ОТ АВТОРА

 

Без малого сто лет назад о наших окрестных волжских селениях один автор в своем труде писал буквально следующие строки: «На участке же выше г. Кинешмы эти придвинувшиеся селения украшают и без того прекрасные здесь берега Волги, и оживляют их настолько, что – (в особенности, когда приходится на пароходе проезжать в праздничные дни, когда пестрая толпа гуляет по берегу и в деревне, селе) – кажется, это не русская обычная действительность, а нечто бутафорическое».*

 

Это высказывание  по праву относится и к селу Семигорью, которое хотя и  расположено в устье реки Сунжи, на правом ее берегу, но его смело можно назвать и волжским селом. С середины 18 столетия возвышается над Волгой колокольня каменного Благовещенского храма. 

 

История села Семигорья, как и его название интересна, и в некоторые периоды времени даже таинственна. В процессе изучения архивных документов по истории села, его владельцы и жители как бы оживали в моем воображении. Я представлял сельские улицы, стоявшие на них крестьянские дворы и подсознательно становился свидетелем происходящих в то время событий. После прочтения текста писцовой книги c мне представилась картина здешних окрестностей начала 17-го века... .

 

Село Семигорье насчитывало в ту пору с десяток дворов. Только что миновало Смутное время. Село выжило. Его украшала деревянная церковь Св. Николая Чудотворца.  Началось время составления дозорных записей. По всей Руси были посланы дозорщики с целью описывать то, что осталось после польско-литовских интервентов. Разруха и запустенье были видны всюду. На противоположном берегу Сунжи стоял «в пусте» Петровский погост. Некогда стоявшие на территории погоста две церкви вероятно были уничтожены поляками, о чем, правда, прямых указаний нет, а бывшая церковная земля записана в «пустовую книгу». 

 

Вверх по правому берегу Сунжи все земли, издавна относящиеся к поместью с центром в селе Семигорье, тоже лежали «в пусте». Дозорщики записывали количество пашни и сенных покосов заросших лесом Начиная от села тянулись вдоль берега пустоши. Только в соседнем поместье князей Козловских как-то еще было оживленнее. Хотя в самом центре поместья – селе Борщовка было всего 4 двора, но только что заселилась пустующая до этого дер. Кузнецово и, стоявшая на левом берегу Сунжи дер. Манково. 

 

В Семигорском же поместье кроме самого села ни одна пустошь не была заселена и эти места вообще «пустели» вплоть до пустоши Писцова селища (ныне пос. Ново-Писцово)

 

Вот такая унылая картина предстала передо мной на страницах старинных документов. Не было возможности проследить и более раннюю историю села, т. к. писцовые книги по этой местности погибли в московском пожаре 1626 г. И только название села говорило о древнем его происхождении. Первые поселенцы назвали его так за холмистую местность, а число семь было добавлено потому, что оно имело в ту пору мистическое значение.

 

О том, что происходило в селе, кто были его владельцы на протяжении трех веков, кто населял село и его окрестности, какие храмы строились – этому и посвящена наша Летопись.

 

* Крыльцов И. И. Очерки из истории верхнего Поволжья от Ярославля до Н. Новгорода в древнем и московском периодах. Казань, 1913, с. 23.

 

 

СЕЛО СЕМИГОРЬЕ В 17 ВЕКЕ

 

Первое известное упоминание о селе Семигорье относится к 1613 г.: «За князь Андреем княж Ивановым сыном Шестунова в поместье по ввозной грамоте 1613 году за приписью дьяка Ондрея Валеева село Семигорье на реке на Сунже, а в нем церковь Николы чюдотворца древляна клецки, а на церковной земле поп Второй Обросимов<...> ».(1)

 

Село было центром поместья, которым владел в то время князь Андрей Иванович Шестунов, о котором мы скажем позже.  В состав поместья входили земли преимущественно по правому берегу Сунжи и были это незаселенные участки – пустоши: Сорокино, Каменка, Дубровская, Малеевская. Далее эти поместные земли включали в себя пустошь Матушкино Воронцово Большое тож(ныне дер. Матушкино) на речке Матушке, пустошь Постылый Починок, а Вытулиха тож, пустошь Тимошкино на речке Тимошке. Так же к поместью принадлежала пустошь Патренево на р. Сунже совместного владения с двумя другими помещиками.  

 

В селе насчитывалось 11 дворов, в которых жили: «... крестьяне (д) Ивашка Яковлев. (д) Кирюшка Максимов з братом Витюшкой, (д) Петрушка Кипреянов с сыном с Ивашком, (д) бобыль Ромка Микифоров, (д) Васка Микифоров, (д) Гурька Трифонов, (д) бобыль Степанко Русинов, (д) Гришка Офонасьев. (д) бобыль Федка Осипов, (д) Первушка Ортемьев (д) <...> Спиридонов».(2) Таким образом всего было три крестьянских двора и восемь бобыльских.

