На улице шел дождь... Поганое время года, когда непонятно зима это еще, или же весна, снег с дождем ...или дождь со снегом... или просто потоки грязи плывущие по асфальту и жадно набрасывающиеся на слишком чистую обувь.
Оксана стояла, прислонившись лбом к окну. Холод стекла хоть как то помогал унять головную боль... " да вот такая погода... большую часть года город тонет в этой погоде, в этой грязи, в том что выплывает из-под растаявшего снега... Мерзость и гадость, бетон и грязь! все что изо дня в день нас окружает, сумасшедшая агрессивная грязь, способная уничтожить все на своем пути, дитя бензиновых луж и резиновых покрышек, серая гнетущая масса... Но почему же хочется раствориться в этом чудовищном месиве? почему хочется оказаться там!? в этих потоках непонятной еще формы жизни?" - девушка отняла отяжелевшую голову от стекла... Болела голова, болело все тело, она мечтала лишь об одном, лишь о смерти.. о смерти ли? нет совсем нет, ей хотелось избавится от этого тела, жить... но в другой форме, избавится от тела, которое предало, которое совершило грех.. " что угодно только не это тело!"
" сойти с ума!, ты сама себя оправдываешь?- прозвучал внутренний голос
Оправдываю? нет, что ты, нет, нет и еще раз нет, зачем грешить на тело, разве тело не дано нам для соблазна, и лишь чистая и нежная душа...боже милостивый, девушка, когда вы успели удариться в христианство?- не умолкал внутренний собеседник
нет, нет, не бойся я не страдаю этим, мои страдания совсем другие, просто скажи как мне жить? как остаться самой собой, как помочь себе справиться с этим, или понести достойное наказание? и объясни мне кто ты? кто ты мой нечаянный собеседник? кто ты и кто я? и что есть я? и...
но "голос молчал". может у него не нашлось ответов, а может его и не было. Оксана опустилась на подоконник и открыла окно.
"все что угодно, за возможность раствориться в этой погоде... Но нет, чудес на свете не бывает... нет и не может быть, да и если они есть они не даются таким ... таким как ты! то что ты...я... я совершила! нет мне больше не увидеть чуда, пока я не отвечу за свой поступок, а ведь надо еще набраться смелости ответить за него!.. но это так сложно! как можно простит себе предательство? предательство самого близкого и дорогого человека? как объяснить себе то можно жить дальше, да и достойна ли я жить дальше... а что он? он то простит и еще начнет утешать... боже какое же я ничтожество, я ненавижу себя, ненавижу и мечтаю уничтожить. но убить себя.. значит еще раз предать его, еще раз принести ему боль...что же делать?"
Оксана вывалилась по пояс из окна, пронизывающе холодные струи дождя начали затекать под одежду. Но пожалуй это было лучшим спасением от огня от испепеляющего пламени, которое бушевало внутри нее.
В коридоре раздался шорох, потом неторопливые шаги, щелкнул замок на входной двери.
-Ксан? Ксанка, ты дома? - прозвучал из прихожей голос Славки, но ей не хотелось отвечать, не хотелось что бы муж входил, не хотелось что бы он видел ее, ведь она еще не решила что ей делать, как поступить и как вести себя, подумать только никогда в жизни она не подумала бы, что способна на такой сумасбродный и гадкий поступок...но никогда не поздно узнать себя.
Слава вошел в комнату и приблизился к жене.
-Ксют, ты же так простудишься! Что с тобой, ты чего в окне торчишь? - он втянул девушку в комнату и прижался к холодной, мокрой щеке. - Котенок, ты что плачешь? У тебя что-то стряслось? Милая, что-то с работой?
-Нет, просто плохое настроение. - Оксана наконец нашла в себе силы разлепить губы, и посмотрела на мужа, посмотрела ему в глаза и поняла, что их бархатистый свет прожигал ее насквозь, выжигал все внутри... "да нет это не его взгляд, это совесть, это стыд, так тебе и надо, ты сама виновата". Оксане совсем не хотелось говорить вслух, слова казались такими фальшивыми, такими ужасными... А сказать правду, признаться... нет это было выше ее сил.
-Солнышко не переживай, все хорошо, я сейчас умоюсь и буду ужин готовить, все будет нормально. - Оксана не знала кого она успокаивает больше себя или Славу.
Муж поцеловал ее в лоб и помог подняться с подоконника, его объятья были такими нежными, в его руках хотелось раствориться, от всего этого Оксане становилось только хуже, на душе было все паршивее и паршивее. Она не смогла признаться. Теперь по ее мнению дороги назад уже не было, ей предстояло всю жизнь жить с мужем и обманывать его. Точнее не обманывать, а просто скрывать.

Она пошла на кухню, залезла в холодильник и достала валериану, не то что бы ей это действительно требовалось, просто вся эта привычная манера поведения помогала ей выйти из оцепенения. А пить валериану с ее взрывным характером и замашками породистой кошки было делом обычным.
Девушка даже улыбнулась, оцепенение отползало, утекало со струями холодной воды, скатывающимися с лица. Она пошла готовить ужин, и жизнь завертелась в привычном ритме, хотя камень на сердце совсем не собирался рассасываться.
(С) Я и Xantr