…А в чаше – только терпкое вино,
И за окном – ветрами плачет небо,
И те дожди, что нас смывали в небыль,
Впитавшись в землю, прорастут травой.
И не живет во мне неясный страх –
Поверишь? – даже сердце отпустило…
Кому на жизнь легенды не хватило –
Уснет – умрет – у моря на камнях…
Горчащий дым за окнами… рассвет?
Царапай руны острием стилета.
Ты видишь – за окном сгорает лето.
Продолжи список мой на сотни лет.
Продолжи список, подводя итог:
Все имена осыплются на камни
Пригоршней бусин, белым цветом яблонь
И за меня допишут эпилог.

* * * *


ГОБЕЛЕНЫ МИРИЭЛЬ

I.

Уходили… кому-то казалось безмолвие – светлым,
Светлым даром, а estel со временем раны излечит.
…Безметельная ночь обнимает за тонкие плечи,
У вина золотистого запахи меда и пепла.
В тишине расплетаются судьбы на нити основы,
Превращаясь в узорную ткань твоего гобелена.
Наши лица, деянья – вовек не изведают тлена,
И вовеки веков ты рисунок не сменишь на новый.
Здесь тенями становятся руки, и пылью – страницы,
И свеча, оплывая на стол, помнит больше, чем Валар.
Все попытки подняться над роком… Но этого мало,
И серебряный сумрак все глубже ложится на лица…

II. Olori Falmewa

Мудрой зовут… Дар предвиденья: Дар ли? Расплата ли? –
Вечное марево дня неизбежным расколото.
Слышишь, над волнами чайки о ком-то расплакались –
Выйдешь ли снова встречать ты рассветное золото?
Шелест веков по ступеням – цветение яблони…
Чьи-то шаги за оградой …встречать? Возвращаться?…
Время стекает на плечи холодными каплями.
Дождь размывает следы и не учит – прощаться…

Даже трепещущий парус – лишь таянье тени.
Голос срывается – песне над морем стелиться.
(Только превыше Судьбы меж узорных сплетений
На гобеленах у Фириэль – белые птицы)
Даль горизонта… попробуй, сочти расстоянья.
Мир, искаженный и страшный, вмести на страницы.
В час, когда горстью отмеришь свои расставанья,
Точку, не глядя, поставь, чтоб бесслезно проститься.

* * * *


HELCARAXE

Тонкий бархат вьюг,
Стылый шорох льдин.
Раньше звали – Друг,
Ныне – Господин.
Все слова нарушь,
Рубани сплеча.
По родству всех душ
Плачет лишь свеча.
Чем ты был согрет,
Кем ты стал потом –
Лишь случайный бред
И дурной симптом.
Рассуди за всех,
Заверши рассказ,
Проклиная – тех.
Поминая – нас.
Возглашая – Месть…
Но пребудут вновь
С нами наша Честь
Слово и Любовь,
Серебро имен,
Тишина молитв
Да шелка знамен
Меж грядущих битв.
Рассуди за всех,
Заверши рассказ,
Проклиная – тех.
Поминая – нас.
Презирая – всех
На бескрайнем льду…
Ввысь несется смех:
Я – назло – дойду.

* * * *


FEANARIONI

…Гарью и пеплом
По соли прибоя,
Пламенем светлым
И яростью боя,
Гневом и смехом,
Полетом и камнем,
Криком и эхом –
В грядущее канем.
Что разделило –
То и связало.
Что опалило –
Сумраком залов,
Сводом Чертогов
Скрыто до срока.
Что до итогов,
Судьбы или рока –
Имя – тревоге,
Лица – на блики,
Цели – дороге,
Забвению – лики…
Много ли, мало
Шагов до паденья –
Блеском металла
Смети наважденья:
Мир обернется
Тревожащей песней
Свет наш вернется,
Пламя – воскреснет.

* * * *


MAEDHROS
(после Дагор-нуин-Гилиат)

Расскажи мне, мой Лорд, что за знамя летит над тобой?
Серый бархат полей – лишь страница меж нами и домом.
Что осталось тебе за последним горящим изломом
И во имя чего ты назвал эти беды – Судьбой?..