 

О владельце Семигорья той поры князе А. И. Шестунове почти ничего неизвестно. Род князей Шестуновых (Шастуновых) принадлежал к Ярославской ветви потомства кн. Рюрика и пресекся в 17 веке. Единственный кн. Шестунов с именем Андрей, но без отчества, указан в Разрядной книге под 1562 годом.(3) Был ли это тот самый кн. Андрей Иванович Шестунов, судить трудно. Со смертью кн. А. И. Шестунова село, к середине 17-го века, стало принадлежать двум владельцам. Одна половина села была: «...за князь Иваном княж Ивановым сына Приимкова-Ростовского половина села Семигорья, в нем помещиков, да прикащиков дворы<...>»,(4) а другая за Герасимом Ушаковым, которой он владел, начиная с 1646 г/ О представителях рода Ушаковых пока сведений не найдено, а вот о кн. Приимковых-Ростовских кое-что известно. В частности, кн. Иван Иванович Приимков-Ростовский был патриаршим стольником.

 

И только к концу столетия встречаются более подробные сведения о самом Семигорье и его владельцах. Дело в том, что начинается расширение соседней вотчины кн. Козловских с центром в селе Борщовка. В частности, кн. Борис Андреевич Козловский владел двумя путошами, граничившими с Семигорьем: пуст. Матвейково и пуст. Аляфинка, Гаврилкина тож, которые ему достались от прежнего владельца кн. Ивана Матвеевича Вадбольского.(5) 

 

Князь Борис Андреевич Козловский, владевший Борщовской вотчиной, решил приобрести половину села Семигорья, находившейся во владении детей Герасима Ушакова Ивана и Алексея Меньшого. Сделка состоялась 31 марта 1691 г. В документе братья Ушаковы в частности указывали: «… дали мы свою запись стольнику князь Борису Андрееву князю Козловского, что в нынешнем сто девяносто девятом году февраля ni день дали мы Иван и Алексей з братом своим Алексеем большим ему князь Борису запись в том, что променяли Костромское свое поместье в Плесском стану половину села Семигорья<...>». (6)

 

Что касается сельского деревянного храма в честь Николая Чудотворца, то во второй половине 17 столетия встречаются лишь краткие упоминания. Так в 1656 г. указано количество дани. В следующем, что в церкви служит поп Тихон Макеев. А в 1695 г. церковь пишется с новым главным престолом – Благовещения Пресвятой Богородицы.(7) Хотя село было разделено в середине 17 века между двумя владельцами, но в просмотренных документах нигде не встречается известие о том, что в селе было 2 храма. Поэтому есть предположение, что речь идет об одной и той же церкви с единственной лишь разницей – кто-то из владельцев села принял решение сменить название престола.                                   

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1. РГАДА, ф. 1209, оп. 57, ед. хр. 10598, л. 243об.

2. Там же, л. 244.

3. В. И. Буганов. Разрядная книга 1475-1598 гг. М. 1966, с. 218.

В разряде войска, готовящегося к обороне от литовцев сообщается: «З боярином и воеводою со князем Васильем Семеновичем Серебреным  Иванис Зюзин, князь Ондрей Шестунов...».

4. РГАДА, ф. 1209, оп. 58, ед. хр. 10980, л. 524.

5. РГАДА, ф. 1209,  оп. 806, ед. хр. 11021, лл. 349-349об. 

Козловский Борис Андреевич, князь, владел половиной Борщовской вотчины после смерти отца кн. Андрея Афанасьевича. Другая половина была за его братом кн. Марком Андреевичем. Кн. Б. А. Коз-й убит в битве со шведами под Нарвой в 1714 г. 

О кн. Иване Матвеевиче нет подробных сведений. Род кн. Вадбольских был внесен в родословную книгу Костромской губ, и происходил от внука последнего кн. Ю. В. Белозерского кн. Ивана Андреевича Вадбольского, названного по имени Вадбольской волости в Белозерском уезде. 

6. РГАДА, ф. 1209, оп. 805, ед. хр. 11011, л. 514. 

 Буквенное указание числа ni соответствует 18-му февраля.

7. Холмогоровы В. И. и Г. И. Плесская десятина жилых данных церквей и пустовых церковных земель1628-1710 и 11722-1746 г. Кострома 1902, вып. 3, с. 16.

 

 

СЕЛО СЕМИГОРЬЕ В 18 ВЕКЕ

 

В начале 18-го столетия село Семигорье попрежнему делилось между двумя владельцами – кн. Борисом Андреевичем Козловским и кн. Саввой Андреевичем Приимковым-Ростовским.

 

В 1714 г. кн. Б. А. Козловский был убит в ходе Северной войны в битве под г. Нарвой.(1) В связи с этим Борщовская вотчина, в которую входила половина с. Семигорья, переходила во владение наследников. До нас дошел документ, связанный с этим событием, часть содержания которого приводится ниже: «...по указу Великого Г[осу]д[а]ря Ц[а]ря и Великаго Князя Петра Алексеевича и Всеа Великия и Малыя и Белыя Росии Самодержца и по дьяка Осипа Метлина по челобитью вдовы княгини Агрофены княж Борисовской жены  и детей ее князь Ивана да князь Семена Козловских помесного приказу подъячей Ерофей Корюкин приехав в Костромской уезд в нагорную половину в Плеской стан в село Борщовку да на половину села Семигорья з деревнями и пустошми и недоезжая тех сел и деревень взяв с собою понятых пустошных и сторонних людей старост и целовальников и крестьян скол[ь]ко человек пригож да в том поместье переписал дворы их помещиковы и вотчинниковы и крестьянские и бобыл[ь]ские и в них людей по имяном и места дворовые и пашню и сено и лес и всякия угодья а переписав дать князь Борисовы поместья и вотчины княж Андреева сына Козловского чем он владел по дачем а в нем пашни в поместье двести одиннадцеть четвертей с осминою да вотчины сто тритцать одна четверть с осминою и того триста сорок три четверти в пол а в дву потому ж отказал жене ево князь Борисове вдове княгине Агрофене з детми с князь Иваном да князь Семеном княж Борисовыми дет[ь]ми Козловского а что им отказано сел и деревень и пустошей и в них людей по имяном и мест дворовых и пашни и сена лесу и всяких угодей и то писано в сих отказных книгах ниже сего порознь ».(2)

