Сегодня у меня «почтовый день». Отвечаю на скопившиеся за вчера письма, ибо вчера в первую половину дня ездил к Даче Голицына, а во вторую – переводил «Герайнта еще 3». Уникальное для меня место. Там и море, и последние у нас остатки модерна. Когда мы жили на той стороне бухты, это был самый удобный для меня пляж. Потом береговая полоса сузилась, а сейчас там достраивают военные причалы. Теперь я бываю там всего несколько раз году, но всякий раз – как за советом к какому нибудь мудрецу-отшельнику. У меня уже нет никаких сомнений, что Даче осталось от силы пара десятилетий, как и нет никаких надежд на то, что ее когда нибудь возстановят. Культура не может «существовать», она может только жить – пока она возтребована. Во Франции в храмах, оберегаемых государственным законом, я чувствовал себя так, будто бы на Марс попал: храм изначально не может быть только приманкой для туристов, пустыми глазами шарящими по его стенам. Наша Дача сейчас раз от разу выглядит все более обреченною. А сейчас ей вообще оставили махонький пятачок между забором военно-морской базы под самою ея стеной и новою дорогой. Внутреннюю лестницу уже сломали, и даже дыры в полу над подвалом показались мне больше прежнего.
А сегодня мой «мобильник» выкинул фортель. От нетерпения, видимо. Я ему поручил напомнить мне проSMSить новорожденной. Но когда?! В 9.30! А он вместо этого, зараза, подорвал меня в 7.15! На Кипре в это время вообще 6 утра! Зато в 19 Н. прислала «спасибо» за поздравление. (и собственно, уже за одно это всякая вина с моей «трубки» снимается).