Любителям трогательных историй с продолжением о судьбе неодушевленных предметов посвящается.

***
Он сел в машину и плотно застегнул ремни. Подогнал шлемофон и нехотя включил связь. Русская речь. Сегодня – в последний раз. Завтра он будет в Швеции. Свобода. Блондинки. Они будут любить его, как Маринеско.
-Лейтенант Родин-Нелюбский к полету готов!
Только бы голос не дрожал. Наконец, наушники скрипнули.
-Полет разрешаю. Освободить третью полосу. Зажигание!
Взревела турбина. Не родной двигатель, почему-то подумалось. Чужой. С какого-то утилизированного МИГа сняли, со склада. А черт с ним, вечно ерунда в голову лезет.
Прощальный круг. Набор высоты. Полет над Карелией. Здесь надо спикировать и идти в сторону границы низко, над самыми соснами. Чтоб не засекли радары.

***
У мамы были большие красные руки. Она была прачкой, и все господские вещи стирала вручную. Тогда-то маленький Свен дал себе слово, что изобретет лучшую стиральную машину в мире и подарит ее маме.
До создания фирмы «Электролюкс» оставалось 24 года. Мама не дождалась каких-нибудь пяти-шести месяцев. Она погибла под обломками советского истребителя, который рухнул на их огород в том самом году. Как сквозь сон, Свен помнил лица полицейских и свой исторический диалог с агентом службы безопасности.
-Этот самолет – собственность правительства.
-Это моя земля. Частная собственность. Он упал на мою землю.
-Правительство заплатит. О какой сумме идет речь?
-Я хочу делать стиральные машины. Иметь свою фирму, понимаете?
-Правительство гарантирует.
-И еще оставьте мне этот барабан с дырочками.
-Это не барабан. Это деталь русской авиационной турбины.
-Все равно. Оставьте. Она мне нужна. Такая. С дырками.
-Дырок там не было. Это наши зенитки поработали.
-Неважно. Оставьте.
Похороны он помнил смутно. Две главные проблемы, мучившие его все эти годы, были решены. Барабан должен быть с дырочками. И горизонтально ориентирован.
Как русская турбина.

***
Нежный запах импортного машинного масла. Белый железный куб со стеклянным иллюминатором. Что-то необъяснимо родное. Странно. Ведь она прибыла из Швеции, думал Хол. Прерывая натужный ход его старческих мыслей, на кухню вбежала Девочка и радостно заверещала. Ни к кому, впрочем, не обращаясь.
-Ой! Стиральная машина! Фак! Наконец-то! Ихх…ладно-ладночки!
Она еще долго прыгала по кухне, издавая обычные для нее позитивные звуки, из которых, как ни крути, никогда не выстраивались осмысленные предложения. Затем она кинулась к машине и рывком открыла дверцу с окошком-иллюминатором. Бросив туда разноцветные носки, вязаную майку и брюки, и забыв вытащить из кармана огрызок яблока, она начала нажимать на разные кнопки. Одна из них случайно оказалась нужной, и машина взревела.
Тот самый звук, подумал Хол.
Тот.
Самый.
Больше он ничего не помнил.

***
Два дня спустя пришел Мастер. Загадив кухню кирзовыми сапогами, он странно взглянул на холодильник, снисходительно – на Девочку, и глубокомысленно изрек:
-А чего Вы хотели? Храните в нем всякую гадость, да еще машину рядом поставили. А от нее вибрации. Вот у него мотор-то и того. Не выдержал.
Не слушая ее сбивчивых объяснений, он презрительно отвернулся.
И сплюнул на пол.