Она стояла на помосте, срубленном специально для нее, множество людей в черных колпаках с масками, закрывающими лицо, танцуя и веселясь, забрасывали помост сухими ветками. Руки ее были крепко привязаны к широкому столбу у нее за спиной. Она жалась к своему столбу со страха, как жмется загнанный степной зверек. Каменную мостовую освещало множество огней, простой люд пришел посмотреть на казнь ведьмы.
Она была в алом шелковом платье, туго перетянутом красным корсетом с белой шнуровкой, ее медно-каштановые волосы разметались по плечам и груди. Одинокая слеза струйкой стекала по ее белоснежному лицу и пряталась где-то за воротом платья. Взгляд ее был далеко за пределами воображения людей, окружавших ее, людей, приговоривших ее к страшной смерти. Молодая ведьма видела видения из прошлого, так некстати настигнувшие ее.
Девушка в белом пересекает поляну, окутанную белым безмолвным туманом. Где-то вдалеке слышится одинокий вздох филина, а у нее за спиной тихонько прошелестел листьями кто-то маленький, совершенно незаметный в тумане. Дева не прячет глаза от страхов, которые насылает на нее лес. Ее босые ноги мягко ступают по свежей траве, разгоняя клубы белого дыма. В чаще леса девушку кто-то ждет. Кто-то, пригласивший ее на свидание, сгустивший сумерки, расстеливший белую дорожку тумана и пославший своих слуг встречать ее. На тропинке, спускающейся в туман, по которой она пришла, появился огромный черный кот. Он брезгливо потрогал туман лапой и неохотно посеменил за девушкой.
-Лейла, что-то мне здесь совсем не нравится. И эти ужасные мыши, шныряющие у нас под ногами. Туман слишком мокрый для моей шерсти, что будет, если я промокну до нитки и заболею?
-Ты будешь чихать, Кис, но это ведь не смертельно.
-Да от моего чихания половицы будут подпрыгивать, а горшки трескаться прямо в печи…
Кот продолжал что-то недовольно ворчать, но послушно семенил за молодой ведьмой, которую звали Лейла. Ее простое белое платье опоясывал красный поясок, а медно-каштановые волосы были подвязаны черной лентой.
-И мне совершенно не нравится твой выбор наряда. Если ты спросишь меня, то зеленый идет куда больше к твоим глазам, а черная лента в волосах – плохая примета.
-Ну что ты, Кис, не ворчи. Только так можно идти на свидание с повелителем подземного царства. В белом и с черной лентой в волосах – в знак того, что оплакиваешь кого-то...
-И сдалось тебе это подземное царство? Тем более никакой он не повелитель подземного царства, а просто король гоблинов. Моя бы воля… фи на него.
-Уймись, Кис. Король гоблинов может услышать. Не думаю, что ему понравились бы твои слова. Я уже представляю тебя на вертеле, вместо поросенка. Ммм, или фаршированный мышами кот – тоже аппетитное и весьма ироничное зрелище.
Черный кот застыл и открыл пасть. Сдавленно мяукнул и поежился. Лейла обернулась и взяла кота на руки:
-Не бойся, Кис, я тебя никому не отдам. Ты у меня такой один единственный, грех с тобой расставаться.
-Ну и шуточки у вас, Леди, я успел испугаться. Единственный… мур-мур…
Кот осекся и замолк, послушно спрыгивая с опускающихся рук Лейлы. Перед молодой ведьмой открылась спрятанная в чаще беседка, увитая плющом. Кроны деревьев расступились на манер витражей, маленькие светлячки замерцали вокруг. На ступеньках кто-то стоял.
Лейла и сейчас помнила взгляд неповторимых зеленых глаз того, кто предстал перед нею, того к кому она не смогла возвратиться. Эта одинокая слеза предназначалась только ему.
Уже через пару мгновений палач взял факел и неспешно приближался к Лейле. Народ ликовал:
-Сожги ведьму! Смерть прислужнице тьмы! Смерть!
Костер пылал. Ведьма тяжело дышала и смотрела куда-то сквозь толпу. Переводила взгляд на своих палачей и обратно на толпу. Икала. Испарина покрыла ее лоб, проступили страдальческие морщинки:
-Я всегда радовалась смерти. Своей или чужой. Без разницы…
-Одним человеком больше, одним меньше – вторил ей мягкий мужской голос.

