- Как ты пробудился, слуга зеркал?
Задумчивость — качество, совершенно не присущее моим сородичам. Но я задумался.
Это было как подъём с неосязаемой глубины — мое пробуждение. Вдруг темнота стала теплее, появились точечки красного цвета, яркие и насыщенные. А потом я увидел что-то вокруг. Единая кавалькада непонятного мне. Я осмотрелся, но не смог различить ничего, кроме серого и непонятного мне.
Прошло несколько мгновений, несколько ударов чего-то внутри меня. Я увидел стеклянный потолок и отражение маленького мальчика, смотрящего на меня. Я отразился в его глазах, а он отразился во мне. Осмотрев свои руки, я понял, что стал более осязаем. Теперь вещи вокруг получили свои имена. Имена, которыми их назвал тот мальчик.
Я лежал в операционной, серой, без красок. Будто её нарочно залили только серым. Разные оттенки серого от чистого белого, вплоть до непроглядного чёрного. Вокруг никого не было. Только на потолке, бурлила жизнь. Я смотрел сквозь потолок, будто на смежную комнату, в которой люди почему-то ходили вверх ногами. На столике рядом лежали разные хирургические инструменты. Скальпели были стальные, в них можно было отразиться, но я решил не рисковать. А мальчика тем временем подготовили к операции, и он заснул. Тогда я встал, осмотрелся, накинул на себя серый халат (впрочем, его можно было с полной уверенностью назвать и белым, если получится поверить в то, что здесь были тени, которые отбрасывались на него серым.)
Подъём со стола оказался не самой лучшей идеей. Не удержавшись, я обмяк вниз. Ползком я добрался до двери, и только тогда вспомнил о своей частичной бестелесности. Я смотрел на свои руки, которые изобиловали серыми провалами и чем-то туманным внутри. Взглянув на недостающие средний и безымянный пальцы левой руки, я полностью уверился в том, что что-то со мной не так. Открыл дверь, и на меня вылился новый поток впечатлений. Вопреки ожиданиям, передо мной открылась не картина городского госпиталя с присущими ему однотонными стенами, полумраком освещения и белым полом, - дверь вела в уборную. Уборную, совсем не похожую на больничную. И уж тем более, никак нельзя было представить, что единственная дверь из операционной вела в уборную.
В уборной никого не было. Прежние серые краски. Противоположная стена была просто чёрной. «Наверное, это все из-за освещения» - подумал тогда я. Небольшие кабинки. Зеркало над умывальниками. Огромное широкое зеркало, за которым никого не было. К слову сказать, о том что это зеркала, я начал думать еще в операционной, а здесь - огромное окно в другую, точно такую же уборную — как-то слишком для моей фантазии. Поэтому что это - зеркало. На другой стороне зеркала стены были в розовых тонах. Помню, тогда подумал: «Может это мое зрение играет со мной шутки? Может, всё действительно розовое, а меня просто подводит восприятие…».
Резко распахнулась дверь…, я оглянулся на дверь своей версии этой уборной. Она тоже была распахнута, но я никак не мог заглянуть за неё.
В зеркале появилась симпатичная девушка на высоком каблуке и в коротенькой юбочке. Уж слишком коротенькой. Даже и не знаю, что её подвигло напялить на себя такую короткую юбочку. Её волосы лежали не ровно, будто она не причесывалась, а только что встала. Что-то не так было с ее лицом.
Когда она подошла вплотную к зеркалу и включила воду, я подошел и проделал все то же самое, что и она со своей стороны. Она зачерпнула воду двумя руками, сложенными лодочкой. Я повторил её жест. В одно мгновение мне перестало подчиняться мое тело, девушка резко брызнула воду себе на лицо, я почувствовал ледяные отрезвляющие капли на своей коже. Я отразился в ее глазах, а она отразилась во мне.
Я стал более материален. Почувствовал, как ноги коснулись холодного пола. Из зеркала на меня смотрела девушка, которая почему-то прищурилась и замерла, озадачено моргая. Будто не узнавала своё отражение.
Может, не только я получаю частичку тех, кто во мне отразился, но и они видят что-то, в момент, когда мой силуэт появляется в их глазах? Испуг заполнил все моё существо, — вдруг она видела меня? - все мышцы сжались, и мои руки толчком отбросили меня от раковины... и от зеркала. Ноги не послушались инстинктивному порыву верхних конечностей — рук. Все тело разом повалилось и упало на твердый холодный пол. Голова гулко ударилась о кафель. В глазах все поплыло. Последнее, что я увидел — большие круглые глаза, горящие желтым из темноты противоположной стены.
