Поганый глянец, румяный осел, бригадир, спившийся и ушедший от жены, а сейчас пропадающий черт знает где, вся эта мразь, все это неспокойствие помутневшего рассудка, эти язвы некогда трезвого и восприимчивого сознания сейчас вылезли, заболели, закровоточили...мне плевать, что будет завтра, плевать, кого и когда убъют, кто погибнет, не успев поймать в жизни хоть каплю счастья. Понимаешь это, а плакать не хочется. Хочется биться головой об стенку, что б трещало, что б было невыносимо больно, и страшно...а где то далеко, в том месте, что представить трудно, смеются, живут и радуются, и главное, что жизнь их совсем иная...Нью-Йорк, квартал обеспеченных, красивых и полных жизненных соков граждан. Толстый кошелек, плотно загнанный в карман дорогого драпового пальто, надежно обнимающего своим теплом сверхъестественную талию своего хозяина, есть веский аргумент на всякий вздор, и владельцы его, тряся огромными ляжками, садятся в свежие, модные машины и едут нюхать парфюмы таких же удачливых прапорщиков своих жизней.