Ежели лень пользоваться ссылкой, вот отрывок-цитата:
«Еще сравнительно недавно мы тяготились Брежневым и его порядками. Нынче ностальгируем и по Брежневу, и по его порядкам. Это бывает довольно комично. В авторской программе Александра Архангельского «Тем временем» сошлись те мастера культуры, что жили и творили в относительно недавнюю пору. Одни говорили: она была эпохой гонений на культуру, утеснений культуры. Другие – расцвета культуры.
Одни:
- В 70-е были разгромлены журнал «Новый мир», альманах «Метрополь», росла полка фильмов-отказников, талантливые мастера выдавливались из страны…
Другие:
- Да какие утеснения! В то время творили Распутин, Астафьев, Шукшин, Тарковский, Герман…
Относительно расцвета более других горячился Николай Петрович Бурляев. И его пыл ничто не могло охладить: ни напоминание о том, что Шукшину так и не дали возможности реализовать в кино самый заветный его замысел – фильм о Степане Разине, что Тарковский в конце концов, был вынужден покинуть страну, что, наконец, ему самому, Бурляеву Николаю Петровичу в то время не позволили снять ни одной картины.
Ему много чего еще напомнили, но он стоял на своем: время было прекрасным. Ему бы можно было напомнить, что картина, где он сыграл одну из лучших своих ролей, и которой он так гордится, «Проверка на дорогах», пролежала на полке по меньшей мере лет пять. Но он бы все равно повторял: «Время было прекрасным!». И это не упрямство, не зацикленность и не ограниченность ума. Это действительно волшебное умение: радикально отделить предмет от его восприятия и поставить между ними звукосветонепроницаемую перегородку».
Буддисты говорят, что проблемы людей от неведения. От зашоренности.
Когда человек мерзавец и дурак, то он сначала дурак, а потом мерзавец. А вот когда он мерзавец и умный, то он сначала мерзавец, а потом умный.
И второе куда хуже первого.
Мне бы не хотелось думать о Бурляеве очень уж плохо. Я бы о нем вообще не думал, но он всюду лезет пищом со своим орденочком.