Квинсовский Колледж
Итак, вернёмся к учёбе в колледже. Проучившись год в двухгодичном колледже BMCC, я перешла в четырёхгодичный Квинсовский Колледж (Queens College http://www.qc.cuny.edu).
Разницу между двумя колледжами я почувствовала сразу. Первое, что бросается в глаза – это огромного размера "кампус" (campus – так называются университетские городки в Америке), с разбросанными по нему зданиями-комплексами: научный, финансовый, художественный, спортивный и т.д. BMCC по сравнению с Квинсовским Колледжем был похож на школу – в каждой лекционной группе порядка тридцати студентов, и все лекции читаются в одном здании. Как я писала ранее, в американских колледжах нет понятия "академическая группа" или "поток"; у каждого студента здесь своё расписание, поэтому, так как в Квинсовском Колледже здания разбросаны по "кампусу", лекционные залы находились в разных зданиях, и с одной лекции на другую нужно было уже бежать. А количество студентов в лекционных группах было разным – первые пару лет, когда студенты, как правило, набирают "кредиты" по самым элементарным предметам, чаще можно попасть в огромную аудиторию со 150-ю студентами. На третьем и четвёртом годах, когда студенты изучают предметы по специальности, количество студентов в лекционной группе обычно не превышает тридцати человек.
Одна из особенностей студенческой общины Квинсовского Колледжа – это большое количество разных национальностей. Немного статистики: в Квинсовском Колледже обучается около 17 тысяч студентов из 140 разных стран, говорящих в общей сложности на более чем 66 языках. А одной из достопримечательностей Колледжа является огромная библиотека, где студенты проводят бОльшую часть своего свободного от лекций времени.
В отличие от BMCC, где студенты регистрировались на курсы в офисе регистрации, в Квинсовском Колледже регистрация проводилась по телефону – всё автоматизировано и очень удобно. Чтобы избежать телефонного трафика, студенты регистрируются в алфавитном порядке. Например, те учащиеся, у которых фамилии начинаются с буквы "А", регистрируются с восьми до девяти утра. С девяти до десяти – те, у которых фамилии начинаются на "Б" и т.д. В последующем семестре студенты регистрируются в обратном порядке, а на летние занятия регистрация начинается с середины алфавита.
Желающий зарегистрироваться, как правило, может позвонить из дому. Автоответчик просит ввести номер студенческого удостоверения, затем коды тех курсов, на которые студент хочет зарегистрироваться (коды перечислены в университетском каталоге). Тут же студент получает ответ – успешно ли прошла регистрация. Если набор на курс уже завершён, и мест не осталось, то система тут же сообщает об этом, и студент может ввести код альтернативного курса и т.д. В последнее время регистрация, кажется, уже проводится по интернету.
В Квинсовском Колледже я по-прежнему получала финансовую помощь и числилась в программе Work Study, только теперь я работала в одном из административных отделов Колледжа. Основной моей деятельностью было вводить в компьютер данные. Работа, конечно, была скучновата, но зато набирался какой-то опыт работы в офисе. В последующих семестрах я работала в компьютерной лаборатории – помогала студентам (посетителям лаборатории) пользоваться такими программами, как Excel, Word и другими. Это было гораздо интереснее и полезнее (то есть, набирался не просто опыт, а опыт, необходимый в будущем – пользования компьютером и работы с людьми).
Как-то раз в компьютерной лаборатории меня заметил профессор по экономике. Привлекло его внимание моё имя, и он поинтересовался, не русская ли я. Мы разговорились, и он предложил мне работать в его офисе. Как выяснилось, он писал туристические справочники для Санкт-Петербурга и Москвы на английском и продавал их. Это была его побочная работа. А мне он предложил вести бухгалтерию: главным образом – вынимать деньги из конвертов и вписывать полученную сумму в журнал со списком платежей – бухгалтерия, так сказать, для первого класса. Также я помогала ему во время экзаменов у первокурсников, раздавала копии экзаменов, наблюдала за студентами в процессе работы и собирала работы, а позже их проверяла. Так я и подрабатывала.
