Уважаемый господин судья!

Я не стояла рядом со станцией метро “Домодедовская”, когда убивали Сашу. И поэтому никакой я не свидетель и вообще в этом деле лицо бесполезное. Но все-таки мне хотелось бы эту историю рассказать именно вам.
Вам, наверное, уже попадалось на глаза фото за номером 4, которое называется “погрудный снимок трупа”. Вероятно, вы видели столько подобных, что уже привыкли. Очень вас понимаю. Случалось и мне глядеть на людей без рук и ног, а то и вообще без кожи. И ничего.
А тут всего лишь труп.
Почти детское выражение лица. Два крестика на шее. Нож, забитый в грудь вместе с рукояткой. И глаза. Открытые. С вопросом: “Почему я?”
Эта фотография не дает спать.

А пару дней назад я позвонила его маме.
— Вы хотите подъехать именно завтра? — голос в трубке неприветлив. — Странно. Завтра Сашин день рождения. Приезжайте.
Я ехала спрашивать. Препарировать беду, а потом раскладывать ее боль по абзацам и предложениям. Такая работа. А она… Татьяна оказалась очень хрупкой. Типичная интеллигентша.
— Он даже маленьким не любил, когда я кому-то про него рассказывала. Однажды, знаете, позакрывали все ведомственные детские сады. Я расплакалась, потому что мама моя была больна и сидеть с малышом не могла, а я работала. Выход нашли в том, что Саша начал ездить со мной на работу. И ему нравилось. Он с удовольствием спускался в метро, смотрел на людей. Однажды он остался с бабушкой. Я вернулась домой и увидела, что на столе лежит двухсотрублевая купюра. “Это я нашел. Отдай той старушке, которая стоит на переходе с “Боровицкой” на “Библиотеку Ленина”. Мне ее очень жалко”, — сказал сын. Он был какой-то невероятно взрослый. Ему иногда в голову такие мысли приходили, которых у меня в таком возрасте просто не было. Сдачу от шоколадок и мороженного он также распорядился отдать той бабуле в переходе.

Значки как причина

Саша был ребенком, как говорится, для себя. То есть никакого мужа нет, а ребенок появляется. Как говорят женщины, личное дело. Школьником ходил в художественную школу и кружок танцев. Потом, конечно, вырос. Свободное время тратил на подготовительные курсы, чтобы поступить в Институт электроники и математики. В 2003 году поступил. К третьему курсу у него стало больше свободного времени, и Саша задумался о работе. Как она боялась этого “свободного времени”!
Татьяна сейчас религиозна, в глаза бросается. Хотя, рассказывает, и комсомолкой была, и даже членом партии. К богу пришла, когда появился ребенок. Он и привел.
— Мы пришли на кладбище, а там служили панихиду. Я была с подругой и с сыном. Сашка маленький совсем, только года три исполнилось. Мы с ней заговорились, и я забыла про ребенка. Смотрю — нет нигде. Оглянулась, а он уже в толпе верующих, со свечкой в руке, молится.
Не скажу, что мы регулярно посещали храм. А за неделю до смерти Саша неожиданно исповедовался и причастился.
…Антифашистские значки. И почему я не обращала на них внимания? Не могу себе простить, что не всмотрелась, не спросила, что они означают. Если б я знала! Он перед тем последним причастием меня еще спросил: “Может, снять?” Но батюшка ничего против не сказал, и Саша значки оставил.
Значки плохо видно на четвертой фотографии. На другой их взяли крупным планом. Сломанная свастика, надпись “Антифа” — самые популярные знаки у молодежных объединений — антиподов фашистов. Друзья считают, что на Сашу напали именно из-за них.
— У него душа была добрая. И стремление понять людей. Он меня одергивал, когда я заговаривала о том, что государство пустило национальную политику на самотек — гастарбайтеры занимают рабочие места, рынки. Говорил: “Мам, ты рассуждаешь как нацистка. Люди-то не виноваты. Им надо как-то выживать”.
Однажды он мне сказал, что фашизм в России процветает. Я не поверила. “У нас в стране беззаконие, — сказал тогда мне сын. — Убьют человека, и никто отвечать за это не будет”. Почему он именно про это сказал? Я не верила в то, что у нас могут быть фашисты. Как-то даже поспорила на работе с коллегами. Они возмущались: “Как они могут носить свастику на рубашках? Наши отцы и деды против этой чумы воевали!” “Да ладно, — заступалась я. — Мальчишки! Наиграются и бросят”. Не могла я тогда знать, чем такие игры заканчиваются! А оно росло и убило моего ребенка. Звери.

