Между пшеничным и кукурузным полями пролегала проселочная дорога. Она вела из маленького города в большое село или, как выражались местные, из будущего в прошлое. На дворе стоял теплый сладкий май. Все вокруг жужжало, пело и цвело. Третья симфония природного оркестра без скрипки. Дождевые черви собирались на работу.

У обочины дороги лежало мёртвое тело. Из его правой почки торчал нож, залитый засохшей кровью. Определенно собеседники не нашли консенсуса. Процесс гниения был в самом соку и даже местные собаки предпочитали это место обходить стороной. Воняло. Некогда живой растущий организм перешёл в иную форму жизни. Не менее увлекательную хоть и недолгую. Все мышцы окоченели, у клеток наступило кислородное голодание, и по мере накопления токсических побочных продуктов химических реакций в клетках повышалась кислотность. Ферменты начали поглощать клеточные мембраны и вытекли наружу. Поврежденные клетки крови начали вытекать из разрушенных сосудов и под действием силы тяжести перемещались в капилляры и мелкие вены, в результате чего кожа потеряла свой цвет. Температура тела то подымалась до +27 то падала до +15 в зависимости от времени суток.

По телу обильно ползали опарыши. Голодные, но с добрыми глазами. Что опарышу хорошо, то человеку смерть, шутили они в своем кругу. У височной доли у двух из них завязался короткий разговор:

- Бонжур, любезнейший. Какое вкусное сегодня нам досталось тело, не находите?
- Ну не скажите, сударь. От него веет краской и дешёвым алкоголем. Меня уже измучила изжога. Определенно интеллигент.
- Ну не знаю. Все они после смерти одинаковые, сколько б не кичились своей разносторонностью. Наш кишечник их всех уровняет. И богатых и бедных, и тупых и не очень.
- Верно говорите. Мы ангелы вселенского равенства для всего живого.
- Вообще удачный год выдался для нас. После того как в 2027м вспыхнул Омега-штамм коронавируса, выкосивший почти все человечество, тела стало некому хоронить и вся эта вкуснятина лежит на каждом углу. Боюсь так поправиться. Ещё немного и пойду в зал. Но как ни крути, прекрасные времена.
- Ага. А мне вот интересно, милейший, кем был этот человек?
- Он очень похож на городского сумасшедшего Евгения Банько, тот, что закаты рисовал. Вон и краски при нём. Даю 9 из 10 что это он.
- Эх, какой венец карьеры. Умереть от ножа в тот час, когда все мрут от вируса. Поэтично то как.
- Ну да и Бог с ним. Приятного аппетита, любезнейший.
- Эх, сейчас бы белого винца. Но да, и Вам не подавиться.

Опарыши поползли далее, занимаясь своей рутиной помогая Евгению обратиться в вечность. Он часто думал о своем конце, но было не известно, думал ли он о чем-то в этот момент. Чувствовал ли, как постепенно растворяется в воздухе и сливается с землёй. Ясно было одно. Эти строки писал уже не он.

말 첸