Май 2016 - полнейший событийный передоз.

Работа в команде, от чего я отвыкла.
Большой трехдневный проект.
Шерлок.
Разговоры и мысли о будущем.
Переоценка ценностей и своей жизни.
Рубеж на рубеже.

Сложно с чего-то начать, потому что хронология событий, коих в мае было просто какое-то неперевариваемое количестве, не совпадает с приоритетностью этих самых событий.

Так что рискну начать с того события, описывая которое, могу в общем-то разрыдаться.

Мне пришлось усыпить моего малыша. 25 мая 2016 года ровно в 14:44 (как это по-китайски, ведь число 4 звучит как слово "смерть").

Начнем с того, что болел он с самого начала. Как Шон принес нашего котенка 2 мая 2015 года, так он и начал болеть. Сначала мы мучи-лечили его от кошачьего грибка и ушного клеща. Трехмесячного малыша приходилось ежедневно мыть в каком-то диком токсичном шампуне, заворачивать в полотенце и следить 10 минут каждый раз, чтобы он, не дай бог, не слизал с себя эту отраву. По всей бутылке, к слову сказать, огромными буквами было успокаивающе написано "яд". Потом приходилось капать ему в ушки, мыть их, чистить палочками, мазать коросточки мазью, и опять же следить, чтобы не лизался и не смазал. Пришлось носить этот ужасный воротник, в котором он грустил в своей корзине как маленькая печальная лампа или цветочек.

Потом мы упали с холодильника и заработали себе небольшое сотрясение.

Потом была наша ужасная кастрация. Полостная операция, поиски этого несчастного второго яичка, разошедшийся шов, загноившаяся рана, перезашивание и повторная анестезия и наркоз, 10 дней, проведенных в больнице, когда мы с Шоном носили ему передачки и обнимашки ежедневно до и после работы.

А потом наш мальчик начал поносить. Сильно и с кровью. Внешне признаков никаких. Прыгучий, счастливый, ласковый, невозможно любвеобильный и любознательный. Относили в больницу несколько раз. Каких только анализов не сдали, каких только узи и рентгенов не сделали. Ничего не нашли, сказали сменить корм.

Потом мы с Шоном разошлись и разъехались. У Шерлока появился новый друг - кот Себастьян (в народе "Сибасик"). То они дрались, аж шерсть клоками везде валялась и по квартире летала, то они друг друга вылизывали и урчали. На общем состоянии Шерлока это никак не сказалось.

Я сменила ветеринарку. Его прощупали, осмотрели. И с самого начала очень честно и сухо довели меня до слез вероятным диагнозом, который очень сложно установить, проверить, предугадать и определить: инфекционный кошачий перитонит (FIP - Feline infectious peritonitis). К профессионализму врачей претензий ноль. Мне было сразу сказано, что вариантов несколько: опухоль, перитонит, аллергия на еду, врожденные особенности организма моего малыша. У него нащупали какую-то шишку внутри, и ему было очевидно больно, когда врач на нее активно давил. Мы сдали анализ крови на биохимию, на вирус, на все на свете, снова сделали пару видов УЗИ и рентген.

По снимкам ничего не было видно. По УЗИ было очевидно, что у него непонятное, но незначительное скопление слизи где-то внутри. Показатели крови оказались слегка завышенными, что свидетельствует о вяло текущем внутреннем воспалении. В общем, поскольку мальчик мой был по-прежнему не в меру прыгуч и жизнерадостен, мне было сказано наблюдать его месяц, а там принести на повторный анализ и узи, чтобы проследить тенденцию.

Оглядываясь назад, я понимаю, что угасать он начала где-то через пару недель после этого. Неопытная я списала все на настроение и ревность ко второму коту.

Он перестал запрыгивать на раковину по утрам и мешать мне краситься, перестал запрыгивать на коленки и тереться своим носом о мой нос, перестал будить меня по утрам урча, облизывая мне нос и топча меня лапками, перестал радостно бежать мне навстречу, когда я возвращалась с работы домой. Он просто перестал. Он стал неохотно играть с Сибасиком, отчего тот ходил по квартире и недоуменно мурчал, получая в очередной раз шипение от Шерлока вместо привычного кошачьего джиуджитсу. И, да, он начал шипеть. Такого я вообще за ним не припомню.

Поскольку с 25 по 27 число у нас намечался трехдневный воркшоп для иностранных учителей, и мне нужно было каждую неделю собирать команду из 11 добровольцев, вызвавшихся организовать сессии, кофе-брейки и фотосессии в стиле Айсек, и я упустила этот момент. И все списала на ревность. Слава богу, все было не так плохо, и ему еще не было больно. Иначе я бы себя сейчас чувствовала еще хуже и еще более виноватой.

21 мая в субботу я отвезла его в больницу, поскольку заметила в пятницу, что он был непривычно вялым и растекался киселем на руках. Они его осмотрели, отметили пониженный уровень энергии, решили, что я его плохо кормлю, отправили домой понаблюдать еще неделю.