-Алистер! Алистер, черт бы тебя подрал, где твой кот, когда он нам нужен? Корпорация Вирту платит нам за живых клиентов!
-Не кричи, Макс. Вообще-то, в наши обязанности не входит отрывать подключенных от их же собственного всемогущества.
-Да-да, не заводи старую шарманку, пожалуйста. Когда это все было только в проекте… я до сих пор помню пламенную речь главы разработчиков: «Люди станут богами в своих собственных мирах! Мы подарим им счастье быть всемогущими!».
-Но на проверку вышло, что на самом деле всемогущи только операторы, т.е. мы с тобой. Да и те, увы, не могут спасти подключенного от нелепой смерти в его же фантазии. И не говори мне больше, что ты просто заботишься о благосостоянии нашей подопечной. В прошлый раз я перетоптал кучу смертоносных гадов в этом грешном тумане, а ведь это, как оказалось, стало только началом.
-Я уже слышал твои рассуждения о том, что у девочки просто есть совершенно поразительное желание умереть, и мы оба знаем, что мое заключение, как психолога будет иным.
-Макс, ну признайся, тебе нравится эта наша Лейла? Хочешь, в следующий раз я загружу тебя в облике этого ее непревзойденного короля, смешно сказать, каких-то гоблинов. Ну право дело, смешно подумать… Что ты так погрустнел? Глаза? Твои голубые глаза ничуть не хуже глаз того красавца, что она себе нафантазировала. Разве ты не хочешь…
-Нет. Загружай кота, придумывай как вытащить ее из неловкой ситуации, до того как она свихнется от болевого шока.
-Как скажешь Макс, как скажешь… неплохо было бы, чтобы там вдруг появился рыцарь на белом коне, да спас ее. Точно не хочешь быть рыцарем? Ну что ж…

-Одним человеком больше, одним меньше – какая, в сущности, разница? Мы сидим с тобой на вершине, как Олимпийцы. Нам подвластно все. А ты говоришь мне, что хочешь все бросить. Я понимаю, что ты как был безумцем, так им и остался. Создавал все это ради нее, а когда она отказалась, решил… Я даже не представляю, что творится в твоей голове.
-Как и я не могу понять, что движет тобой. Это увядающая ветвь. Мы что-то не предусмотрели, ты сам это знаешь.
-Поэтому я и прошу тебя вернуться! Залатать дыры, так сказать. За эти годы мы неплохо продвинулись!
-Нет, не хочу.
Языки костра уже лизали пятки ведьмы. Едкий дым больно резал глаза, Лейла уже ничего не видела, только слышала странный разговор двух существ, будто она предстала перед богами, как и обещали святые отцы инквизиции.
-Смотри, там внизу, алым пламенем сгорает совсем еще молодая и глупенькая девочка, которую погубило ее же собственное могущество. И это притом, что мы предусмотрели ограничители. Этакие предохранители. И за каждым неустанно наблюдает два «Ангела Хранителя»…
-Ты читал мое заключение. Им просто незачем жить…
Лейле сильно захотелось стать маленьким вредным ребенком. Ей очень не хотелось принимать, что эти высокомерные святые отцы были все же правы. Она не верила, что все, чему она посвятила всю жизнь – пособничество дьяволу и ересь. Она захотела, чтобы этого не было. И ничего вокруг не стало.
Девушка сидела на белом мягком и теплом полу. К вискам были прикреплены электроды. На голове венец из сверхчувствительных контактов системы погружения Вирту.
-Смотри, Алистер, она проснулась. Сама. Аня, Анечка, все хорошо, сейчас все будет хорошо.
Человек в белом халате, смутно знакомый ей, подбежал и начал отсоединять аппаратуру на ее теле.
-Макс, Максим. Не спешите, со мной все в полном порядке, – чужой голос и чужие слова, так умело оперирующие чужим ей именем, сорвались с губ Лейлы.
«Где я?» - единственная мысль, пойманная в ловушку разума, билась о виски в голове у Лейлы, а из зеркальных стен на нее смотрела совершенно чужая и не знакомая ей женщина.