Поскольку у каждого студента в Америке своя программа обучения, расскажу о тех предметах, которые проходила я (конечно, из тех, что ещё помню). Среди моих самых первых предметов были тригонометрия, антропология, лингвистика, аккаунтинг, экономика, компьютерные курсы и, конечно же, английский. Впрочем, ничего особенного в них не было – предметы как предметы, просто нужно было набирать "кредиты". Из естественных наук нужно было выбрать один предмет с лабораторными работами и один без. На выбор давались астрономия, биология, химия, физика и геология. Я остановилась на астрономии (без лабораторных работ) и биологии (с лабораторными работами).
Вот о биологии, то есть, о лаборатории, стоит рассказать. Ну, инфузории-туфельки мы и на родине видели, а вот зародышей свиньи я препарировала скальпелем впервые. И это, оказывается, так интересно! Нужно было разрезать зародыш, а потом указать, где находится какой орган.
Из иностранных языков, несмотря на то, что мне как студенту, владеющему более, чем одним языком, можно было не проходить "иностранный" (то есть, не английский) язык, я всё-таки решила зарегистрироваться на иврит. В классе на 15 русскоговорящих студентов был один американец. Сама учительница была из Израиля. Так как иврит я учила ещё в Союзе, занятия мне давались очень легко. Также и всем остальным "русским", но не американцу. Вся причина в том, что, как правило, третий язык даётся легче, чем второй. Для американца иврит был вторым языком, для "русских" – третьим, а для таких, как я (выходцев из Средней Азии) даже и четвёртым. Помню, когда мы проходили такие слова, как "биология", "физика", "химия" и подобные, которые на иврите не только переводятся, но и произносятся точно так же, как и по-русски, вся группа (кроме американца, который не мог понять откуда мы всё знаем) хором произносила эти слова без запинки. Так же ему с трудом давалось понятие о том, что предметы могут быть мужского и женского рода - в разговорном английском такое разделение, как правило, применяется только для одушевлённых предметов. Нам же это было знакомо из русского языка. А о том, что в русском языке есть ещё и средний род, мы вообще не стали упоминать :).
Ещё одним курсом, в котором присутствовали (тут уже исключительно все) "русские", был курс "Поэзия Пушкина", и читал его Евгений Евтушенко. Не могу сказать, что предмет мне давался с лёгкостью. Несмотря на то, что Евтушенко преподавал на моём родном языке, в классе за одной партой с профессорами и доцентами из бывшего СССР (людьми уже преклонного возраста), у меня было ощущение, будто я попала на этот курс по ошибке. Хорошо, что таких, как я, было несколько. С перепугу я решила выбрать способ аттестации PNC (см. ниже), чтобы не портить свой средний балл – GPA (о том, как он подсчитывается, я расскажу чуть позже), но, как потом выяснилось, я зря беспокоилась. Евтушенко оказался очень либеральным и всем поставил отличные оценки.
Если поэзия Пушкина давалась с трудом, то поэзия английская (один из моих последующих предметов) не давалась никак. Наверное, в классе я выглядела не более активной, чем пенёк. В то время как все студенты участвовали в дискуссии, я не могла вымолвить ни слова. Я просто не понимала, о чём вообще идёт речь – сплошь и рядом незнакомые слова. Тут даже самый лучший словарь не может помочь, ведь перевести слова недостаточно, нужно ещё и собрать их в предложение, а потом прочесть между строк. И тогда, запаниковав в очередной раз, я написала профессору письмо и объяснила ему причину своего молчания, попросив дать совет – стоит ли мне продолжать слушать курс, или лучше "бросить" (drop) его – то есть отменить на него регистрацию. Кстати, отмена регистрации на курс здесь нормальное явление – если студент чувствует, что предмет не удаётся, либо по каким-то другим причинам не хочет продолжать изучение предмета в этом семестре, он может "бросить" курс, причём, сделав это вовремя, можно получить часть уплаченной за учёбу сумму обратно.