При описании половины Семигорья, которой владел кн. Б. А. Козловский, нет упоминания о его доме или усадьбе. Да и численность указанного крестьянского населения говорит о том, что село  было к этому времени мало заселеннным. На половине Козловских  в нескольких дворах жили представители одного крестьянского рода Волковых. 

Но, по сравнению с 17-м столетием, когда кроме Семигорья ни одна пустошь, входящая в поместье, не была заселена, в начале 18-го века мы видим, что происходило постепенное заселение окрестных земель. К примеру на половине дер. Заболотье стояло шесть крестьянских дворов. Была заселена пус. Каменка на правом берегу Сунжи. В ней числилось три двора. Стала деревней пустошь Аляфинка Гаврилиха тож, что находилась по соседству с селом. 

Расширились и владения кн. Козловских, входившие в территорию Семигорского поместья. Были заселены пустошь Глухово, находившиеся на правом берегу Сунжи в верхнем ее течении, и пустошь Цыдилиха в  которой жили представители крестьянского рода Коротких (Коротковых). 

К этому времени на месте, где позже воникла дер. Матушкино стояла усадьба Воронцово. При усадьбе был один крестьянский двор.

 

Однако, немотря на видимое благосостояние кн. Козловских, они время от времени утрачивали свои земли, стараясь, правда, обращаться за финансовой помощью к своим же родственникам. Именно так произошло с Семигорским поместьем. Кнг. Аграфена Козловская заложила свою половину села помещику Даниле Федоровичу Волкову, что произошло 15 ноября 1716 г., а затем дала на выкуп кн. Федору Матвеевичу Козловскому: «...что дано ему на выкуп родственнице его княгини Агрипены с детьми князь Ивана и Семена Борисовичей заложила Даниле Федоровичу Волкову<…>».(3) Далее происходит следующее. Федор Матвеевич, никогда ранее не владевший здешними землями и вызвавшийся помочь своей родственнице, не имел желания оставаться хозяином этого имения. Он, по договоренности с кн Иваном Борисовичем Козловским и его женой Марфой Дмитриевной, продает последней выкупленную им половину Семигорья 14 декабря 1717 г.  

Эта сделка имела не менее запутанное продолжение. В 1724 г. кнг. Марфа Дмитриевна скоропостижно умирает и по духовному завещанию половина села с деревнями и пустошами переходит во владение ее отца Дмитрия Федоровича Потемкина.(4) Он же, в свою очередь, избавляется от доставшегося имения, продав все своему же зятю: «...продал Дмитрий Федорович Потемкин половину села Семигорья с деревнями и пустошми после смерти дочери своей княгини Марфы Козловской, которые она купила в бытность свою замужем у стольника князя Федора Матвеевича Козловского<...>».(5) Кроме того, во время совместной семейной жизни, жена кн. Ивана Борисовича приобрела в округе у соседних помещиков довольно много земли, которая по завещанию перешла ее отцу.  Одной из таких покупок была мельница, издавна стоявшая на берегу р. Сунжи на пустоши Каменка, купленная ею у рейтара Данилы Терентьевича Ярцова.(6) 

Таким образом, кн. Козловские чуть не лишились своих владений в с. Семигорье. И только благодаря И. Б . Козловскому этого не произошло.

 

По мере изучения сохранившихся документов того времени становится известной история сельского храма, который находился на половине села, принадлежавшей кн. Приимковым-Ростовским. 

 

18 марта 1725 г. вышел указ Синодального Казенного Приказа о постройке церкви в Семигорье по челобитью кн. Саввы Андреевича Приимкова-Ростовского. Согласно указу: «... в сл. Семигорье вместо ветхой деревянной ц-ви теплой построить на том месте вновь теплую ц-вь вместо прежняго престола Пр. Богор. Казанскыя ныне Рождества Хрис.»(7) 

Как отмечалось ранее в 1695 г. храм именовался во имя Благовещения Пресвятой Богородицы. 

 

В 1727 г. уже кн. И. Б. Козловский сообщал в Синодальный Казенный Приказ: «в Плесском стану в нагорной половине в селе Семигорье ц-вь во имя Рождества Хрис. построилась вновь деревянная на старинном месте и ко священию в готовности, а без указу ее освятить не смеют и прошу вышеписанной ц-ви об освещении дать освещенную грамоту града Кинешмы Спаса Преображениева мон. к строителю Ионе и антиминс выдать».(8) 

Далее в этом документе дописано: «1727 г. сентября 6 день указ освятить и антиминс выдать. Указ и освященный антиминс выдан означенной Рожественской ц-ви попу Петру Максимову».(9)

 

Но на этом история с переименованием главного церковного престола не закончилась. В 1732 г. при назначении сына семигорского священника Петра Максимова – Василия дьячком, храм снова назывался Благовещенским.