22 мая в воскресенье ему стало определенно хуже. Он лежал, отвернувшись к стене, почти не двигался целый день, шипел на Сибасика, утробно мурчал, когда я пыталась взять его на руки. Тенденция мне не понравилась, и я понимала, что на неделе буду неизбежно занята по 12-14 часов в день и не смогу за ним наблюдать. Я позвонила в больницу и назначила на утро вторника сдачу анализов повторно в срочном порядке. На понедельник все было уже раписано.

24 мая во вторник утром я отпросилась с работы на полдня. В 4 утра я проснулась от того, что меня съели комары. Пошла на кухню выпить воды. Он спал на окне и, видимо, хотел пойти за мной, чтобы выпросить вкусняшек... и не смог. У него отказали задние лапы и он волочил себя на кухню как наполовину парализованный. Я в шоке не понимала, как ему помочь. Ему определенно было больно, когда я пыталась взять его на руки. Он дошел, сел и лапки включились. Неуверенно, ватно, но он смог дойти до чашки. Накануне я купила ему вареных куриных грудок для котят и хотела порадовать его вкусняшкой. Он унюхал курицу, потом у него свело шею, он дернул головой, ударился ею о плитку на полу и расстроенно уселся, покачивая головой туда-сюда. Надо знать мою истеричную натуру, чтобы понимать, насколько мне удалось взять себя в руки, чтобы не упасть рядом с ним и не забиться в истерике от страха.

Я отнесла его на кровать. Причем, я положила его, а он не смог сам перевернуться, мне пришлось ему помочь и положить лапки так, как он обычно их складывал, иначе он так и остался бы лежать в неестественном вывернутом наизнанку положении.

В 7 утра приехало такси, и я повезла его в больницу.

Это состояние физической боли, когда ты понимаешь, что твоему малышу плохо, больно, что ты ему нужна как никогда, а у тебя завтра начинается трехдневный воркшоп, который не бросишь, который вы месяц готовили и часть тренеров - новички, которые нуждаются в твоей поддержке и помощи как лидера команды. И тут нет удобного решения.

Когда мы доехали, я почти разревелась, когда описывала доктору Вангу, что стряслось за те два дня, пока мы не были в больнице. Мы сдали анализы.

За месяц все показатели взлетели до небес. Энзимы печени при норме 50-100 у моего малыша были 998. Все прочие цифры - не менее утешительны. А что самое страшное - тест на перитонит в этот раз был положительным. Мой малыш просто сгорел. Жил, жил, радовался, радовался, любил весь мир и всех вокруг себя. И сгорел.

От шока и стресса я не придумала ничего лучше, чем оставить его до субботы в больнице, заплатив при этом просто вообще за все, что было возможно и невозможно. Протеиновые бусты, внутривенные флюиды, обезбаливающие, вкусная еда, отдельная комната, витаминки. Что угодно, лишь бы последние дни мой малыш провел как на курорте в 5-звездочном отеле. Пока его никчемная мать пашет на этом треклятом воркшопе и не может остаться рядом с ним.

Ахмед отнесся ко всему с мужским спокойствием и пониманием. Он ничего не спросил. Только сказал: "Если я тебе нужен, я вечером приеду тебя обнять." Он так и сделал. А заодно отрезвил меня. "Если тебе в больнице сказали, что это вопрос 1-2 недель, если конец неизбежен, и ему становится все хуже и больнее, чего ты ждешь? Прощания с ним? Это нужно тебе. Ему нужно облегчение."

В среду я попросила прислать мне видео моего мальчика. И поняла, что ждать действительно нечего. Только еще больший грех на душу брать. И я попросила его усыпить в среду же. Не дожидаясь субботы и не растягивая его мучения.

Больница вошла в мое положение и сказала, что бумаги я могу подписать после, когда освобожусь, а пока нужно только подтвердить согласие по имейлу. Что я и сделала. И в три часа мне прислали сообщение, что в 14:44 мой малыш уснул. Удивительная смесь боли и облегчения.

Это был мой первый котик. Мой. Не чей-то, а мой. Через сколько ему пришлось пройти за свои год и неполные 4 месяца - сложно описать. С ним все время что-то было не так в плане здоровья, что никак не сказывалось на общем состоянии беззаботного счастья и жизнелюбия. Моего мальчика любили все, кому посчастливилось с ним встретиться. Это самый очаровательный, сообразительный, добрый и ласковый котенок из всех, что я встречала за свои 28 лет. И я искренне верю, что сейчас ему хорошо. И мы непременно еще встретимся, когда придет время.

Сладких снов, мой малыш. Пусть тебе снятся сырные конфетки, куриные грудки и сливочное мороженое : )
Пусть другие кошарики там в вашем кошачьем раю относятся к тебе так, как ты того заслуживаешь - любят тебя и оберегают.
Сладких снов, Шерлок. Большая мягкая мама тебя очень любит : ) И я горжусь тобой, то, как ты перенес эту страшную болезнь - это просто героизм. До самого последнего момента. Ты заслужил облегчение и покой.
Мой маленький бриташечка.
Сладких снов : )

10 февраля 2015 - 25 мая 2016