. Растерянный, он не думал, до сих пор не мог поверить, что его собраться не прощают ошибок. Кружась на месте, он старался следить за взглядами каждого члена стаи, хотя понимал, что только признание собственной беззащитности способно спасти его от неминуемой гибели. Но разум, этот бунтарский дух, заставивший его покинуть родные края, не верил инстинктам. Судорожно подыскивая выход из положения, он упорно сопротивлялся тому, что упорно советовала ему мудрость поколений. Сдаться. Лишь только пришло к нему понимание того, что он обязан сделать, страх исчез из его души.Гордо подняв голову, волк бесстрашно оглядел стаю, не прижав уши и не ощерившись. Он ясно понял сам и дал понять другим, что смерти рабом и подхалимом предпочтет смерть в бою. Пускай, неравном. Пускай, глупом. И его поняли. Неприкрытое презрение исчезло из глаз волков.
Жадно втянув морозный воздух, белый волк еще раз внимательно оглядел тех, кто его окружал, и неслышно пошел прочь. несколько пар глаз провожали его, пока он не скрылся из виду. Не произнеся ни звука, стая ушла, не заботясь о судьбе чужака.
А луна все так же освещала путь двум разным мирам - одиночке и стае, единожды понявшим друг друга...