Этот случай произошел с моим одним хорошим товарищем, в общем простым мужиком, хорошим работником и человеком, любящем жить свободно, просто и весело…так он начал: …не помню уже, как это случилось, но попал я в компанию двух барышень, были обе толсты, краснощеки, малоулыбчивы, а сидеть мне с ними пришлось недолго. Одну из них звали Дарьей, другую Верой. Уж не знаю, как состоялось наше с ними знакомство, и при каких обстоятельствах, но оно было, и приглашен я был на чай.
По дороге купил мармелада пачку, ватрушку, и с этим добром к ним пришел. Усадили меня за стол, чаю налили да вдруг стали водки предлагать. Ну, думаю, делать нечего, коль угощают, так чего бы и не выпить. Да взял и согласился, что было зря и подобно неудачной попытке съесть лампочку. «Как это ты так один, да пить собрался?!», заявила Дарья, чуть сморщив свой не крохотный нос и надув еще более раскрасневшийся пласт бурых, как коровье брюхо, щек. А Вера, соорудив такое лицо, будто я в сей миг сделался в самом деле окончательно пьян и начну вот-вот извергать речи, наполненные самой отъявленной непристойностью, брызгая слюной, подобно кашляющему вулкану, навела его на меня и уж более в течение всего моего присутствия не сводила, словно им снимала видео, как на камеру. «Ээээээ…», сплохело мне и я как-то неожиданно для самого себя сконфузился. «Да не надо, это я так, пошутил…давайте, конечно, лучше пить чай!».
Внезапно, сокрушив дверной косяк могучим стуком, в комнату вошла третья барышня, сильно смахивающая внешним видом на первых двух вместе взятых. «Здрасьте!»,- прогремело где-то под потолком, после чего на стол со стуком опустилась трехлитровая бутылка пива. Вера, сместив «камеру» на 5 градусов по вертикали, навела её на бутыль и структура выражения лица поправилась – нижняя губа отлипла и расползлась. Теперь её лицо приняло выражение усталой от трудового дня продавщицы овощного магазина, обслуживающего рабочих токарного цеха №5. Дарья, все еще не сводя с меня больших оловянных и непроницаемых глаз, выражающих смесь бесстрашия и сумасшествия, словно деревянными щитами викингов, рушила мое душевное равновесие, так недавно пытавшееся найти подкрепления в строгих градусах. Она что то пробубнила и радостно плюхнулась на кровать, зарезинила улыбкой и стала разливать пиво. А надо сказать, что комнатка, в которой мы все каким то чудом уместились, была невелика, что совершенно не стесняло трех барышень, тершихся о друг руга крупными боками. По мере убывания пива разговор переходил в русло, характера стихийной женской направленности, а пространство темнело, теряя спасительный кислород и наполняясь парами алкоголя, поверхностными рассуждениями и страшнейшим глупым легкомыслием, умерщвляющим здоровый слух не хуже укуса разъяренной африканской саранчи. Вместе с пространством медленно мрачнел мой разум, голова тяжелела, ноги, еще так недавно бодро шагавшие по проспекту, похудели и решили скрючиться под столом. «Прошу прощения! Не позволили бы вы открыть немного окн…» Но «щиты» Дарьи, так внезавно восстановившись кажется от смягчившего их пива, грозно выплыли из глубин темных ок, и стальная логика, словно тяжелый лом, обрушилась на мой уже изрядно атакованный за сегодня впечатлениями ум. «Что ты, родной! С ума сошел?! Если открыть это окно, станет холодно, а если его не открывать, а в комнате долго никого нет, то вскоре станет опять же холодно!». Смерть прошуршала крыльями где-то совсем недалеко, чуть осушив духотой мои и так потрескавшиеся от безнадежности происходящего губы. Я качнул головой, вылил оставшийся чай в рот и медленно, словно износившийся в беспрестанных гулянках организм, пополз к двери…
Был вечер следующего дня, погода, такая свежая, мягкая, полная новых чудных обещаний и перемен, возглашала приход весны и рождала в недрах груди беспричинное чувство радости. Все расцветало. И там, среди моих оставленных подруг была весна. Я знал, что они пекли блины и ели их, мокая в метану, варенье, запивая густым, но разбавленным холодной водой чаем…но мне почему то туда совсем не хотелось….
Товарищ жив, здоров и рассказал мне эту историю бодрым голосом, за что ему огромное спасибо, а всем привет.