Не знаю, что выгнало меня в тот день из дому. Меня, такого домашнего, любящего тепло и уют человека на холодную мокрую серую улицу. И, конечно же, я забыла ключи. Идти не к кому. Тогда накинув на голову капюшон от олимпийки, (как будто он мог спасти от ливня) я пошла к первой попавшейся лавочке пытаясь дозвониться до мамы. Но связь то ли из-за ливня, то ли по каким другим причинам, (а в тот день эти другие причины занимали свое важное, таинственное место), не работала. Тогда я даже не сразу тебя заметила. Ты сидел пытаясь закурить под проливным дождем сигарету. Тонкую, с ментолом. Естественно зажигалка гасла, не успев поджечь табак, и ты снова начинал сначала. Странное занятие еще тогда подумала я. И неожиданно для самой себе попросила:
- Дай закурить?
Ты посмотрел на меня мутным взором и, достав из кармана пачку сигарет, протянул мне. Зажигалка у меня была. Я не курю, но зажигалка у меня всегда с собой – слишком много у меня курящих знакомых. Мне порой даже кажется, что ко мне или точнее меня к ним тянет. И мы тогда молча занялись этим бесполезным занятием – прикуривать от потухшего огонька промокшую сигарету.
- Может пойдем под козырек? – наконец не выдержала я.
Ты пожал плечами и пошел под бетонный выступ подъезда. Там мы с тобой и познакомились. Кстати ты так до сих пор и не сказал мне, что ты делал в тот день на той скамейке, которая находилась в трех кварталах от твоего дома. Наверное, это и есть мистика. Если бы я не пошла на улицу, если бы не забыла ключи, если бы была хорошая связь, если бы тебя не было на той скамейке…Если бы. И хорошо, что это «если бы» так и не случилось.
До сих пор не могу понять, как мы с тобой сошлись. Я люблю рок, а ты рэп, хотя в тебе нет и капли тех пантовых рэпперских замашек, которые я так ненавижу. Ты не любишь футбол, а я с упоением болею за «Локомотив», ты ненавидишь виртуального общения, а часами не выхожу из аськи, у нас даже взгляды на мир разные. Но, почему-то набирая твой номер или слыша бодрую трель своего радиотелефона я прекрасно знаю, что я пропаду из этого мира часа на два.
Мы часто спорим. По поводу и без. Я верю в Бога, а ты считаешь, что человек всего добивается сам. Я обычно возражаю, но как же те случайности которые направляют нас? Ты морщишь, нос и говоришь, чтобы я не сваливала на мистику очевидные вещи и что человек сам выдумал себе все знаки. Может и так, но я не верю тебе, и никогда не поверю. То, что мы встретились, это ли не Бог?
До встречи с тобой я часто плакала, а теперь нет, не знаю почему, но мне не хочется показывать тебе свои слезы. И когда не хватает сил, я не показываю тебе своей слабости. Не знаю почему. До этого мне нравилось, когда меня жалели, а теперь понимаю, что жалость это боль.
Ты куришь ментоловые сигареты, такие тоненькие и длинные. Я недавно из обрывка прерванной тобой фразы поняла, что у тебя астма и других ты просто не вытягиваешь. Странно мы знакомы уже год, а я только узнала.. Я вообще знаю о тебе очень мало, и в тоже время мне кажется, что я знала тебя всю жизнь. Хотя нет, у нас с тобой все-таки есть что-то общее. Мы оба любим ночь. Только каждый по-своему. Я, за то, что ночью можно спать и видеть сны, а ты, наоборот, за то, что можно не спать и смотреть на звезды. Мы оба любим поезда. Очень часто, когда мы гуляем мы идем на перрон и провожаем поезда. Когда я смотрю на поезд я часто думаю о том, что люди несутся куда-то в даль, а что их там ждет? Как их встретят? Поезд – это ведь остановка. Остановка перед неизвестностью. А ты, когда смотришь вслед поездам, улыбаешься. Чему? Я не знаю, почему-то я не спросила и вряд ли спрошу. Не потому что боюсь твоей реакции или твоего ответа, а потому что думаю, что ты просто промолчишь.
Ты любишь огонь. Помню, когда я была у тебя дома, мы не часто ходим, друг к другу, нам больше нравиться гулять, выключили свет. Мы тогда зажгли свечи. И ты облокотился на стол и смотрел на пламя, долго. А я сидела и тихонько любовалась отблеском огня в твоих глазах. Я помню, ты дал послушать мне какой-то рэп, я не запомнила ни песни, ни названия группы, мне не нравиться этот стиль, но мне в память впечаталась строчка «я волю дал огню, а он меня поработил». Это про тебя.