Очнулся я от чего-то влажного и холодного, моя щека лежала в воде. Поднявшись, увидел уборную за зеркалом. Там какой-то панк — теперь я знал много больше о мире за зеркалами, чем раньше — отливал в угол. Желтая моча заливала стены, послушно стекала по ним и расползалась лужей на полу. Обернулся и понял, что лежал именно в этой луже.
Этот мерзавец с другой стороны зеркала закончил свои дела, вымыл руки и направился к двери. Я хотел было отразиться в нём, когда он был ближе, но тот так и не посмотрел в зеркало. Очевидно, его совершенно не заботило то, как он выглядел.
Потом свет погас. Вокруг наступила непроницаемая тьма, как та, из которой я падал, или выплывал, в первые мгновения своей жизни — когда родился в этом мире зазеркалья.
В темноте, на ощупь, я пошел в сторону двери. Уж лучше операционная с ее ярким светом, скальпелями и серыми стенами, чем эта темнота. Я шел туда, где как я думал, находилась дверь. Но прошел много больше, чем рассчитывал пройти. Будто двери и стен больше не было. Тогда я совсем осмелел и шагнул во всю ширь своих новых ног. Пальцы почувствовали что-то мягкое. Как ковер, как покрывало, сброшенное с дивана. С чьего дивана? С дивана того маленького мальчика, лежащего на операционном столе, или с дивана, что стоит в гостиной моей новой знакомой, у которой что-то случилось с лицом? На самом деле, с лицом у нее было почти все в порядке, за исключением потекшей от слез косметики. Когда она отразилась во мне, вместе с частичкой материального я почувствовал каскад боли, досады и разочарования, а потом меня будто уколола маленькая иголочка, и всё прошло. Я снова стал самим собой.
Но сейчас я чувствовал что-то мягкое под ногами, потом увидел свет. Блеск. На меня смотрел человек. По его сторону зеркала было так же темно, как и с моей стороны. Только лунный свет легко освещал его силуэт. Такой же, как я. Темный, бестелесный. Глаза его поблескивали. Он отразился во мне. Впервые, сначала человек с другой стороны отразился во мне, и только потом я, с некоторой досадой от того, что не успел сделать это первым, отразился в нем.
Молодой парень. Учитывая личный опыт моей знакомой, я с легкостью записал его в разряд симпатичных молодых людей, которые только недавно начали брить подбородок и усы. Ей бы он определенно понравился. Теперь я мог разглядеть его много лучше. А он видел меня. Потому, что ждал именно меня. Он искал своей тени, а она пришла сама. В сущности, я не искал никого, и никто не обременял меня. Просто попался в капкан чужого отраженья. Мои руки, ставшие теперь его руками, руками его отражения, руками, которые я теперь мало узнавал. Они были полностью из плоти. И были очень похожи на руки того человека, что стоял по другую сторону зеркала. Мы поправили волосы, коснулись нашего лица, каждый со своей стороны, само собой. Впервые я подумал, что действительно вижу свое лицо.
Мы постояли, глядя друг на друга в лунном свете. Я смотрел на него, как молодая девушка смотрела бы на своего суженного, предвкушая и понимая, что теперь он — ее муж. Смотрел, как ученик смотрел бы на своего учителя, которым гордится и на которого хочет быть похожим. Понятное дело, ведь этот молодой парень дал мне тело и стал моим отражением в мире по-ту-сторону-зеркал.
Парень отвернулся и пошел к своей двери, я подумал, что мог бы пойти за ним, мы бы зашли в какой-нибудь бар, посидели и выпили бы. Нас все принимали бы за братьев-близнецов. Но он и был мне братом. Я протянул руку и ожегся. Нет, рука свободно прошла через стекло, будто его и не существовало. Мне стало страшно, я одернул руку и с криком открыл дверь и вбежал в нее. Мне открылась серая ледяная пустыня с негреющим солнцем. Я сделал шаг. По всему моему телу в тонком белом халате побежали мурашки. Было прохладно. Дверь за спиной оказалась огромным проемом пещеры, в которой горел бесцветный огонь. Это был костер, а в углу пещеры притаились те большие желтые глаза...
- Так я появился на свет, моя царица.
- А как ты стал повелителем этого царства? Царства Живых зеркал?
- Ты слишком любознательна… если ты когда-либо будешь по ту сторону и сумеешь отразиться во мне, я поделюсь с тобой и этим. А сейчас я не хочу продолжать беседу. Её время ещё не пришло, так ведь?
- Это так, слуга зеркал. Это действительно так...
- Не печалься, я создам зеркало, в котором ты сможешь увидеть себя, как раньше. Тогда радость снова поселится на твоем лице, как в те дни, когда я впервые увидел тебя...