В колонках играет - spoon - my mathematical mind

Спектакль Кирилла Серебренникова «Figaro» по пьесе Пьера Огюстена
Карона Де Бомарше
«Безумный День, или Женитьба Фигаро»

Невероятно, но fuck.

«Если лёгок как дым,
То таким и не надо никуда.
Ничего потом.
И зачем.»
Д. Озерский

Критика: «Спектакль провальный»
Зрители (восторженно аплодируя кумирам): «Браво!»
Формула проста:
Лия Ахеджакова + Авангард Леонтьев + Евгений Миронов + Кирилл Серебренников + «Женитьба Фигаро» = гарантия аншлага и зрительского восторженного внимания.
Кирилл Серебренников всё-таки математик с красным дипломом физика и званием бакалавра. А Бомарше был знаменитым часовщиком, изобретателем отчасти – к слову.

Пьеса – фейерверк, американская горка, хулиганство, нахальство, смелость.
Фигаро – Остап Бендер, Winston Wolf из «Криминального чтива», герой Челинтано в фильме «Блеф».
Спектакль «Figaro» - хлопушка с конфетти, низкий юмор, вялая улыбка.
Фигаро Евгения Миронова – уставший от жизни, но старающийся казаться бодрым, махинатор, который случайно сюда попал.

На сцене театра Моссовета «Figaro» Кирилла Серебренникова, поэтому никто сильно не удивился декорациям, привычно переносящих действие в современность. Начало – освещена только правая часть сцены – небольшая белая комната, всю площадь которой занимает двухспальная кровать. На стене висит телефон. Евгения Миронова, появившегося под ритмичное постукивание хай-хэта из мощных динамиков, зал встречает бурными овациями(формула работает!). Позже почти каждый выход и уход Лии Ахиджаковой в роли Марселины будет сопровождаться не меньшим экстазом публики.

Левая часть – красная, создающая впечатление роскоши, хотя ничего в этой комнате, кроме стула, нет. Это покои Графини.

Граф Альмавива(Виталий Хаев) – лысый олигарх; Графиня(Елена Морозова) – бодрая «Рената Литвинова»; Базиль(Андрей Фомин) – стукач с раздвоением личности; Керубино(Александр Новин) – представитель «прогрессивно-агрессивной молодёжи», сочиняющий песни о любви в стиле панк-рок.

За это можно любить и ненавидеть Серебренникова, каждый решает сам.

Что с текстом Бомарше? "Мне сказали, что я только не имею права касаться в моих статьях власти, религии, политики, нравственности, должностных лиц, благонадежных корпораций, Оперного театра, равно как и других театров, а также всех лиц, имеющих к чему-либо отношение, - обо всем же остальном я могу писать совершенно свободно под надзором двух-трех цензоров." Сюда Кирилл Серебренников добавляет: "Меня стали обвинять в том, что я говорю про войну запада и востока. Я лишь говорю о том, как воюют одни мерзавцы с другими." (неточная цитата) Это уже не Бомарше придумал, это так режиссер отреагировал на бурные дискуссии об «Антонии и Клеопатре», и сказал это устами Миронова в роли Фигаро. Этакий пост скриптум.

Бомарше писал пьесу для французского театра конца XVIII века, а не для русского театра начала XXI, это ясно. Но, шутя, затронул темы, как оказалось, долговечные. В «Женитьбе Фигаро» полно ремарок и пояснений, ясное дело, что автор учитывал законы другого театра. Это непросто – изменить громадную часть текста, порою просто заменить, при этом сохранив сюжет и дух пьесы. Задачи такой, понятно, не было, да и после «Леса» и «Антония» в этом уже можно прочитать почерк режиссёра, но главный вопрос именно после «Figaro» - а зачем? В «Лесе» – понятно, в «Антонии и Клепатре» – очевидно, в «Figaro» – ... За основу взят перевод Марии Зониной, но «осовремениваний» в спектакле столько, что оригинальный текст почти пропадает.

Тем затронуто огромное количество: место женщины в обществе, бюрократия, политика, тема матери и сына, армия, молодёжь, цензура и наверняка что-то ещё. Но ни одна из них не подчёркнута, не выделена, разве что та, котороая в пьесе – о том, как нелегок путь из грязи в князи даже такому извоторливому, как Фигаро.

Несмотря на беспредельно вольную интерпритацию пьесы, Серебренникова не упрекнуть в безалаберном отношении к классике. Отнудь – все основные сцены бережно сохранены, более того, практически по ремаркам Бомарше расставлены объекты на сцене в первом акте; бывшая профессия Фигаро напоминает о себе в одном из его диалогов с графом – Граф доверяет ему себя побрить; в этой же сцене Фигаро хвастается знанием английского языка – одно только слово заменено – место «got dam» заняло «fuck you».

В спектакле всё хорошо. Николай Симонов не опускает задранную им же планку, уверенно держится на своём уровне, вновь и вновь приятно удивляя зрителя. Обилие ловких мизансцен, динамично сменяющих друг друга. Актёрский состав, что называется, – dream team. Про пьесу и так всё понятно.