Профессор мне ответил, что выбор за мной, и он не вправе мне советовать. "Бросать" предмет мне не хотелось, так как из всех предлагаемых предметов по английской литературе, а нужно было выбрать хотя бы один, курс поэзии мне показался самым лёгким – всё-таки на чтение стихотворения уходит меньше времени, чем на чтение длинных произведений, поэтому я решила продолжить учёбу в этом классе. Все мои сочинения, конечно, были очень наивными и не соответствовали моему возрасту (наверное, пятиклассники писали лучше, чем я), тем не менее преподаватель, принимая во внимание тот факт, что английский не родной мой язык, не придавал большого значения литературному уровню моих сочинений, а обращал больше внимания на грамматику и пунктуацию, а также давал мне возможность исправить ошибки, то есть переписать проверенную работу заново и сдать её на переоценку.
Помимо сочинений у нас также были экзамены, формат которых был приблизительно такой: даётся, например, строчка из стихотворения и вопрос – Из какого стихотворения эта строка? Затем идут 4-5 вариантов ответа, из которых нужно было выбрать один. Готовилась я к этим экзаменам так: записала все стихотворения на магнитофон, а потом всё свободное время (по дороге в колледж и обратно, вечером перед сном и т.д.) прослушивала эти записи. К экзамену я знала все стихотворения чуть ли не наизусть и в итоге все оценки у меня были отличные. А когда профессор поставил мне итоговую оценку "А" (равносильна советской пятёрке), то я не могла поверить своим глазам. Всё-таки старание здесь очень поощряется. Конечно, будь это предмет по моей специальности, одного старания было бы недостаточно.
А до английской литературы я регистрировалась на курс английского литературного сочинения. В этом классе присутствовали как иммигранты, так и американцы, и каждый урок начинался, так сказать, с разминки, то есть, на протяжении первых десяти минут мы должны были писать без остановки. Очень полезное упражнение – даже если нечего писать, так и надо было писать: "Мне нечего писать". Правило элементарное, а результаты получались довольно-таки весёленькими; мы их потом зачитывали по-очереди и хохотали всем классом. Чего только не приходило на ум юным "писателям" за десять минут, а иногда даже и вообще ничего не приходило. Один мальчик как-то расписал какого цвета и формы у него парта и как птица, ударившаяся об стекло окна, помешала ему сконцентрироваться.
Легче всего мне давались, как правило, те предметы, которые имели отношение к точным наукам, а также предметы по пользованию компьютером. Помню, как на тригонометрии две американки, сидящие сзади меня, постоянно злились, что мне в очередной раз удалось сделать домашнее задание и причём сойтись с ответом. Одна как-то раз даже злобно сказала: "Ух, опять эта русская". Впрочем, к подобным высказываниям со стороны одноклассниц я привыкла ещё на родине.
Из широкого выбора предметов по искусству я остановилась на изобразительном искусстве. Это был летний "семестр" и длился он всего четыре недели, поэтому на протяжении всего месяца первую половину дня я только и делала что рисовала. Начали мы с того, что сидя на траве нашего кампуса, работали над различными пейзажами природы и зданий, среди которых всегда выделялась библиотека с часами. Следующие несколько занятий мы работали в студии над натюрмортами – рисовали различных форм чашки, кувшины, и коробки, разложенные на материи. На третьей неделе в нашем классе появился новый студент. Причём пришёл он тогда в одних шортиках и шлёпанцах. На улице была жара и я, уже давно привыкшая к тому, что американские студенты не особенно утруждаются выбором одежды, решила, что человеку, наверное, жарко.
Как только начался урок, наш юноша поднялся на ту сцену, где прежде были разложены кувшины и чашки, а сегодня, как ни странно, там было пусто, и, долго не раздумывая, снял свои шортики и сланцы и встал в позе одной из статуй Петергофского парка. Кажется, в этот момент у всех в классе отвалились челюсти, а преподаватель спокойным тоном начал урок, сообщив нам, что сегодня мы переходим на изображение скульптур. Две девочки, одна из которых была ортодоксальная еврейка, а другая, вся в чёрном, – наверное, мусульманка, – встали и принципиально вышли из класса. В тот день они больше не появлялись. На следующий день история продолжилась. Мы опять на протяжении трёх часов рисовали обнажённого парня, который то и делал, что каждые пять минут менял позу, а религиозные девочки покинули класс. Осмелели они только на третий день – присоединились ко всем остальным. И так продолжалось неделю.