 

Запутанность истории со строительством церкви и изменением ее главного престола усугубляется отсутствием документов, объясняющих этот факт. Более того, кн. И. Б. Козловский, фигурирующий в документах о строительстве храма, еще не являлся полноправным владельцем преобретенной им половины Семигорья у своего тестя Д. Ф. Потемкина. И только в 1745 г. был подписан указ об отказе в пользу Ивана Борисовича всех этих земель. Сам же акт вступления во владение половиной села состоялся в 1747г.(10) Вероятно такая задержка была связана с условиями завещания или другими, пока неизвестными причинами. 

 

Тем не менее к моменту проведения ревизии в 1748 г. становится известным, кто в это время из представителей рода кн. Козловских владел Семигорьем. Половина этого села, которая относилась непосредственно к селу Борщовке, была во владении: «... артилерийской школы ученика князя Николая княж Иванова сына Козловского которая в прежнюю перепись написана за отцем ево князь Иваном княж Борисовым сыном Козловским в селе Богородском Борщовке тож и в Семигорье <…>  ».(11) 

 

Вторая половина Семигорья была во владения у брата И. Б. Козловского: «... обер кригс комисара князь Семена княж Борисова князя Козловского которая в прежнюю перепись записана за ним же в сел[ь]це Стрелках и в селе Семигорье <…>».(12)

 

Из данных ревизских сказок 1748 г. становится  известным, что за кн. Н. К. Козловским было всего лишь несколько крестьянских дворов с 5-ю душами мужского пола. Другие крестьяне были переведены из опустевшей к моменту проведения ревизии дер. Каменки. Из соседней дер. Заболотье был переведен с семьей 23-летний Иван Иванов с годовалым сыном Андреем. Кроме того кн. Н. И. Козловским были куплены крестьяне у помещика Василия Тимофеевича Пасынкова, которые жили ранее за прежним хозяином в его деревне Большое Сонково Кинешемского уезда. Всего за кн. Козловским в с. Семигорье числилось 15 душ мужского пола.  

 

Список же ревизской сказки начинался не с главного селения, в данном случае с. Семигорья, а с дер. Заболотье, в которой на момент проведения ревизии во владении кн. Н. И. Козловского жили 19 душ муж. пола. Далее шла дер. Борутиха (Борютиха), которая, как и дер. Заболотье, была заселена в начале 18 века. К трем крестьянским дворам, числившимся по прежней ревизской сказке, прибавились еще несколько. Из дер. Воронцово были переведены три брата Пантелей, Никифор и Иван Дементьевы с детьми. Из дер Каменка – Иван Афанасьев. Был записан в Борутихе и явившийся из бегов Василий Кирилов с семьей, записанный за помещиком Григорием Федоровичем Шуваловым в дер. Хотилове Логинова стана Костромского уезда. Итого в дер. Борутихе числилось 14 душ. Следующим селением, относящимся к Семигорью, была дер. Кадыево, К ее населению по прежней ревизии добавились крестьяне переведенные – из дер. Заболотье Василий Устинов с братом Гаврилою.

 

Из дер. Луховец – Иван Яковлев. Таким образом в Кадыеве жили 28 душ. муж. пола. Далее шла дер. Цыдилиха. К уже жившим крестьянам, в эту деревню были добавлены крестьяне – из дер. Кученево Павел Иванов, и из дер. Кадыево Петр Семенов с семьями. Всего же в Цыдилихе числилось 14 душ муж. пола. Далее значилась, стоящая на правом берегу Сунжи и заселенная в начале 18 в. дер. Глухово, в которой было записано 13 душ муж. пола. 

 

Так выглядела картина с населением на половине с. Семигорья с деревнями в середине 18 века во владении кн. Н. И. Козловского. Далее мы обратимся к половине владений его дяди кн. Семена Борисовича Козловского. В с. Семигорье он имел за собой 19 душ м. п., в число которых были записаны Иван Петров с братом Степаном с семьями, переведенные из дер. Каменка.

 

В дер. Заболотье за кн. С. Б. Козловским числилось 22 души м. п. 

 

В дер. Борутиху до проведения ревизии были переведены крестьяне из дер. Воронцово Филип Миронов с братом Тихоном, и из дер. Цыдилихи, вернувшийся из бегов Михайло Кирилов, который числился прежде за известным нам Г. Ф. Шуваловым. Со всей уверенностью можно сказать, что Михайло Кирилов был родным братом Василия Кирилова, который тоже числился в бегах. Так же из Цыдилихи был переведен Прокофий Петров. Всего в Борутихе значило 15 душ м. п. В дер. Кадыеве за кн. С. Б. Козловским было 19 душ. м. п. В дер. Цыдилихе – 15 душ. В дер. Глухове – 16 душ.