В спектакле всё хорошо. Весело. Да и все довольны. Одна только мелочь не позволяет спектаклю стать хорошим. Эта мелочь всё портит и мешает актёрам играть. Спектакль – первоклассный отечественный конструктор, в котором каждая деталь – работа мастера, но чтобы этот конструктор из груды железа превратить в красивую модель, нужен клей. А клея нет.

Впервые поставленная в Париже в Театре комедии, 27 апреля 1784 года, пьеса Бомарше, имела такой успех, о котором говорят во Франции даже сегодня. Фигаро стал народным кумиром, а через семь лет грянула революция, которой так боялся Людовик XVI, запрещавший играть пьесу.

В России известных постановок немного. Разве что легендарный спектакль Валентина Плучека в театре Сатиры оставил след в истории театра. Андрей Миронов играл Фигаро по-русски, с горьким осадком.

В «Женитьбу» влюбляет сумасшедший, скачущий ритм, в котром она написана. Фигаро хочется цитировать. Сюжетная верёвка в начале постепенно завязывается, превращаясь в хитроумный узел, который, кажется, уже невозможно распутать, но к финалу постепенно и просто он снова превращается в верёвку, только концы её поменялись местами.

Фигаро спектакля Кирилла Серебренникова цитировать не хочется. Для свадьбы он «горошек купил.. майонез забыл!», Керубино он дал кирзовые сапоги со словами «Есть такая профессия – Родину защищать», зал он предупреждает о том, что в спектакле все «пока сыро, но со временем...»

Бомарше предупреждал: «Актеру, который будет исполнять эту роль, следует настоятельно порекомендовать возможно лучше проникнуться ее духом, как это сделал г-н Дазенкур. Если бы он усмотрел в Фигаро не ум в соединении с веселостью и острословием, а что-то другое, в особенности если бы он допустил малейший шарж, он бы эту роль провалил, а между тем первый комик театра г-н Превилль находил, что она может прославить любого актера, который сумеет уловить разнообразные ее оттенки и вместе с тем возвыситься до постижения цельности этого образа.»

«Мама!» – зовёт загнанный под потолок Керубино.
«Fuck!» – выкрикивает Граф, понимая, что ничего не может понять.
«Мама!» – вопит Керубино, выслушивая рассказы Фигаро об армии.
«Fuck!» – говорит Фигаро, чуть не прогорев.
«Мама!» – удивляется Фигаро, глядя на Марселину.

«Либо КУХНЯ – либо ПАНЕЛЬ!» – декламативно выдаёт Марселина, подытожив энергичный феминистический монолог, который был нехотя выслушан пятью мужчинами, тихо сидящими в сторонке. Лия Ахеджакова играет на кураже, заметно получая огромное удовольствие от этой фарсовой затеи. Не изменяя своему привычному амплуа, бойко декламирует, широко жестикулируя, расхаживая взад-вперёд. Маленькая, наряженая в нелепо сидищее на ней свадебное платье, напоминает оскорблённого Пятачка, доведённого до отчаяния. Но этот Пятачок оказался очаровательно гордым, его энергия питает весь спектакль.

Деталей, ярких пятен, точек, линий – пестрящее множество.

Умилительный этюд – как граф выламывал дверь (Бомарше оставил лишь одну ремарку: «бросает на кресло клещи»). Притащил ссобой ящик с инструментами. Надел перчатки для электрических работ, взял пилу. Попытался пилить дверь, попутно багровея от ревности. Не добившись желаемого результата, вернулся, положил пилу на место. Взял шуруповёрт (это как дрель, только им шурупы закручивают). Попытки выломать дверь сопровождаются сценой ревности и предчувствуемого разоблачения. Всемогущий Граф становится беспомощен перед дверью – шуруповёрт ему не помог. Он не обратил внимание, что Графиня уже давно протягивает ему ключи.

Музыка в «Figaro» оставила двоякое впечатление. Многое играется в живую, самими актёрами. Это и песня Сержа Генсбурга в исполнении Графини и тяжеляк Керубино. Превосходное звуковое сопровождение в сцене в саду – поскрипывания бас-гитары в руках Фаншетты и отрывистые попискивания гитары Керубино.

Сцена же совместного музицирования, когда все, кроме Граифини и Графа, распределяются по сцене и играют кто на чём, – стемительно тянет спектакль вниз, напоминая конкурс самодеятельности в ДК города N.

Идея родилась из шутки, так не лучше ли было ей шуткой и остаться? Стоило ли делать из неё спектакль большой формы и продавать на него программки по 200 рублей? Стоило ли вписывать в историю постановок «Женитьбы Фигаро» эту коммерческую забаву Кирилла Серебренникова и Евгения Миронова? Сегодня публика не скучает и готова платить за это деньги. Но стоит подумать о том, что сегодня мы пишем историю театра начала третьего тысячилетия. Стыдно.

Вот такие мысли оставил «Figaro». Остаётся лишь «откупорить шампанского бутылку».