Вербное воскресенье

С Егором Саша подружился два года назад. А 16 апреля прошлого года они шли на концерт альтернативной музыки в клуб рядом с “Домодедовской”. Разговоры по возрасту. Самое важное на тот момент — какое пиво купить. Сзади налетело, по словам Егора, человек шесть. Темные куртки, закрытые козырьками бейсболок лица. Ничего не говоря, трое принялись колотить Егора, остальные — Сашу. У Егора получилось вырваться и побежать. Краем глаза он увидел, что друг также спасается бегством. Егор спрятался за гаражами. Незнакомые мужчины дали воды и тряпку — смыть кровь. Когда преследователи пропали из вида, стал звонить Саше. Но тот не брал трубку. Вернулся к метро.
— Саша лежал на тротуаре. Я не понимал, что делаю. Начал поливать тряпку водой и оттирать с него кровь. Какие-то тетки стали меня оттаскивать. Врачи “скорой”, когда приехали, сказали, что он умер почти сразу.
Егор рассказывает о системе. На концертах музыки в стиле хард-рок часто собираются антифашисты. Потому что разновидность хард-рока — хардкор (они шли именно на такой концерт) — это еще и идеология. Его приверженцы пропагандируют здоровый образ жизни, вегетарианство и выступают против нацизма во всех его проявлениях.
— Мы разделяли антифашистские взгляды. Клеили стикеры “Фашизм не пройдет”, закрашивали свастику. Знаете, Сашина мама не верила в то, что в России есть нацисты, и считала это надуманной проблемой.
— Это было Вербное воскресенье, — продолжает Татьяна. — Праздник Входа Господня в Иерусалим. Мы не пошли в храм, потому что ко мне приехала племянница. До последнего момента я не знала, что Саша собрался на этот концерт. Сначала он не хотел идти, вроде собирался с девушкой в кино. И почему-то мне так не хотелось, чтобы он шел на этот концерт. Но он сказал, что уже обещал ребятам. А я почему-то не настояла. В час дня сын уехал. Я отправилась навестить знакомую женщину в больнице. Я уже вышла от нее, стояла на остановке автобуса… Дальше началось что-то невообразимое. Я заплакала. Подошла незнакомая женщина, и за пять минут я зачем-то рассказала ей всю свою жизнь. Было полшестого вечера. И именно в эти минуты убивали моего сына.
Позвонили мне домой. Я думала, что это Саша. Но незнакомый мужской голос спросил, мама ли я Саши Рюхина. Потом он сказал, что сына убили.

Два креста

Если б вы знали, господин судья, как бесит меня эта четвертая фотография! На ней все неправильно. Нательных крестиков почему-то два. Будто второй — какой-то дополнительный. Чтобы тяжелее было нести.
— Один обычный, крестильный, — Татьяна впервые улыбается. — Второй деревянный. Мы его купили в Покровском монастыре, когда ходили к мощам блаженной Матроны. Два креста носить по канонам не положено. Но он тогда как надел его, так и не снимал. С ним и хоронила.
…Не люблю патологоанатомов. Потому что они привыкли. Мы для них — галочки и плюсики. А вся история человечества — километры посмертных эпикризов. Пока Саша Рюхин был в морге, металлический крестик на серебряной цепочке пропал. Еще пропало церковное колечко с надписью “Спаси и сохрани”. На деревянный крест, видно, не позарились.
И не люблю следователей. Они говорят “тело”, “положение трупа”. Рюхин для них тоже труп. А для Татьяны он сын, Саша, единственный.
— Фашисты, антифашисты… Думаю, что есть взрослая сила, которая стоит и над одними, и над другими. И эта сила манипулирует, ведет свою игру, делая одних налетчиками, а других жертвами. Сначала уничтожили физический молодой потенциал в Чечне, теперь убивают умственный — студентов?.. Я хотела бы, чтобы в этой игре разобралось следствие, но им, похоже, это не нужно.
Мне не нравились эти походы на концерты. Уже после гибели сына девочка, с которой он дружил, мне рассказала, что он говорил: “Мама против. Наверное, не буду больше туда ходить. На последний концерт схожу, и все”. Последний концерт стал буквально последним.
У него было очень плохое зрение — минус девять. И Саша всегда носил контактные линзы. От армии получил отсрочку. Физические нагрузки ему были противопоказаны. Он никогда не дрался. Лапку насекомому оторвать не мог. Никогда не носил с собой нож или еще что-то подобное. Кому может помешать такой человек? За что?
Вот и я думаю, господин судья: за какое “щастье” чьей нации убили мальчика с двумя православными крестами на шее?

