Давайте поговорим о наукометрии.
Так сложилось, что вчера, придя с работы несколько раньше обычного и в преддверии выходных, я решила посвятить вечер доработке парочки статей. У меня есть некоторое количество текстов, которые я додумываю не к дедлайну, а к случаю. Иногда, правда, случай превращается в дедлайн: одну из этих статей я отправляю в "Литературоведческий журнал" ИНИОН РАН, который готовит юбилейный выпуск, посвящённый И.А.Крылову, и с этим особенных проблем не было, поскольку журнал РИНЦевский и ещё не окончательно погряз в формализации наукометрии.
А вот статью про Александра Петровича Сумарокова, которая уже почти пару лет вызревает у меня после нашей сумароковской конференции, я решила сдать в наш "Вестник". Почему, наверняка спросите меня вы. Нет, она не по теме моей потенциальной докторской, просто у меня есть привычка периодически публиковать в "Вестнике" не только хроники научной жизни :). Правда, периодичность эта относительна, поэтому последний раз я там публиковала не хронику в 2015-м, так что, как выяснилось, довольно сильно отстала от жизни.
Давайте сразу оговоримся: всё, о чём пойдёт речь дальше, - не претензии к редколлегии журнала. Людей оттуда я хорошо знаю и очень люблю и вполне отдаю себе отчёт в том, что обсуждаемые дальше правила придуманы не ими, а представляют собой результат попытки подстроиться под существующие наукометрические правила. И тем не менее, я считаю, что обсуждать эти вопросы надо, и желательно - максимально широко. Я, конечно, мало верю в то, что нам удастся сдвинуть что-то в господствующем (я надеюсь - пока) формальном подходе к наукометрии, но в результате таких обсуждений нам может открыться, например, опыт коллег, так же, как и мы, преодолевающих наукометрические формальности.
Все, кто последнее время пишет в "Вестник", находятся под впечатлением от требования транслитерации списка литературы. У меня здесь как раз особенных проблем не возникло: есть вполне вразумительные сервисы, которые это делают (и, кстати, ссылки на них есть в правилах для авторов). Вопросы, конечно, остаются: для русского списка литературы формально неважно, что сочинения Сумарокова опубликованы в университетской типографии у Новикова, а для английского, видимо, надо указать "Universitetskaya tipografiya, u Novikova Publ.". Есть подозрения, что для современных баз данных, что российских, что международных, всё это совершенно не имеет значения в случае издания 1787 года, но в принципе не напрягает.
Напрягает другое.
В требованиях к аннотации (что к русской, что к английской) значится, что её объём должен быть не менее 200 слов. 200 слов в среднем дают 1500 знаков, т.е. две аннотации "съедают" примерно 1/7 часть статьи у аспиранта и 1/8 у остепенённого автора. Я ещё понимаю логику в требовании объёмной английской аннотации, учитывая, что "Вестник" не публикует переводы, но зачем перед полным русским текстом статьи 200 слов её краткого пересказа по-русски же, мне непонятно. Я пока написала 116, больше не получается :).
Но и это не главное. Главное - это требования к библиографии, в которых читаем следующее: "Все авторы должны учитывать тот факт, что для метаданных статьи (references) важно наличие только публикаций за последние 5 лет, треть из которых вышла в журналах, индексирующихся в международных базах данных (Web of Science, Scopus и др.). Цитирование более ранних (в т.ч. классических трудов) должно ограничиваться автором в пределах 20% от общего списка литературы". Т.е. 80% списка литературы у меня должны составлять работы 2014-2019 гг. и не менее трети из них должны быть журнальными, причём WoSовскими или Scopusовскими? А если по моей теме таких статей нет, то - что? Мне надо найти что-то левое и радостно написать, что такой-то в своей работе почему-то не занимался ремарками у Сумарокова, а такой-то вообще написал про ремарки у Пушкина, но мог бы - у Сумарокова? Как я понимаю, правила таковы, что этими упоминаниями я, конечно же, повышу индекс цитирования упомянутым авторам, но какой в этом смысл? (Кстати, заметим в скобках, что если я найду пару статей по теме, которые вдруг решу поругать, этим я тоже формально повышу индекс цитирования ругаемым авторам, так ведь?) Единственное, что поисковики упорно выдают мне как прямо соответствующее теме, - это написанная Д.П.Ивинским для того же самого "Вестника" хроника нашей сумароковской конференции с аннотацией моего доклада, на базе которого я и пишу статью, но, во-первых, она не составит 80% списка литературы, а во-вторых, в списке литературы она, конечно, будет смотреться странно.
В результате ближе к трём часам ночи я поняла, что пора ложиться спать, потому что ещё 84 слова в аннотации я, может быть, со временем ещё и домучаю, но три десятка WoSовско-Scopusовских статей я всё равно ни в жизнь не накопаю, а поэтому надо отвлечься (благо по делу надо ещё проверить пару вещей, для чего в понедельник посетить Отдел редких книг и рукописей нашей МГУшной библиотеки на Моховой, а потом дождаться открытия Музея книги РГБ и в конце июля - августе наведаться к ним).
А потом, глядишь, пошлю статью в Stephanos.
Бог с ним, с WoSом.

https://kvakl-brodakl.livejournal.com/932867.html