Пепел ли ветер
Принес или снежинки -
Камню нет дела. (с)



Он идет. Все идет. Мы ждали. Ждали. Кляли дождь, слякоть и промокшие спички. А теперь. Он идет. Идет. Хоронит заживо: проспекты, скверы, голые парки и гопников на бежевой шестерке у ларька "24 часа"…

Твои глаза почти остекленели, лицо, под инеем напоминает японскую маску. Еле шевелишь губами. Говоришь, что надоело быть гусеницей. Наступила пора перерождения. Новой жизни. Ну что ж, резонно. Могилу копать не надо. Итак, все снегом завалит.

- Ты скоро подохнешь? У меня ноги замерзли.

Можно, конечно, тоже остаться с тобой. Просто, я не достаточно пьян, у меня есть планы на вечер, в конце концов – должен же кто-нибудь вспоминать о тебе здесь. На земле.

***


Мы уже точно не станем гениями. О нас не будут писать биографии, снимать документальные фильмы и называть в нашу честь улицы. Может, это и не так плохо. Я давно смирился, что мои мысли – давно не мои. Цепь стереотипов, написанные о общественных стереотипах, те в свою очередь противопоставляются устоявшимся стереотипам. Дальше – по кругу. Старо, как мир и начинает изрядно канать.

Философия делает из моего мозга комбинированный фарш, и я начинаю думать, что если это и спасательный желет, то железный. Или оцинкованный.

Я гораздо более приземленный в этом плане. Меня интересует:
Почему в пачке - 20 сигарет, а не 30? Или, например 40?
Кто взял мою работу по рисунку, с обнаженной натурщицей, из кабинета №16?

Судьба мира меня не волнует. Если и волнует, то довольно абстрактно. Нужно быть честным перед собой. У меня нет других принципов.


Я ищу ответы.

***


Научился рисовать дыханием на воздухе и тенями на паркете.

Жалко, ты не видишь.