 

С ростом крестьянского населения Семигорского поместья увеличивался и приход деревянного сельского храма. Построенный и освященный в 1727 г. с новым главным престолом в честь Рождества Христова, храм становился тесным для прихожан. Но, подождем с выводами. Как известно, в Семигорье попечением кн. И. Б. Козловского в 1753 г. был построен двухэтажный каменный храм с возвращенным главным престолом Благовещения. Вместе с этим обстоятельством возникает ряд вопросов – зачем строить каменный храм через 15 лет после возведенного деревянного? Или эта необходимость была связана с тем, что деревянный храм сгорел во во время пожара? Или – был оставлен, и рядом был возведен каменный? Но оба храма были построены кн. И. Б. Козловским. Зачем две церкви на половине села, пренадлежавшей одному и тому же помещику? В какому храму были приписаны крестьяне кн. С. Б. Козловского? На все эти вопросы нельзя ответить по причине не выявленных документов, которые могли и не сохраниться до настоящего времени. Мы еще будем сталкиваться с подобными вопросами, но об этом чуть позже. 

 

Вернемся же к составу населения с. Семигорья и входивших в поместье деревень. В 1763 г. была проведена очередная ревизия, материалы которой были довольно подробными, что дает возможность более детально ознакомиться с данной темой. В ревизию были внесены наряду с мужским населением и женское. Начнем непосредственно с главного селения – села Семигорья.

 

Кр-н Тимофей Гурьянов, указанный в прежнюю ревизию, по даннымм ревизии 1763 г. был женат на Анне Афанасьевой дочери, которая была взята в замужество из дер. Савинской Лухского уезда,  принадлежавшая брату кн. Н. И. Козловского. У них указан сын Козма, рожденый после прежней ревизии. Козма был женат на Федосье Ивановой дочери, взятой их дер. Бабчино Лухского у. вотчины кн. Н. И. Козловского. Вместе с Тимофеем Гурьяновым в одной избе жил его двоюродный брат Родион Конаев. 

 

В соседней избе жил Аврам Терентьев, женатый на Агрофене Михеевой дочери из дер. Абабкова. У них было два сына. Старший Василий был женат на Ульяне Якимовой дочери из дер. Кузнецово. У них было две лочери Акулина и Домна. 

 

Брат Василия Самсон указан холостым и по этой причине был взят в рекруты в 1759 г. 

 

Кр-н Василий Тимофеев, переведенный из дер. Каменка еще в пер. половине века, был женат на Василисе, дочери дьячка церкви с. Семеновского Лукояна. Их сын Федор был женат на Настасье Федоровой дочери из дер. Абабково. Дочь Матрена отдана в замужество в дер Хотеново Мериновской волости Кинешемского у. в вотчину кн. Петра Александровича Юсупова. Вторая дочь Арина жила с родителями и была не замужем, а третья Мария отдана замуж в дер. Степаниху Кинешемского у. в вотчину мачехи кн. Н. И. Козловского.  

 

Федор был женат на Настасье Осиповой дочери из дер. Абабаково. У них на момент проведения ревизии были две дочери – Акулина 4-х лет и годовалая Степанида.

 

У Василия Тимофеева был внук Захар Нефедов, который был женат на Настасье Макаровой дочери из дер. Малого Никулина. Отец его, Нефед Васильев, был взят в рекруты еще ло начала проведения ревизии 1748 г.

 

Судьба  переведенного в Семигорье из дер. Заболотья Ивана Иванова сложилась не лучшим образом. В браке с Агрофеной Ивановой, на которой он женился после перевода, имел сына Андрея, который умер на втором году жизни в 1748-м, а его отца на следующий год забрали в ректуты. 

 

Переведенный с семьей Дмитрий Сергеев из дер. Большого Сонкова, умер вдовцом в 1751 г. После него остались дети. Старший сын Григорий был женат на Аксинье Леонтьевой дочери из дер. Трошинской Кинешемского у. помещика Федора Сонцова. У них было двое сыновей Федор и Яким. Федор был женат на Федоре Ивановой дочери из Заболотья. У них указан один сын Дмитрий.

 

Средний сын Дмитрия Сергеева Михаил был женат на Акулине Ивановой, взятой из дер. Коленково Дуплехова стана Костромского у. от помещика Якима Осиповича Кисарова. У них была дочь Варвара.

 

Младший сын Иван был женат на Анне Яковлевой дочери из дер. Глухово. У них был сын Максим и три дочери. Максим был женат на Афинье Семеновой дочери из дер. Кадыево. Их старшая дочь Федора была выдана замуж в дер. Кулешово Кинешемского у., принадлежавшей кн. Н. И. Козловскому. 

 

Наряду с перечисленными жителями села в конце списка указаны интересные данные. По всей видимости это связано с недавней постройкой в Семигорье каменного храма. Незадолго до проведения ревизии в село были переведены несколько священнослужителей («церковников») с семьями. Во всяком случае было отмечено, что по данным московской губернской канцелярии, куда были даны сведения предыдущей ревизии 1748 г. были вписаны в подушный оклад и священнослужители, имена которых указывались в ревизии 1763 г. в количестве пяти человек. Среди таковых были: Иван Алексеев (умерший в 1751 г.) с женой Аграфеной Сергеевой дочерью, которая была взята из с. Василия Великого Шехонской волости. У них были две дочери Дарья и Федосья. Далее были указаны братья Иван и Андрей Петровы. Иван был женат на Анне Алексеевой дочери, отец которой был священнослужителем. У них были два сына Федор и Егор. Вся семья в последствии была переведена в сельцо Устиново Лухского у. принадлежавшего кн. Н. И. Козловскому. 

