Продолжение.

Каменные плиты, вертикально вкопанные в почву, очень заинтриговали. Окружности и прямоугольники угадывались в узоре древних камней, хранящих тайны веков. Некрополь занимал всю площадь от высоких холмов до самого водохранилища. Трасса разделила его на 2 части, но от этого он не утратил своего мистического духа. Моросящий дождь, веками оплакивающий усопших, не дал подойти к могилам.

Непогода навела уныние на вольных жителей Минусинской котловины. Степные орлы и вороны пережидали хмарь на соседних опорах ЛЭП. На короткое время они перестали быть охотниками и добычами. Мокрые птицы смотрели друг на друга без особого энтузиазма и ждали.

Остановка напротив столба с орлом дала редкую возможность рассмотреть величавого хозяина степных просторов. Ему не хотелось улетать из-за риска вконец вымочить буро-коричневое оперение, тщательно оберегаемое от явлений природы. Вода стекала по плотно прижатым перьям и практически не впитывалась. Гордо поднятая голова и прямая спина, плавно переходящая в хвост, выдавали дворянские корни. Он позировал и проявлял к нам интерес, стоя на специально предусмотренном людьми месте. В Хакасии провода к опорам прикрепляются значительно ниже верхушки, что позволяет уберечь птиц от напряжения и дать им возможность осматривать окрестности. Перед степными орлами предстаёт бескрайняя столешница, полная хитрой и вёрткой добычи. Наш красавец был настоящим хищником – его выдали жёлтый крючковатый клюв и изысканная постановка лап, оснащённых остро заточенными когтями величиной с мой мизинец. Его столб позволял иметь целых 3 точки опоры: 2 хваткие лапы и жёсткий хвост. Своим свистом отец хотел вспугнуть птицу и тем самым дать мне возможность сделать редкие снимки, но реакция орла была удивительной. Мой папа упал в его глазах, да так низко, что впредь обращать на нас внимание стало настолько зазорно, что орёл отвернулся. Это было видно по его гордой осанке и презрительному повороту головы. Уничтожающий взгляд полный собственного достоинства унизил нас, и мы... проглотили. В его испепеляющем взоре читалось «Рождённый ползать летать не может». Этот момент был прочувствован нами в полной мере. Оценка орла не подлежала апелляции, с ней мы и уехали.

Продолжение следует...