Операция “переквалификация”

Поймали участников ЧП у станции метро “Домодедовская” быстро, уже летом. Правда, только трех. Еще трое “бегают” по просторам территории “международного розыска”.
Но и этот результат казался неплохим. Поймали — значит, будут судить. Первоначально звучало обвинение в “убийстве с отягчающими обстоятельствами”. По словам адвоката потерпевшей стороны, молодые люди признались в симпатиях к неонацистскому движению. В ходе обысков у программиста, мерчендайзера и безработного нашли фотографии на фоне свастик, видео нацистского содержания и прочие милые сердцу фашиста вещицы.
На праворадикальном сайте “СС” (“Славянский союз”) пристально следили за этим делом (застеснялись только в последнее время).
В конце прошлого года там появилась новость с заголовком “Очередная победа”. Кратенько сообщалось, что к делу об убийстве “антифашиста А.Рюхина” подключились адвокаты “СС”. И одержали убедительную победу.
— Вы, наверное, уже знаете, что дело разделили на две части, — говорит Татьяна. — Теперь в убийстве обвиняют только тех троих, которые в бегах. Задержанным инкриминируют… “хулиганство”. Следствие не дало мне ответа на вопрос, почему было принято такое решение. Пробовала обжаловать в прокуратуру Москвы, Генеральную прокуратуру. Но результата нет.
Господин судья, я готова расписаться в ограниченности собственных умственных данных. И, вероятно, надо спрашивать не у вас, а у гособвинителя, но я никак не могу понять… Согласно тексту предъявленного обвинения задержанный программист наносил Рюхину удары ножом, как и те, кто сейчас находится в международном розыске. С каких пор такие действия называются хулиганством?
— Не знаю, как жить, — заканчивает разговор Татьяна. — Просыпаешься, как камень, и засыпаешь так же.
Сейчас говорят, что “дело Рюхина” будут рассматривать “по существу”. У меня, господин судья, как раз есть что сказать, и как раз по существу.
…Когда потерпевший, но, к счастью, выживший друг Саши Рюхина Егор шел по коридору в зал Мосгорсуда, некие граждане пытались толкнуть его и поинтересовались: не хочет ли он умереть?
Политологи говорят, фашизмом надо переболеть. Может, они и правы. Но для кого-то эта болезнь общества смертельна уже сейчас. Правоохранительным органам, конечно, проще списать такие драки на обычные молодежные “терки”. Только знаете, господин судья, я поняла, почему не могу выносить этой четвертой фотографии. Слишком не похож парень, лежащий в крови на тротуаре, на уличного бойца.

Фотография Саши Рюхина
[199x290]


Хроника коричневой смерти в стране, победившей фашизм

1. 27 марта около 19 часов в Ижевске несколько десятков молодых людей (милиция называет их патриотами, пострадавшая сторона — неофашистами) напали на других молодых людей — скейтеров и антифашистов. В результате этого ЧП 18-летний антифашист Станислав Корепанов получил травмы, как пишут в протоколах, “несовместимые с жизнью”. Согласно предварительным данным смерть молодого человека взял на себя неработающий и не совсем психически здоровый Андрей Фазлеев. Остальные участники драки скорее всего отделаются легким испугом.
2. Два года назад в Санкт-Петербурге погиб антифашист Тимур Качарава. В его смерти обвиняют Андрея Шабалина. Остальным семи фигурантам дела инкриминируют хулиганство и разжигание межнациональной розни.
3. 2006 год, Москва. Тигран Б. Был сотрудником сайта “Антифа.ру”. Сначала на заборе стройки перед его домом нарисовали свастику и написали: “Тигран, передавай привет Тимуру” (имелся в виду Качарава, с которым Тигран был знаком). Потом — били на улице. А под новый, 2007-й, год кто-то повесил на входную дверь плакат: “Здесь живут чур…”. Хорошо, что Тигран вовремя заметил провода, идущие от плаката. Взрывное устройство сработало во время обезвреживания. Дело завели по двум статьям: “Порча имущества” (имеется в виду дверь) и “Хулиганство”. Тигран уехал из Москвы. Опасаясь за свою жизнь.
4. В конце прошлого года опять Ижевск: группа молодых людей с короткими стрижками пожелала выяснить отношения с антифашистом Александром К. Его били по голове бутылкой, порезали руки, пытаясь дотянуться до горла. Потерявшего сознание юношу донесли до больницы друзья. Судебное разбирательство уже шло, когда на Александра напали еще раз. По этому делу несколько человек приговорили к выплате денежных штрафов.