Ты не любишь подарков, я много раз пыталась дарить тебе что-то, на день рождения, на 23 февраля, Новый год, но однажды увидела все мои подарки в коробке на шкафу. Я не обиделась, просто стала обходиться открытками, я давно заметила, что слова ты ценишь куда больше вещей. Сам ты на каждый праздник дарил мне цветы. И каждый раз ты рассказывал мне легенду об этих цветах. Помню, как ты подарил мне васильки. Мне понравилась эти цветы даже не за вид, а за легенду. «Когда небо расставалось с землей, а они не хотели расставаться, так как они любили друг друга, но им пришлось, небо сказало земле. Я всегда буду рядом, чтобы не случилось. И Земля увидела, как проросли маленькие голубые цветы часть неба подаренное своей возлюбленной» Ты тогда еще сказал, что даришь мне кусочек неба.
Ты любишь книги о войне. А я не могу их читать, мне хочется плакать. Когда ты дал почитать мне Теркина, мне было плохо. Книга про честь и предательство. Я плакала, а мама утверждала, что рыдать над книгой глупо. Я так не думаю. Даже если персонаж вымышлен…больно ведь и мне. И это именно не жалость, а боль. Ты мне как-то объяснил, что такое жалость. И я разучилась жалеть, просто теперь я переживаю боль, но это не жалость. Это поддержка.
Еще ты не веришь в любовь, ты мне сам когда-то говорил, что любви не существует, что это ты выяснил на себе, а я думаю, что любовь есть, ведь если тебе не отвечают взаимностью, то ты-то любишь. А это любовь. Какая никакая… она прекрасна. А ты не соглашаешься.
Ты редко злишься, я видела тебя злым только однажды, когда меня ударил мой, уже бывший парень. Ударил из-за тебя. Я даже не догадывалась, что ходили слухи, что у нас роман. Ты тогда как-то странно застыл, словно это тебя ударили, и бросился на него. Вас еле разняли. Ты пришел на следующее утро, и первый раз за наше знакомство я услышала от тебя слова извинений. Ты просил простить тебя за то, что из-за тебя мне причинили боль, а из-за твоего неадекватного поведения у меня пошатнулись отношения с молодым человеком. Ты стоял у входной двери оперевшись плечом о косяк с разбитой губой и выглядел таким несчастным и усталым, что мне стало больно. А потом ты сказал те слова, ценность которых я поняла не сразу, но после них я узнала насколько ты важен для меня. Ты сказал, что если я захочу, ты исчезнешь из моей жизни, так же незаметно как пришел в нее, и если я так решу, ты поймешь и уйдешь, потому, что из-за тебя у меня одни неприятности. Я тогда ничего не ответила, а молча позвонила Сашке и сказала, что мы расстаемся. Он что-то кричал в трубку, но я не слышала. Твои глаза с немым вопросом и какой-то радостью заглушили все звуки. Мне вообще нравятся твои глаза. Они как в песне – цвета виски. Я не разу не видела виски, но мне почему-то кажется, что он именно такого цвета. Светло коричневый, яркий, чуть красноватый, но в тоже время с мутью в глубине.…Таких глаз я не видела ни у кого.
Ты не любишь фотографироваться, а я почти всегда таскаю с собой фотоаппарат. Но ты часто берешь его у меня и фотографируешь небо. У меня в компьютере целая папка с такими фотографиями. И есть еще одна папка, которую я запрятала глубоко в системник, если ты её найдешь – удалишь. В папке всего одна фотография – твоя. Я до сих пор не знаю, как мне удалось незаметно тебя сфотографировать, да еще так удачно ты стоишь в профиль и показываешь на небо. Ты мне тогда рассказывал легенду про облака. И я сфотографировала. Но эта фотография моя маленькая тайна, пожалуй, единственная моя тайна от тебя.
У тебя фамилия Алексеев и все знакомые и друзья зовут тебя Лешка, мне кажется что половина даже н знают ,что это не твое имя, ты ведь сам всегда представляешься никак иначе как Лешка и только мне ты сказал в ту нашу первую встречу под дождем ,что тебя зовут Артем.
Меня часто принимают за твою девушку. И ты наверное, судя по тому как тут же опровергаешь это, даже не догадываешься что мне все чаще хочется что бы это было так. И я не знаю что лучше.. что лучше для нас обоих догадаешься ты или нет. Я верю в Бога, потому, что эта встреча его рук дело. Я только сейчас понимаю, как она была мне необходима. И я не могу даже представить, что эта, пусть странная, пусть невзаимная, пусть невозможная любовь могла бы пройти мимо меня. Ведь как я уже сказала, я верю в любовь. Какая бы она не была – она – счастье. Нас двое и пусть время летит, я буду всегда с тобой.
Я не знаю, что выгнало меня в тот день на улицу, но этот день я запомни на долго, запах сигарет с ментолом будет преследовать меня всю жизнь, а мутный взгляд глаз цвета виски и того дольше. Потому, что противоположенности притягиваются.