Пивной Дозор. Часть третья.
С действующими лицами знакомиццо здесь

Акт третий.

Действие восьмое.
Поздний вечер. Темная улица. На проходной завода по производству ламп дневного света тусуюццо хроники Нарнии. Выглядят они как положено всем хроникам: синие морды на бледном лице, красные фингалы под черными глозаме. На всю эту кортинку уныло взирает луна, всем своим видом говоря, что пиздец. К тусующимся подходит Городовецкий. Он замаскирован под унылого распиздяя, что подтверждаеццо надписью маркером на спине ветровки.
Городовецкий: что дают, мужыки?
Хроники: (хроническим хором): пиздюлей, плять!
Городовецкий: (недоумевая): кому?
Хроники: всем.
Городовецкий как бы пугается и отходит, набирая номер на мобиле. Хроники довольно смеюццо. Из кустов раздаеццо рингтон Ноки.
Голос из кустов: алло, блять?
Городовецкий: (в трубу): Хряк, я палюсь.
Голос из кустов: (авторитетно): скажы им, что они все пидарасы и я их маму ебал!
Городовецкий: (бодро): Мужыки, а вы пидарасы!! И еще Хряк вашу маму ебал!
Хроники: Мужчина, сходите нахуй, плять!
Городовецкий: (в трубку): Хряк, они меня на хуй послали!
Голос из кустов: (уверенно): ну так сходи, зачем хороших людей обижать??

Городовецкий идет в направлении нахуй. Луна прячется за тучу, всем своим видом выказывая свой протест опщественности. Хроники Нарнии тусуюццо.

Действие девятое.
Опездолы заходят в кобенет Гематогена. Помещение красиво украшено синими и красными ленточками, которые прохуярили вдоль и поперек. Хозяин уютно одет в косоворотку, на которой прицеплен красный бант.
Опездолы: (бодро): Здражлавлабля!
Гематоген: (патетически вскидывая руку): [align=center]Здорово, приспешники копетала, буржуи!
Начистим вам тряпочкой вислые хуи![/align]
Опездолы: (офигело): Чяво?
Гематоген: (нихуя руку не опуская): [align=center]Революцию в массы погоним к хуям!
Скажем мы «нет» рядовым буржуям![/align]
Опездолы молча и окончательно охуевают. В кобенет входит Манька.
Манька: (с упреком): вот вы, шеф, все в риволюцыю играете, а там Ветьмо пытается! В смысле, пытают ее снова. Все еще, ога.
Гематоген: (обретая ясность глаза): До сигпор????
Манька: (оживленно демонстрируя интеллегт): нет, блять, поныне!
Гематоген: (разводя руками): ну не ёбтвоюмать?
Опездолы: Такточношеф!Ёбтвоюматьинеебет!
Гематоген: (брыжжа слюной во все стороны): Всех похороню!!! Па-а-а-ачиму моя двоюродная сестра должна терпеть аццкие муки в застенках Позора??? Всех отпиздить!!!
Опездолы: (бодро): грждржжжзззз, блять!
Гематоген: Отож, блять! Выполняйте! И без головы не возращяццо! Вы смысле – без головы Городовецкого…О как!
Опездолы выходят строевым шагом, напевая «О майн либен августин» на мотив «Касыв Ясь канюшыну».
Гематоген: (шепотом): Это они меня снова на хуй послали?
Манька: Скорее всего имнно туда.

За окном занимается заря. Чем она занимается – нихуя не понятно, потому что идут дождь и наркоманты. В их среде легко заметить Онотолея, чьи глоза блестят из-под очков, как яйца супермена. Онотолей улыбаеццо занимающейся заре. Заря отвечает улыбкой – хуле б и нет?

Действие десятое.
Городовецкий стоит на околице села «Малые Вурдалаки» (бывшие – «Великие Хуилы»). С умилением истинного русофоба, он наблюдает строй мужычков, идущих на покос. В их среде тусуюццо наркоманты, зомби и пидарасы, создавая массовку. Из матюгальника над сельсоветом раздаюццо звуки «Полета Валькирий»
Городовецкий: (патриотически теребя песюн): Вот, блять, великая русская сила!
Мужычки: (напевая): [align=center]Была мэнэ мама
Веником по сраке,
Шоб я не крутылась
На чюжой кабаке![/align]
Городовецкий: Что, мужычки, на покос?
Мужычки: На хуй! В смысле – иди на хуй, пока косой не навернули!
Городовецкий: Дык, на том стоим…
Мужычки уважытельно кивают головами. Встает рабочее солнце.

Действие одиннадцатое.
Все та же деревня «Малые Вурдалаки». Ярко светит солнце. В поднебесье кружит Бляха-муха. Сзади к Городовецкому подкрадываюццо Опездолы.

Опездолы: (борзо): Мыжык, закурить есть? А дай мобилу позвонить? А фонариком посвети? А ты чо, быкуешь? А с какого ты раёна?
Городовецкий: (становясь в позу кунфу): Кия-я-я-я, бля!
Опездолы: (в непонятках): не, мужык, ты чо, внатуре кунфу знаешь?
Городовецкий: (смущенно): дэцыл…
Опездолы: (радостно): От и заебись!

Городовецкий заёбуецо, сосредоточенно пиздимый Опездолами, одолевающими его народной массой. Округу оглашают вопли: «В рыло ему!», «Пошол нахуй», «Чяво кусаишсо?» и «Мужыки, только не в жопу-у-у-у-у!». Сцена скрыта от зрителя стеной пыли. На переднем плане оранжевый кашаг. По блеску глас можно опознать в нем Онотолея. Его скорбящий вид подсказывает зрителю, что Городовецкому в жеппу засунули его же фонарег.
Бляха-муха: (озорным голосом, какбы поддерживая обе стороны): ЖЖЖЖЖ, блять!

Действие двенадцатое.
Кабенед Туборга Грина. Хряк, высолопив язык, полирует значок «I love EMO».
Хряк: Это жыды, шеф!
Туборг: Че, правда?
Хряк: та беспезды, шеф!
Туборг: (задумчиво): жыды…дали Городовецкому пезды…Стехи, блять, какие! Я ниибаццо поэт…А я думал, что виноваты Опездолы…и их бычьи приколы…выпив кока-колы… О, бля!!! Точно!!!
Хряк: (кагбэ недоумевая): Я кагбэ недоумеваю
Туборг: (уверенно): мудак и долбоёп.
Хряк: Ыть..
Туборг: Одевай шапочку-пидараску и бегом штурмовать цынтральный офис Дневного Опездола! Городовецкий у них!
Хряк: (с надеждой): А может, нуивонахуй?
Туборг злобно сверкает глозаме.

Занавес

Продолженее - следует
(c) Фагот.