Мой покинутый Лорд, здесь дождями размыты следы,
И безумие – тратить себя в бесконечной погоне.
Здесь никчемная верность вассалов – лишь воск на ладони,
И рассвет еще долго не тронет бескрайние льды.

Затянувшийся фарс – чем окончится этот маршрут?..
Клятвой верности вечным туманам, как нежной невесте?..
Мой потерянный Лорд, мне б дождаться какой-либо вести,
Хоть и знаю, что только лишь смерть избавляет от пут.

Для других мы останемся ярче и чище огней,
А свои – оборвут звон струны, предоставив петь травам,
Легшим темными знаками сна в недописанных главах,
Крепче цепи обвившим копыта горячих коней.

Тонет знамя в седых облаках, ветер глушит аккорд,
И становится бархат полей между нами и небом
Бесконечной дорогой по вереску в стылую небыль.
Там мы встретимся наверняка, мой потерянный Лорд.

* * * *


Не спрашивай у осени совета:
Равно горчат и слезы, и смола…
Рябиновая кисть горит рассветом,
Лишь горстью ягод отдарилось лето.
Не говори, что ты меня ждала…

Вплетай же в косы звезды Средиземья…
Ард-Гален… Легкий пепел и зола…
Я – большие пророчу потрясенья.
Ты – полной горстью меряешь презренье.
Не говори, что ты меня звала.

Грешно писать стихи в кольце осады,
Паденье неминуемо. Поверь,
Мне только вечер быть с тобою рядом
И знать тебе судьбы моей не надо,
Закрой на ключ распахнутую дверь.

Не спрашивай у осени совета:
Равно горчат и слезы, и смола…
Рябиновая кисть горит рассветом,
Лишь горстью ягод отдарилось лето.
Не говори, что ты меня ждала…

TOL-IN-GAURHOTH
(Artafinde)

Раненый волк взвоет за гранью заката:
Стиснешь виски пальцами ледяными.
Предельно ясно почувствовав: нет возврата -
Рухнешь на пол, бессильно шепча - Имя…

Тол-ин-Гаурхот… Тюрьма зловеще красива…
Ошибку ли ты свою искупаешь? Грехи ли?
Когда понимаешь, что даже кричать не в силах,
Мучительно искривляются губы сухие…

И этот взгляд - безумца, смертника, зверя?
Смертельно раненым жизнь проклятием станет.
Успеешь подумать, падая во мрак безверья
О милосердии тусклой холодной стали,

Но здесь даже смерть недоступна и ты уверен -
Решения слабых и смертных тут не помогут.
И ты сознаешь даже с каждой новой потерей,
Что просто не смог бы выбрать иную дорогу…

И имя "Жестокий" кажется странной насмешкой:
Застывшая обреченность в волчьем оскале.
С лица отпечаток боли стирать безуспешно,
Уже никакой надежды себе не оставив.

Раненый волк взвоет за гранью заката:
Стиснешь виски пальцами ледяными.
Предельно ясно почувствовав: нет возврата -
Рухнешь на пол, бессильно шепча - Имя:
                     …Amarie,vanimeldya, namarie.

* * * *


NYERE

Оставьте, Лорд: любовь - не завещание,
Но, может быть, залог для возвращения.
Отложим на столетия - прощание.
На сотни лет с тобой - мое прощение.

Забудем, Лорд, ведь песня - не заклятие:
Потомкам - пара строчек на пергаменте.
Мы на двоих защищены - проклятием.
Судьба сама решит, чем были Камни те.

Прощайте, Лорд, наш вечер не окончен,
Хоть теплым воском захлебнулись свечи.
Но мир наш был другими напророчен,
А потому не ждите новой встречи.

Не смейтесь, Лорд, над будущим: нет времени,
Настали времена отдохновения.
И дело вовсе даже не в смирении -
Не будет смерти там, где есть сомнение.

