Настроение сейчас - Воскресное

[296x223]
Уже на подходе к дому Алексей затылком чувствовал что-то недоброе. Во-первых, ни в одном окне не было света - это дело привычное, военный городок, старенькая подстанция и так далее, - но в квартиру, где есть электричество, заходить куда приятней. Во-вторых, несмотря на ранний час во дворе никого не было. Вообще никого: ни детей, ни родителей, ни собак, ни пьяниц. В-третьих, на какие бы часы по дороге до дома он ни смотрел, время они показывали одинаковое: пятнадцать минут шестого. Этих причин было вполне достаточно, чтобы заподозрить что-то не совсем обычное.
Он осторожно поднялся по темной лестнице на четвертый этаж, на ощупь нашел замок, вошел в дом и чуть не споткнулся обо что-то большое и мягкое в коридоре. Сколько он стоял, прижавшись спиной к двери, закрыв глаза и стиснув зубы, вспомнить он потом никак не мог. Однако, в какой-то момент и это стало невозможным, и тогда Алексей решился открыть глаза. Привыкнув к темноте и немного оправившись от увиденного, он смог не только разглядеть в лице человека, лежащего на полу, неуловимо знакомые очертания, но и найти рядом с ним несколько тетрадных листков. Унимая дрожь и силясь остаться в сознании, он достал из кармана мобильный телефон и, подсвечивая им, принялся читать оставленное (несомненно, именно ему и без сомнения этим самым человеком) послание:

Доброго времени суток, любезный друг!
Тебе не кажется, не нужно так активно растирать глаза, моргать и пытаться ущипнуть себя сильнее, чем требуется. Даже не потому, что усилия Ваши пропадут втуне, а более из вредности данного занятия для Вашего здоровья: как душевного, так и физического. Моё лицо Вам действительно знакомо. И Вы - один из многочисленных моих убийц. Вас – шесть с половиной миллиардов, а я – единственный экземпляр на всех. Вы беспрерывно заняты собственным делом, и лишь я – делами вашими. Вы принимаете меня как должное, как нечто само собой разумеющееся, возникшее из воздуха. Вас уже не интересует, куда же я ухо;у, если я делаю это к месту. К несчастью, пунктуальность – моя основная черта (да-да, что бы Вы не думали и как бы не кляли меня, а за Вами ведь водится подобный грешок). Неумолимая пунктуальность, страсть к порядку, точность во всем – видимо, эти качества и стали причиной моей смерти.
Если бы Вы знали, как это мучительно – умирать по желанию половины населения земного шара! Планы, мечты, стремления – все полетело к чертям, потому что три с четвертью миллиарда желают видеть меня хладным трупом, бренным телом, погребенным под толщей людских забот и тревог.
Хотя кое-кто не замечал меня вовсе, не придавал мне никакого значения и нимало не заботился о моем наличии или отсутствии. Не скрою, подобное отношение коробит меня немногим меньше – да, Вы правы, это все моя неумолимая гордость. А как же иначе, если еще ни один из людей не сказал, что не испытывает во мне потребности? Если еще ни один не признался, что потерял нужду во мне, что привык и без меня обходится вполне сносно? Человек может жить без воды, без пищи, без воздуха – конечно, строго определенный и сильно ограниченный срок – но не без меня. Без меня не может существовать ничто на этой планете.
Не подумайте, пожалуйста, недоброго, я ни в коем случае не приравниваю себя к божественной сущности, я лишь констатирую факты.
Но душа человеческая не может быть понята никаким иным образом, кроме как становлением этой самой душой, а потому я до сих пор – вот уже больше вечности – пребываю в замешательстве и не умею понять, отчего же род человеческий с такой яростью и рвением жаждет моей смерти.
Вы убиваете меня почти всегда и почти везде: в дороге, на работе, дома, на отдыхе, в будни и праздники, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, в горе и радости… О, если бы все мужья были верны женам так, как верны своему желанию изничтожить меня!
Вы убиваете меня тысячами, миллионами, миллиардами различных способов, проявляя такую изощренную фантазию, что даже у меня, существа древнейшего, мурашки бегут по телу, которого у меня никогда не было. Не удивляйтесь, откуда я знаю это. Я знаю все.
Сон, наркотики, секс, физическое и психическое насилие себя и окружающих, музыка, ковыряние в носу, разрушение себя – и это далеко не полный перечень.
Прошу Вас, не волнуйтесь и займитесь чем-нибудь полезным, ведь совсем скоро я встану и снова пойду. Я – вечность.
И умоляю Вас, не убивайте меня снова. Ведь я могу просто уйти, почувствовав грядущую гибель, и больше никогда не вернуться – ни к Вам, ни к кому-то другому. А мир без меня абсурден…
Я – время, величайшая сила Вселенной и величайшая слабость человека. Я вечно, бесконечно и всепоглощающе, но человек настолько силен, что даже меня заставил научиться умирать…