Если в Европейской России много первобытной патриархальности, то в Сибири много первобытного зверства. Кто, например, поверит, что в глубине этой далекой стороны охотятся на людей так же, как на зверя. А между тем о такого рода «промысле» рассказывает «Екатеринбургская Неделя». Охотятся на так называемых «горбачей».

Горбач – это возвращающийся с приисков рабочий, на спине которого имеется котомка с немудрым «барахлишком». Вот на этого-то обездоленного человека и охотятся сибирские крестьяне, находя в своем кодексе жизни следующую формулу, оправдывающую, по их мнению, убийства: «Живем мы, сударь, охотой. Много ли напромышляешь? Вот горбач подвернется – иное дело: частенько не только лопатина добрая, но и деньжонки найдутся».

Охота совершается так: узнают «промышленники», что идет кучка рабочих, небольшая, человек пять-шесть. Навстречу этой кучке отправляются «охотники», спрячутся в лесу и начнут бить пулями жертву за жертвой. Какая возмутительная, какая страшная картина!

Но если судьба устроит так, что «промышленник» попадется в руки «горбачей», то пощады ему нет, и его ждет ужасная смерть: на него надевают «красную шапку».

Шапка эта – раскаленный докрасна медный или железный котелок.

Какие пытки средневековой инквизиции сравнятся с пыткой, совершающейся в дремучем лесу, в глухой тайге?

«Русская жизнь». 1893. № 102.