 

Андрей Петров был женат на Марии Ивановой дочери из с. Никольского, что на Погосте Костромского у. Она была тоже из семьи священнослужителя. 

 

Теперь переместимся на половину с. Семигорья, которой владел кн. С. Б. Козловский и ознакомимся с составом населения, находившегося в его владении.

 

Первым был указан Никита Иванов, умерший вдовцом в 1751 г. После него остались четверо сыновей и дочь Аграфена 14-ти лет. Старший сын Иван Большой в 1756 г. был отдан в рекруты. Иван Меньшой в 1760 г. сбежал из села. Можно предположить, что он не хотел идти в рекруты и пустился в бега. Андрей умер в 1761 г. Из сыновей в селе остался лишь самый младший Клементий.

 

В соседней избе жил вдовец Семен Сильянов, у которого было два сына. Старший Ефим был женат на Анисье Андреевой из Малого Микулина. Они имели двух дочерей – Настасью и Афимью. 

 

Младший брат Ефима Прохор умер в 1760 г.

 

Крестьянин Тимофей Семенов был женат на Авдотье Осиповой дочери из Малого Микулина. У них дети – Герасим, взятый в рекруты в 1755 г., Федор, Трофим, указанный холостым, Василий и Афанасий. 

 

Федор был женат на Прасковье Ивановой дочери из дер. Заболотье. У них дети – Иван и Матрена.

 

В следующем дворе жил вдовец Иван Петров, умерший в 1756 г. После него остались два сына Михаил и Яков. Михаил был женат на Настасье Васильевой дочери из Абабкова. У них указан один сын Тихон. Яков умер в 1745 г.

 

У Ивана Петрова был брат Федор, умерший в 1754 г. После него осталось три сына Степан, Козма и Петр. Степан был женат на Анне Антипиной дочери из дер. Кузнецово. У них дети Григорий и Матрена.

 

Козма был женат на Аксинье Никитиной дочери из Большого Микулина. Детей на момент проведения ревизии у них не было.

 

Мы еще вернемся к описанию сельского населения, а сейчас обратимся к документам совсем другого содержания. 

 

В 1766 г. по указу Екатерины II в Российской Империи начались работы по проведению Генерального межевания. По губерниям были направлены Межевые экспедиции. В Костромской губ. Межевание помещичьих земель проходило в 1777 г. К картам межевания и описанию к ним были составлены так называемые «Экономические примечания». Интересно будет привести ниже запись о с. Семигорье: «... с. Семигорье Настасьи Семеновны Бибиковой и князя Николая Ивановича Козловского и Петра Васильевича Сковорцова, дворов 23, душ муж. пола -75, женского-70, земли под усадьбою 6 д. 116 саж., пашни – 16 д. 1461 саж., сенокосу – 17 д. 2300 саж, лесу не показано.  На суходоле дачею реки Сунжи и ручья Семигориевского на правой, а протого Круглицкого на левой стороне, грунт земли иловатый, урожай хлеба и сенных покосов средственно, лес дровяной, крестьяне на оброке».(13)

 

Далее шла запись следующего содержания: «... на суходоле церковь Благовещения Пресвятой Богородицы деревянная, а дачею ручья Семигорьевского на левой стороне<...>».(14) 

 

И несомненно важными материалами по истории села служат данные Генерального межевания. Первое, на что было обращено внимание, это довольно обширные земелные владения, принадлежавшие духовенству сельского храма. Было составлено в общей сложности пять планов межевания церковной земли. При описании церкви и кладбища было указано, что под ними было занято 860 квадратных сажень. Под огородами, коноплянниками и гуменниками – одна десятина 956 кв-х сажень. Кроме того, согласно плану, при церкви был сенной покос. Эти владения граничили с землями двух владельцев. Это была земля дер. Матушкино, находившаяся во владении секунд-майора Петра Васильевича Скворцова, земля села Семигорья, которая была за Настасьей Семеновной Бибиковой. Второй участок церковной земли граничил с деревнями Борутиха и Заболотье. Третий  участок состоял из пашенной земли и находился ближе к Волге между селом и дер. Шалдово, принадлежавшей в то время Наталье Николаевне Волынской. На этом плане был указан ручей Горев. Следующий участок находился в районе устья Сунжи. Была указана проселочная дорога и земля, занятая сенными покосами. И последний участок церковной земли был занят под пашню.(15) 

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Подтверждением этого события служат данные, представленные кн. Иваном Борисовичем Коз-м(о нем подробнее в приложении) в Герольдейстерскую контору в 1732 г., в которых в частности указано: «...отец ево князь Борисов княж Андреев сын Козловской служил порутчиком и убит под Нарвою». (РГАДА, ф. 286, оп. 195, ед. хр. 124, л. 19 об.).

2. РГАДА, ф. 1209, оп. 183, ед хр. 11148, л. 408. Мелентьев Осип Васильевич, дьяк ум. в 1713 г. Корюкин Ерофей, подъячий Разрядного Стола Поместного Приказа, упом. в 1697 г.

3. РГАДА, ф. 1209, оп. 807, ед. хр. 11042, л. 197. Козловский Федор Матвеевич, князь. Из первых известных мест службы князя был г. Севск в 1675 г., где он состоял в полку боярина и воеводы кн. Юрия Алексеевича Долгорукого. В 1676 г. по царскому указу он был пожалован в стольники.  Был женат на княжне Анастасии Семеновне Барятинской.

