Я не знаю, что сложнее: пройти путь от полной, абсолютной циничности к признанию хотя бы возможности того, что чувства - это не неудачный синоним разума, или обратно - от наивной поверхностности, готовности любить все, что можно любить, к осознанному страстному желанию любить самое страшное, больное, щемящее, но достойное. Я не знаю, что печальней, потерять веру в любые искренние человеческие отношения или всю жизнь считать искренним ложное. Я не знаю, есть ли "экзистенциальность" в том, чтобы отказаться от жизни по продуманному заранее сценарию в пользу эфемерного счастья-страдания, или это закономерный выбор близкой по ощущению линии. И я не знаю, сколько процентов людей из тех, что считают себя живущими не по шкале оценок, одобренных Высшим комитетом по соблюдению правил жизнедеятельности, действительно живут, не боясь оценок. Действительно не хотят красоты в общепринятом понимании. Действительно готовы совершать ради своей собственной жизненной красоты что-то настолько непотребное, что моей фантазии не хватит на то, чтобы выдумать такое. Я знаю точно, что не всегда могу подняться над романтическими архетипами к - что странно - своему, а не чьему-то чужому, прекрасному миру чувств и эмоций. Я отказала себе в независимости, но не понимаю, как, когда и ради чего. И вернуться к детскому ощущению вседозволенности мне удастся только пройдя через пограничную ситуацию, а из пограничной ситуации не выйти без потерь.