Самое весёлое было позже, когда мальчики в нашей группе узнали, что соседняя группа рисовала обнажённую девушку. Надо было видеть их расстроенные физиономии! :)
Во второй половине дня я занималась одним из предметов из области физкультуры. Физкультуру в школе я никогда не любила, в основном потому, что мне не нравилось бегать по пять километров вокруг школы, плюс мне никогда не удавалось сдавать нормативы на отлично. Уж сколько я ни старалась, увы, получить больше, чем четвёрку, у меня не получалось. Здесь, за все четыре года в колледже, обязательным было взять всего один предмет физкультуры (1 кредит). Можно, конечно, брать и больше классов, но минимум – один, и я, естественно, взяла этот минимум. Причём заняться физкультурой я решила летом, чтоб отделаться от неё за месяц.
Выбор предметов был большим, как меню в отличном ресторане, начиная с баскетбола, волейбола, футбола и т.д., заканчивая плаванием и всевозможными видами танцев – джазовый, современный, рок-энд-ролл и т.д. и т.п. Я остановилась на балете (на другие танцевальные классы я не успела зарегистрироваться, а спорт без музыки я просто не люблю). И как же это было здорово! Это был, кажется, самый лёгкий предмет, который я когда-либо брала, а так как я брала этот предмет одновременно с изобразительным искусством, у меня получился самый лучший семестр из всех семестров. Самое приятное было то, что не было никаких нормативов, и вообще у меня создалось впечатление, что оценку по физкультуре здесь дают за посещаемость, поведение и прилежание, а может это просто предмет я выбрала лёгкий.
Балерин среди нас не было, а некоторые девочки вообще были слишком пышными для балета. Мы просто-напросто приходили в зал и послушно исполняли все те движения, которые показывала нам инструктор. В итоге весь класс закончил с отличием. Конечно, если бы спорт был моей специальностью (Major), требования были бы пожёстче. Семестр, несмотря на то, что занял часть лета, получился лучше каникул!
Я описала только те курсы, которые запечатлелись в памяти. Было ещё много предметов по специальности (в аккаунтинге и экономике), но они не были ничем привлекательными, поэтому писать о них не стоит. Единственное, что могу добавить – предметы по юриспруденции ведения бизнеса (Business Law), а также предметы по аудиту давались сложнее других, в связи с языковым барьером. Остальные же, включающие подсчёты, я без особых усилий сдавала на отлично. А к концу курса по налоговой инспекции преподаватель (одновременно владелец собственной фирмы) даже предложил мне работать в его фирме после выпуска. Но так как до его фирмы нужно было добираться на машине, а я к тому времени ещё не водила, мне пришлось отказаться.
Как я и обещала, расскажу что такое GPA и PNC. GPA (Grade Point Average) – это "средний балл", который для перечня прослушанных курсов считается так. Каждая буквенная оценка имеет численный эквивалент. Например, оценка "А" соответствует числу "4", "А-" = "3,7", "Б+" = "3,3", "Б" = "3" и т.д. При подсчёте GPA, для каждого курса берётся произведение (численная оценка за курс) х (количество кредитов за курс). Все произведения складываются, и результат делится на общее число кредитов. Таким образом, максимально возможный GPA – это 4,0. Бывает, что за некоторые виды дополнительных курсов или "общественной деятельности" университет присваивает студенту дополнительные баллы, как если бы это были оценки, без увеличения числа заработанных кредитов. В таких случаях GPA может превышать 4,0. Однако я бы уже не назвала такой GPA строго академическим.