4. Потемкин Дмитрий Федорович. Был директором Молдавской акцизной конторы и членом Малороссийского генерального суда. 

5. РГАДА, ф. 1209, оп.807, ед. хр. 11042, л. 184.

6. Ярцов Данила Терентьевич, рейтар. Других сведений о нем пока не найдено.

7. Холмогоровы В. И. и Г. И. Плесская десятина жилых данных церквей и пустовых церковных земель 1628-1710 и 1722-1746 г. Кострома 1902, вып. 3, с. 16.

8.  Там же, с. 16.

9. Там же, с. 17. 

10. РГАДА, ф 1209, оп. 813, ед. хр. 11237, л. 22.

11. РГАДА, ф. 350, оп. 2, ед. хр. 1525, л. 1123 об.

Козловский Николай Иванович, князь. Род. в 1727 г. Вышел в отставку в 1760 г. в чине секунд-майора. В 1767 г. принимал в своей усадьбе в с. Борщовка Екатерину II. С 1779 г. находился в должности предводителя Кинешемского дворянства. Женат на Елене Федоровне Нащекиной.

12. РГАДА, ф. 350, оп. 2, ез. хр. 1525, л. 953. 

13. РГАДА, ф. 1354, оп. 1, ед. хр. 513, лл. 226 об-227.

О Н. С. Бибиковой и ее родственниках кн. Козловских, указанных в данной публикации будет рассказано подробнее в приложении к «Летописи села Семигорья» 

14. РГАДА. Там же, лл. 227 об-228.

15. РГАДА, ф. 1354, оп. 186, ч. 1, ед. хр. С-70, 88, 179-183.

 

 

СЕЛО СЕМИГОРЬЕ В 19-нач. 20 в.в.

 

Прежде чем приступить к изложению истории села в 19-м столетии, хочется напомнить читаталям о том, что в период 18-го века кн. Козлолвские породнились с некоторыми представителями именитых российских дворянских семей. Таковыми были Бибиковы и графы Рибопьеры, ставшие владельцами местных земель, в том числе  селом Семигорьем с его окрестностями. Огромные в прошлом имения кн. Козловских делились между родственниками и становились похожи на лоскотнуе одеяло. Порой, некоторые из владельцев нескольких пустошей или двух-трех десятков крестьянских душ, жили в лучшем случае в Костроме или Кинешме, а другие, как к примеру граф А. И. Рибопьер,(1) в Петербурге, которому за важностью его государственной службы не было времени даже посещать свои владения в далекой Костромской губернии. Сведения о происходящих событиях в с. Семигорье граф получал от своего приказчика, который регулярно извещал Александра Ивановича о происходящем. Благодаря сохранившейся части документов первой четверти 19 в. можно представить жизнь и состояние села в означенное время.

 

Первым известным документом начала 19 в. является «Список крестьян с. Семигорья с деревнями имения А. И Рибопьера», составленный в 1815 г.(2) Данный список наглядно показывает, как было поделено небольшое волжское село. На территории села, которая была во владении графа, согласно списку числилось 18 крестьянских душ. Первым был указан Максим Сидоров. Он был женат и имел сына Алексея. В следующем дворе жил с семьей Алексей Федоров с сыном Василием, с братом Косьмой и сестрой Окулиной. Далее стояла изба Алексея Васильева, имевшего трех сыновей Григория, Александра, Василия. С ним же жил племянник Иван. Затем был указан вдовец Григорий Степанов, живший с сыном Родионом и дочерью Дарьей. Далее следовал Иван Григорьев, по всей вероятности сын Григория Степанова, с детьми Андреем, Дмитрием, Катериной и Анной.  И завершал список Василий Егоров. 

 

Кроме того, приказчик указывает на крестьян, преобретенных у Бибиковых в соседнем с. Стрелка, которые были поселены в соседней д. Заболотье. 

 

Сведения же о внутренней жизни села находим из писем Петра Егорова, служащего Государственного Коммерческого банка в Петербурге, директором которого был в то время А. И. Рибопьер. Вот как описывал П. Егоров состояние имения графа в 1820 г.: «В следствии чего и имею честь донести, что крестьяне найдены мною в исправном состоянии, у каждаго есть всякое хозяйственное заведение и скотоводство. Строения их крепки, много новаго и большею частию лучшия, нежели у крестьян других помещиков. Все они поведения трезваго, живут в пяти селениях, но не подалеку одно от другаго, а именно в селе Семигорье 6 дворов.

 

Дерв. Борутихе 10

           Кадыеве 10

           Цедилихе 5

           Глухове 6

 

По ревизии считается в оных 132 души. Оброк платят по 25 ти рублей с одного тягла.

 

Пожилых, тоесть от 50 ти до 60 лет, я не заметил и десяти человек. Крестьяне чрезвычайно довольны Вашим Превосходительством и молят за вас преусердно».(3)

 

Далее в письме Е. Петров сообщает графу о расследовании дела в отношении бывшего сельского старосты Галактиона Максимова. По этому поводу был крестьянский сход, на котором выяснялись обстоятельства нелицепрятного поведения бывшего старосты. Во время схода нашлось четверо недовольных крестьян, среди которых были два брата Илья и Абрам Яковлевы. Первый жил в дер. Глухово, а второй в Кадыево, и крестьянин той же деревни Кирил Иванов. Все они жаловались на Галактиона Максимова о нанесении с его стороны им побоев «якобы безвинно». Г. Максимов же доказывал, что это делал по причине заслуженного наказания жалобщиков. Дело оказалось в том, что бывший староста взыскал с крестьян 200 рублей якобы утраченных из общественной суммы. 