* * * *


ПОСЛЕСЛОВИЕ К NYERE

…и самая усталая река
В конечном счете достигает моря
И умирает, исчезая вскоре
В соленых водах с примесью песка.

Душа твоя еще жива – пока –
Пока видны на горизонте зори.
Но с каждой ночью прибывает море.
И с каждым днем все призрачней – рука.

Лишь ветер в спину – жёсток как стилет –
Желанней, чем последнее забвенье,
Обрывком пены скрыв прикосновенье
Вдоль берега плетет цепочку лет,

Пророчит, что тебя ждут впереди
Края, где тишь, где источают травы
Свой аромат до одури в груди.
Где только сны до срока будут правы…

И счастье остается ровно в том,
Чтоб не искать ни истины, ни злата.
И быть водой, багряной от заката,
Обнявшей недостроенный твой дом

Так дни на птичьих крыльях пролетят,
Подзадержавшись под случайным взглядом…
Так тени близких остаются рядом,
И книжными быть вовсе не хотят.

Так время застывает на века
И ждет спасенья, пробираясь чудом
Сквозь суховеи, мели и запруды
Та самая усталая река.

* * * *

ГОРОД
(Lehtanare – Erelendon)

VARDWENDE - RINGAELEN
(Возможный отчет об игре)

Я не хотел писать в письме «легенда»:
Мы звезды разменяли на стекляшки.
Пусть на одежде золотятся бляшки –
Фольга тускла. Простишь ли, vanya wende?…
А впрочем, позови меня, хоть имя
Осыпалось болотными огнями.
Крылом по ветру отпустил бы знамя,
Коль верил, что проснемся мы – иными…
Я знаю этот тост за обреченных:
«Кто верен был…» - пусти по кругу чашу
И поминай любовь и смерть – не нашу,
И пей во славу клятв неизреченных.
(А нас вела неведомая сила…)
Игра сошлась, итог – неинтересен,
И я уверен – мне не хватит песен,
Чтоб объяснить другим, где нас носило.
А ты смотри в танцующее пламя
И не давай мне ни вина, ни хлеба:
На грязь дорог дождями ляжет небо,
И мы без слов опустим наше знамя…

…Я признаю, что перед данным словом
Мы оказались – суетные пешки.
Но Лордов – нет, и каждый здесь – виновен.
Коль верен был – молчи о наболевшем.

Ветви деревьев – сведенные пальцы,
Крик воронья, стон далекого рога…
Сколько судьбу не закладывай в пяльцы –
Вышить не сможешь иную дорогу.

Душу как тряпку на камни – не выжать,
Сколько себя не учи – расставаться.
Сколько себе не приказывай – выжить…
Звон колокольный…

…Кому оставаться?

…Эти стены останутся стенами: камнем и мхом.
Неужели ты веришь, что нас еще ждут там, за морем?.. –
Помяни меня темным вином или белым стихом.
Помолчи о судьбе: своей клятвы мы не переспорим.

Не пожар и не кровь – над знаменами гаснет заря.
У взъяренной метели – повадки охотничьей своры…
Что удерживать нас или звать: мы остались не зря
Продолжать в этих сумрачных стенах свои разговоры.

Все пророчества – тени на волнах, пустые слова,
Но мы выплатим полностью дань своим сорванным песням.
И шелками под ноги нам ляжет дурная молва…
(Обещай мне, что встретимся вновь, коль случайно воскреснем)

Что ты плачешь о вере и верности: все это бред.
Слышишь – Mornië снова отходит от темных причалов,
И от соли морской этот город становится сед.
И руины его нам уже не отстроить с начала.

Ну, вставай, собирайся, седлай боевого коня
И встречай свою смерть как любимую – в праздничном платье.
И свирепому пламени, как повторится Резня,
Пусть доверчиво серые стены откроют объятья…

…А во мраке времен под водой спит другая земля,
Там натянута нить горизонта звенящей струною.
Эти стены останутся стенами: славь Короля!
Наш Исход не прервался, и песня лишь начата мною.

* * * *