GPA подсчитывается на протяжении всей учёбы, а затем регистрируется в колледже, а также указывается на резюме. Приведу пример. Предположим, я зарегистрировалась на 3 предмета: Алгебра (3 кредита), Биология (4 кредита) и Английский (2 кредита). К концу семестра я получила следующие оценки: Алгебра – "А" (или 4 балла), Биология – "А-" (или 3,7 балла) и Английский – "B+" (или 3,3 балла). Перемножим кредиты на соответствующие баллы:
Алгебра: 3 кредита х 4 балла = 12
Биология: 4 кредита х 3,7 балла = 14,8
Английский: 2 кредита х 3,3 балла = 6,6
... сложим полученные результаты: 12 + 14,8 + 6,6 = 33,4
... и поделим сумму на общее количество кредитов: 33,4/(3+4+2) = 3,71
В итоге мой GPA за семестр равен 3,71. Так подсчитывается GPA за весь процесс учёбы и указывается в резюме. При просмотре резюме недавнего выпускника, первое, на что обращают внимание компании, это GPA. Самые лучшие компании, например, из сотен отбирают резюме тех кандидатов, чей GPA не ниже 3,5. Если оценки по выбранной специальности лучше, чем общая оценка, то можно отдельно подсчитать GPA по специальности (Major GPA) и указать его на резюме.
PNC (Pass / No Credit) – эта такая оценка, которая не выбирается из диапазона чисел, а имеет лишь два возможных значения – Pass (зачёт) или No Credit (незачёт) – и, главное, не влияет на GPA. То есть, если студент чувствует, что предмет ему даётся с трудом, и не хочет портить GPA, то можно выбрать вариант аттестации PNC, который заключается в следующем: если студент "завалит" предмет, он просто не получит за него кредита, а если сдаст, то кредиты засчитаются, а оценка не войдёт в подсчёт GPA. Оценка в этом случае будет просто "P". За все четыре года учёбы я воспользовалась вариантом PNC один раз, а разрешается он всего два раза, исключая предметы по специальности.
Пару слов о списывании в колледжах. Что такое "списать" американцы в нашем колледже, кажется, не знали, пока не появились "русские". До их появления профессора использовали те же самые экзамены из года в год. Но с приходом "русских" экзамены стали меняться. Предполагаю, что списывание так и не вошло в "традицию" американских студентов, потому что они учатся не ради бумажного диплома, а ради знаний. Впридачу к этому, учёба платная и платить, не получив при этом знаний, – невыгодно. Конечно, не могу судить обо всей Америке, но в Квинсовском Колледже, а также из разговоров "русских" знакомых, учившихся в некоторых других колледжах Нью-Йoрка, я пришла именно к такому выводу.
А есть ещё и студенты, которые учатся только из-за давления со стороны родителей. Некоторые даже и не выдерживают. Например, в Нью-Йoркском Университете за последний, кажется, десяток лет уже порядка шести студентов совершили самоубийство.
Подходила к концу учёба. Управилась я как раз за четыре года, закончила даже раньше Альваро, который начал за два года до меня. В последнем семестре выпускникам по Аккаунтингу предлагалась неоплачиваемая работа – заполнять налоговые декларации для малоимущих. Этот незначительный и неприбыльный (в денежном смысле) опыт был по-своему полезен: его можно было указать в резюме, что повышало твой "рыночный потенциал", и многие студенты были согласны так поработать. Работали мы прямо в колледже, в одной из аудиторий. Была и другая возможность подработки, которая не только давала возможность набирать опыт, но и часто была оплачиваемой – это программа Internship, очень популярная, на мой взгляд, в Америке. Многие студенты начинают свою карьеру именно с временной подработки на Internship, постепенно переходящую к концу учёбы в полный рабочий день и постоянную работу.
В последнем семестре одним из предметов, который слушали все студенты (хоть он и не был обязательным), была подготовка к поиску работы, где нас обучали составлению резюме, методике подготовки к интервью и прочее. Это был довольно-таки полезный курс, из которого я извлекла много нужной для себя информации, и благодаря которому я составила своё первое резюме, едва занявшее тогда одну страницу.
