"Он знал, о чем думает его мать, знал, что в эту самую минуту она любит
его. Но он знал также, что не так уж это много -- любить другого, и, во
всяком случае, любовь никогда не бывает настолько сильной, чтобы найти себе
выражение. Так они с матерью всегда будут любить друг друга в молчании. И
она тоже умрет, в свой черед -- или умрет он, -- и так никогда за всю жизнь
они не найдут слов, чтобы выразить взаимную нежность. И точно так же они с
Тарру жили бок о бок, и вот Тарру умер нынче вечером, и их дружба не успела
по-настоящему побыть на земле. Тарру, как он выражался, проиграл партию. Ну
а он, Риэ, что он выиграл? Разве одно -- узнал чуму и помнит о ней, познал
дружбу и помнит о ней, узнал нежность, и теперь его долг когда-нибудь о ней
вспомнить. Все, что человек способен выиграть в игре с чумой и с жизнью, --
это знание и память. Быть может, именно это и называл Тарру "выиграть
партию"! <...> Но если это и значит выиграть партию, как должно быть тяжело жить только тем,
что знаешь, и тем, что помнишь, и не иметь впереди надежды. Так, очевидно,
жил Тарру, он-то понимал, как бесплодна жизнь, лишенная иллюзий. Не
существует покоя без надежды. И Тарру, отказывавший людям в праве осуждать
на смерть человека, знал, однако, что никто не в силах отказаться от
вынесения приговора и что даже жертвы подчас бывают палачами, а если так,
значит, Тарру жил, терзаясь и противореча себе, и никогда он не знал
надежды. Может, поэтому он искал святости и хотел обрести покой в служении
людям. В сущности, Риэ и не знал, так ли это, но это и неважно. Память его
сохранит лишь немногие образы Тарру -- Тарру за рулем машины, положивший обе
руки на баранку, готовый везти его куда угодно, или вот это грузное,
массивное тело, без движения распростертое на одре. Тепло жизни и образ
смерти -- вот что такое знание."