Что-то вдруг вспомнилось… Я собралась в Питер, тогда я ещё не знала, что в Париж больше не вернусь. Ну, вернее, вернусь, но через много лет. Так и вот. Была пьянка в какой-то галерее, выставка, там Хвост был. Что-то он про Лёню Фёдорова говорил и про «Аукцион». Я, кажется, спросила, как мне послушать его, всмысле Хвоста, ранние записи, а он сказал, что позвони в Питере Лёне Фёдорову, и у него всё есть. Я ещё тогда думала, что в «Аукционе» самый главный Гаркуша и не очень-то знала кто такой Фёдоров. А Хвост сказал: «Ууу! Это такой замечательный человек, он весь «Аукцион» делает, ты обязательно должна познакомиться!», - и написал мне записку и телефон. Я сюда, в Питер, уехала, а здесь всё так завертелось. Пегас, любовь, собственно сам Питер. Я чуть с ума не сошла. Как-то с похмелья нашла телефон Лёни Фёдорова, позвонила, договорилась о встрече, сказала: «У меня к Вам записка от Хвоста». Мы на стрелку с Пегасом вместе подошли. Лёня такой прикольный, в растаманской шапочке… Я отдала записку и, мне, ну совсем не до кассет было. Вообщем ни я, ни Пегас ничего про эти кассеты Хвоста не сказали. И Лёня ушёл, по-моему, в недоумении. Записочка была малюсенькая и какая-то неубедительная. Возможно, Хвост в ней написал, что я хорошая и что, вот записи мне хвостовские старые нужны… Это 96. Кажется, что не правда.