19 февраля в Омске скончался лидер группы "Гражданская оборона" Егор Летов. Rolling Stone попросил нескольких неравнодушных к творчеству "Обороны" людей сказать о Егоре какие то слова


Александр Липницкий (культуролог и тележурналист): Борис Гребенщиков, говоря о Башлачеве, охарактеризовал его как художника, чья миссия - исследование проклятия русской души и вынесение этого беса на поверхность, чтобы знать, с кем воевать. Я то же самое могу сказать про Егора Летова - с оговоркой, что он занимался этим исследованием глубже и последовательней. С уходом Егора это поле экспериментов над человеческим сознанием опустело. На этом поэте держалась вся экзистенциальная сущность нашей рок-музыки.

Илья Стогов (писатель) : Я высоко оцениваю значение творчества Егора Летова для русской культуры, хотя мне лично оно не близко. Но я понимаю, что Егор - это титан духа. Я "Гражданскую оборону" впервые услышал лет в двадцать пять, когда пик ее популярности уже прошел. Тем не менее я считаю, что фигур, сопоставимых с Егором, в отечественной музыке нет. Но самое ценное даже не это, а то, что Летов никогда не пытался играть по правилам мира сего. Говорить "Я всегда буду против!" может каждый. Но не каждый может остаться в Сибири и знать, что тебя никогда не будут крутить по телевизору, а твое лицо никогда не попадет на обложку Rolling Stone - а если и попадет, то скорее опять-таки вопреки, а не благодаря. На это оказался способен только Егор.

Александр Дугин (политик и философ) : Егор Летов был самым ярким и гениальным из нонконформистских музыкантов, он стал настоящим классиком русской культуры с точки зрения поэзии, музыки и гражданской позиции. И одновременно Егор - это приговор системе, и ныне существующей политической, и внутричеловеческой. Мы очень дружили с ним несколько лет, принимали участие в политических митингах, манифестациях, конгрессах. То есть были настоящими единомышленниками и сортаниками. Егор был чрезвычайно искренним человеком, никакого различия между его сценическим образом и личностью не существовало. Он как жил так и пел, как пел, так и умер. Но в быту он был довольно тяжелые человек - капризный, взбалмошный, не склонный к компромиссам. Егор плохо понимал других людей, практически их не видел и любил человечество целиком, нежели кого то индивидуально. Это касалось даже его близких. К тому же он был резок и не постоянен в суждениях. Мог положительно оценить какого-то полного дегенерата, а неплохого человека осудить. Я помню, когда мы дружили с Сергеем Курехиным, безупречным солнечным гением, Егор постоянно ворчал о том, как мерзавец Курехин заставил его на заре "Поп-механики" в рамках концептуального проекта проползти на животе по сцене. Не мог Егор ему простить такого унижения. Но в этой ворчливости и аляповатости суждений было какое-то обаяние. Смерть Егора - громадная потеря лично для меня.

Андрей Машнин (музыкант) : С Летовым мы забавно познакомились. В том смысле что сначала познакомились, а потом я услышал его песни. И все это в один вечер. Я тогда работал кочегаром, писал песенки просто так, для себя и для гостей. Году в 1988-м толи Начальник, то ли Фирсов устроили квартирный концерт у Аллы Миневич которая жила на "Академической". Я должен был там поиграть, и мне сказали, что будет еще Егор из "Гражданской обороны". До этого я слышал только название, а о том что именно они играют, понятия не имел. Пока собиралась публика, мы и познакомились. Я отыграл свои песни, потом Егор пошел. Мне очень понравилось И песни, и сами ребята. Потом я случайно попал на запись альбома Янки. На подоконнике магнитофон стоял. Янка, сидя на кровати, играла и пела, а Егор руководил процессом, заставлял ее перепевать по десять раз, если что то не так. Альбом назывался "Домой", кажется. Запомнился квартирник Летова у Филаретовых. В старую петербургскую квартиру набилось триста человек - та же самая публика, что ходит на большие концерты, в майках "Гр.Об", рваных джинсах и так далее. И ничего после концерта не пропало, ничего не разбили, народ вел себя предельно аккуратно. А стены и потолок в комнате были совершенно мокрые - так там надышали. Сумасшедший был концерт в театре "Время". Молодой Летов в пиджаке по сцене катался, совершенно бешеный. Э-эх...

Максим Семеляк (журналист) : Егор Летов - это, может быть, единственный человек, который придумал абсолютно оригинальную и интересную рок-музыку на русском языке, причем без всяких фольклорных спекуляций. На меня очень сильно повлияло его поэтическое и музыкальное творчество. Я, честно говоря, незнаю что такое русский панк-рок и существует ли таковой вообще, - в любом случае мне нет до него особого дела. "Гражданская оборона" всегда держалась особняком и принадлежала, на мой взгляд, не какому-то мифическому русскому панку но мировой рок-н-ролльной культуре. И смерть Егора Летова - это, безусловно, большая для нее утрата.

Ник Рок-Н-Ролл (музыкант) : Плотно мы познакомились с Егором в 1988 году, когда в Тюмени был первый "Фестиваль леворадикальной и альтернативной музыки". Я там выступал, а Егор играл в моей команде на бас-гитаре. Впервые я его увидел в 1987 году, когда Егор с компанией приехал в Симферополь знакомится со мной. Я очень удивился тому, что они называли себя панками : у них были длинные волосы, а для меня образ панка в то время ассоциировался скорее с "ежиком". И это вызвало во мне некое отторжение. А в Симферополе жил некто Гена Прудников, очень авторитетный филофонист. И я ему поставил пленку с альбомом "Некрофилия". Кажется, он сказал: "Не могу сказать, что мне это нравится но этот парень в историю точно войдет!" Так и получилось. У нас были сложные взаимоотношения с Егором, связанные с позиционированием панк-рока в России, но, несмотря на это мы постоянно перезванивались, и я старался внимательно следить за его творчеством. Мне оно всегда нравилось, а альбом "Прыг-скок" я считаю лучшей его работой. Как бы не складывались наши отношения с Егором Летовым, я всегда считал и считаю сейчас, что в России были только два человека явления, одинаково ярких и мощных - это Боря Гребенщиков и Егор Летов. По поводу его ухода я думаю, что у Егора произошло некое освобождение и его увлекательное путешествие продолжается - просто в другом измерении.