[показать]
Ленин не вождь : в нем нет пламени , легендарности и обаяния героя; он холоден, прозаичен и прост, как геометрический рисунок... Идя по следам Маркса, он рабски доводит его жесткое, каменное учение до пределов абсурда и неустанно ломится еще дальше. В его личном, интимном характере нет ни одной яркой черты, - все они стерлись, сгладились в политической борьбе, полемике и односторонней мысли, но в своей идеологии он - русский сектант.

Для Ленина Маркс - непререкаем. Нет речи, где бы он не оперся на своего Мессию, как на неподвижный центр мироздания. Но несомненно, если бы Маркс мог поглядеть оттуда на Ленина и на русский сектантский, азиатский большевизм - он повторил бы свою знаменитую фразу:"Pardon, monsieur, je ne suis pas marxiste." («Извините, месье, но я не марксист» (фр.)

Красные газетчики делают изредка попытки создать из Ленина нечто вроде отца народа, этакого доброго, лысого, милого, своего 'Ильича'. Но попытки не удаются: Никого лысый Ильич не любит и ни в чьей дружбе не нуждается. По заданию ему нужна - через ненависть, убийство и разрушение - власть пролетариата. Но ему решительно все равно: сколько миллионов этих товарищев-пролетариев погибнет в кровавом месиве. Если даже в конце концов половина пролетариата погибнет, разбив свои головы о великую скалу по которой в течение сотен веков миллиарды людей так тяжко подымались вверх, а другая половина yпадет в новое неслыханное рабство, - он - эта помесь Калигулы и Аракчеева - спокойно оботрет хирургический нож о фартук и скажет:"Диагноз был поставлен верно, операция произведена блестяще, но вскрытие показало, что он была преждевременна. Подождем еще лет триста."

Ленин – нечто вроде кам­ня, вроде утёса, кото­рый оторвался от горного кряжа и стремительно катится вниз, уничтожая всё на своем пути. И по­том – подумайте! – ка­мень в силу какого-то волшебства – мыслящий! Нет у него ни чувств, ни желаний, ни инстинк­тов. Одна острая, сухая, непобедимая мысль: падая – уничтожаю...

10 сентября 1920 года