Ты стоял и смотрел вслед уходящим людям, котолрые толпами дефелировали в темные провалы входных дверей: я не любил запирать их на замок. Твой левый глаз слегка дергался. Ты был на взводе. У меня в душе был полигон для испытаний ядерного оружия. Его устроил ты, я лишь его использовал по назначению. Ты подходил ко мне вплотную, касаясь губами моих волос, я закрывал глаза. Я ждал. Ты заходился в кашле и уходил сквозь входную дверь, которую я никогда не закрывал.

Она пришла на секунду, глянула мне в глаза и ушла. Молча.

Я грелся на солнышке, потому что время несправедливо исчезало, а институт оставался неизменно надоедать нудными голосами профессоров и товарищей.

Я слушал голос Йонне и подпевал чуть слышно, а прохожие иногда бросали взгляды в мою сторону.

Я бездарен и поэтому никогда ни на что не претендую.

Я видел толпу людей в час пик на Библиотеке, она смотрела тысячами глаз на меня или мимо, а мне было все равно.

Я всегда был красивым, я всегда был наивным.

И еще. Я никогда раньше не был злым. Я никогда не чувствовал себя втоптанным в грязь.

Теперь эти пункты исправлены.

Я равнодушен, реалистичен, втоптан в грязь по самое нехочу, разбит и брошен всем на зло выживать в этом пыльно-страшном городе.

Мариша пришла, посидела рядом, принесла пару дисков, посмотрела на меня, я чмокнул ее в щеку, улыбнулся. Она отвернулась, подошла к окну, раздвинула шторы. Фонарь перегорел.

Она посидела еще пару минут, поболтала, я рассеянно кивал. Она обиделась и ушла.

Прости меня, девочка. Но, я если честно не чувствую, себя виноватым.