Затем резюме выпускников собирались и просматривались представителями больших ревизорских фирм – в то время их было шесть, и они так и назывались, The Big Six, то есть Большая Шестёрка или Большие Шесть (сейчас, то есть, в 2006 году этих фирм осталось четыре и в России их, кажется, именуют Big4). Также резюме выпускников просматривались ревизорскими фирмами средних размеров. Почти каждый, кто получал степень по Аккаунтингу, стремился попасть в Big Six, но туда отбирались только лучшие из лучших, а это, как правило, были те, чей GPA был как минимум 3,5 Моё резюме отобрали две фирмы из Big Six и одна фирма среднего масштаба. В назначенный день представители этих фирм пришли в наш колледж интервьюировать выпускников. Коридоры были похожи на зал ожидания в полицейском участке, только вместо свидетелей были выпускники, профессионально одетые и волнующиеся. Конкуренция была очень большая. Из десятка предварительно отобранных кандидатов каждая фирма в конечном итоге отбирала для себя только одного или двоих. Меня, как я того и ожидала, надолго не хватило, так как у меня не было никакого опыта прохождения интервью. Поэтому после окончания колледжа мне пришлось искать работу самостоятельно.
Церемония выпуска проводилась под открытым небом, на той же самой поляне, где за пару лет до этого я сидела и рисовала пейзажи колледжа. Сегодня здесь яблоку негде было упасть. Все выпускники были одеты в нарядную форму – чёрный балахон и традиционный для академических церемоний головной убор с плоским квадратным верхом и кисточкой. Каждого из нас вызывали на сцену по имени, где декан вручал сертификат об окончании колледжа, который внешне значительно отличается от советского диплома. Обыкновенный, как мне кажется, легко подделываемый документ, напечатанный на одной странице обычной печатной бумаги, который потом, как правило, ставят в рамку и вывешивают где-нибудь в офисе.
Мой "диплом" так и лежит в конверте в какой-то из папок с документами. Мне ни разу не приходилось его вынимать и демонстрировать, потому что работодатели здесь чаще всего верят тому, что написано в резюме. То есть, если я пишу, что закончила Квинсовский Колледж в 96-ом с таким-то GPA и на такую-то специальность, то так оно и есть. Компании ничего не стоит направить запрос в колледж и убедиться в правдивости моих слов. Вся информация, касающаяся моей учёбы в колледже, хранится в нём ещё много лет. А ложь по поводу своего диплома может слишком дорого обойтись, чтобы на неё отважился хоть какой-нибудь существенный процент работоискателей: это подлог, за который уж точно уволят и могут даже судить.
Напоследок – забавная история. У нас в колледже были две большие столовые, куда я всегда бежала на ленч с принесённой из дома едой. Увы, лишних денег на покупку горяченького не было, разве что могла себе с трудом позволить один кусок пиццы раз в пару месяцев, поэтому приходилось есть то, что готовилось дома. Но однажды я заметила, что некоторые студенты тоже приносили еду с собой и разогревали её в незнакомой мне тогда микроволновой печи, которых в одной из столовых было две. Я решила попробовать подогреть свои пирожки. Забросила их в печку, понажимала на кнопочки и села наблюдать. Вроде, работает, внутри светит лампочка и пирожки идут по кругу, но вдруг – ... какие-то искры. Я решила, что, наверное, пирожки перегрелись, вытащила, раскрыла фольгу, а они как были холодные, так и остались. "Хм, наверное мало подержала, .." Завернула и засунула обратно.
Нажимаю на кнопочки, но что-то они не срабатывают. "Наверное, эта микроволновка не работает", – решила я. На соседнем столе стоял ещё один такой же шкаф, только он был кем-то занят в тот момент. Как только он освободился, я засунула свои пирожки, надавила на нужные кнопки и села ждать... Вроде работает, пирожки внутри идут по кругу и вдруг – ... опять искры. Тут я поняла, что делаю что-то не так. Подозрение пало, естественно, на алюминиевую фольгу. Взяв свои пирожки, я незаметно скрылась, пока бедняги-студенты (те, что не успели разогреть свой ленч) не закидали меня холодными закусками. Не знаю, возможно ли было починить печки, или нужно было покупать новые, но ущерб я нанесла, наверное, приличный – да простит меня Квинсовский Колледж!