Я стояла посреди пустынного, покрытого какой-то чахлой пожелтевшей травкой поля и злилась. Волны ярости накатывали одна за одной, затуманивая рассудок, и причиной ее был мужчина, безвольно сидевший на этом самом поле.
- Вставай! - я пнула его носком окованного железом ботинка. Странник слегка вздрогнул, и это была вся его реакция.
Конечно, я понимала, что виноват не он, а я. Вся ответственность за это рискованное путешествие лежало на мне, хотя он был мужчина и на добрый десяток лет постарше меня.
Мне следовало трижды подумать, но он перед трассой казался таким спокойным, и мы так соскучились по томской тусовке, что я рискнула. Рискнула - и, похоже, проиграла.
Нет, вначале все было хорошо, даже слишком - в первый же час пути мы застопили машину до самого Томска.
Когда я по заведенной традиции сидела рядом с драйвером и развлекала его беседой, Странника что-то напрягло в моей болтовне, и он настоял, чтобы мы вышли из машины. Прямо здесь, посреди трассы, на этом идиотском поле.
Он вышел и сел здесь, и я уже несколько часов не могла заставить его идти дальше.
А солнце так жестоко катилось к закату...
Постепенно меня охватывала паника. Остаться ночью на трассе, даже такой ранней золотой осенью было опасно. Во-первых, это чревато банальным переохлаждением. Во-вторых, драйверы ночью практически не подбирают - поздно видят стоперов, а потом уже неохота тормозить. И в-третьих, ночью больше шансов развлечься подонкам - самое легкое - могут просто сбить с обочины и поехать дальше. Конечно, был бы со мной обычный мужчина - может я была спокойна, но со мной был Странник...
- Дима, - попросила я, сглатывая подступающие слезы. - Пожалуйста, пойдем. Нам нельзя здесь оставаться, ты же знаешь.
Он посмотрел мимо меня своим странным бегающим взглядом и отрицательно покачал головой.
Потом вытащил из чехла гитару и запел. Его голос, самый красивый и сильный из всех, каких я слышала в своей жизни, разнесся далеко среди поля, и я слушала, нет, внимала, затаив дыхание. Он спел и «Леди в зеленом», и мои любимые песни на кельтском языке.
Так, незаметно и тихо, на нас опустилась ночь.