 

Но крестьяне, пришедшие на сход, уже хотели избрать нового старосту и из толпы послышались новые обвинения: «Сверх того некоторые крестьяне, желавшие перемены его, подавали голоса, что он иногда напивается до пьяна и в сем виде бывает безпокоен и что за ним по большинству родства, состоящих из четырех братьев подходит рекрутская очередь.

 

Сии причины хотя и не совсем заслуживали обвинения Галактиона, но как все крестьяня единогласно кричали, что они на место его желали бы избрать из среды сея, Степана Семеонова, не пьющаго ничего хмельнаго и человека добраго и разсудительнаго, то я, пользуясь доверием Вашего Превосходительства, решил утвердить Бургомистром сего действительно честнаго мужика, уклонявшагося почти со слезами от вотчинной почести <…> ».(4)

 

И в конце письма Е. Петров описывает трогательную сцену, от которой веет неким старинным преданием, поэтому считаю привести весь текст полностью: «<...> явилась ко мне крестьянка Авдотья Васильева дочь, оставшись по смерти кормилицы, покойной матушки Вашего Превосходительства и вручила мне доставления Екатерине Михайловне сверток у сего представляемый, объявляя между прочим, что от Аграфены Александровны был приказ, который помнят и прежние бурмистры, да бы детей ея от рекрутской очереди защищать и в оную не полагать, но как я того приказа в вотчинных бумагах не отыскал, то по убедительной просьбе сей почтенной старушки и довожу сие до сведения Вашего Превосходительства».(5)

 

В другом письме из сохранившихся в семейном архиве А. И Рибопьера по делам семигорского имения, было написано уже старостой Степаном Сименовым в январе 1822 г. по причине ссоры между графскими крестьянами и крестьянином другого землевладельца. Произошло это в декабре 1821 г. в дер. Кузнецово на каком то праздненстве. Молодые крестьяне, Василий Егоров из Семигорья и Логин Матвеев из дер. Заболотье повздорили с Иваном Григорьевым, жителем дер. Григорихи. Может быть этот инцедент был бы не замечен, мало ли бывает ссор по разным причинам на деревенских торжествах, но, то ли были серьезными аргументы, то ли, что очень существенно, к делу подключился владелец дер/ Григорихи. А он, ни много ни мало был Городничим уездного города Нерехты, Василий Алексеевич Коптев.(6) Он то и распорядился, чтобы состоялось выездное заседание земского суда, на которое были вызваны зачинщикии ссоры. Старосты села Семигорья Стефана Симеонова, по случаю его отъезда в Кострому, не было на заседании суда, но по возвращении он применил все возможности, чтобы графские крестьяне избежали наказания, о чем он и сообщал А. И. Рибопьеру.   

 

В 1823 г. Александр Иванович Рибопьер написал письмо сельскому старосте Стефану Симеонову с требованием приготовить 30 пудов льна. В ответном письме староста сообщает графу: «<...> получил я от вашего высокопревосходительства приказание октября 15 го дня, в котором предписано представить тритцать пудов л[ь]ну, по получению онаго зделал я мирской сход, по мирскому согласию обрали денег четыреста рублей на оной лион, и старался я оной купить в наших базарах, никак не мог набрать по елику в нашей стороне не было урожая, и потому в скором времени не знаем где взять, осмеливаемся Вам, милостивейший государь не можете ли с нас получить денгами сколко вам доложить будет угодно, а ежели неугодно будет денгами, то будем старатся оной лион представить хотя с великим трудом снискивать будем в другой стороне и ваше приказание выполним с великим нашим усердием...».(7)

 

На следующий год А. И. Рибопьер снова обращается в письме к старосте преобрести лен. Староста Стефан Симеонов отправляется ездить по базарам и даже отправляется в Кострому, но безрезультатно. В ответном письме графу староста ссылается на объективные причины: «<...> в летошнем годе яровому хлебу был неурожай, а нонешной лен еще не поспел, лежит на лугу, прошу покорнейше зделать милосердие потерпите, а как нынче лен поспеет так и накуплю и прецтавлю вами, государи наши».(8)

 

В процессе подготовки к крестьянской реформе 1861 г. по всей Российской Империи проводились подготовительные мероприятия. В середине столетия в губерниях было начато специальное межевание, составлялось подробное описание помещичьих и крестьянских хозяйств, проходили ревизии населения.

 

Подробное описание семигорского владения А. И. Рибопьера проводилось в 1856 г., но сначала мы обратимся к данным специального межевания, которое проводилось немногим ранее, а именно в 1848 г.

 

По данным специального межевания с. Семигорье было поделено на 4 части между разными владельцами.

 

Первая часть принадлежала малолетнему князю Дмитрия Александровичу Козловскому.(9)

 

Вторая часть принадлежала наследникам капитана Александра Петровича Скворцова,(10) к которой была присоединена часть земли, что ранее находилась во владении священнослужителей Благовещенского храма. Присоединенная земля заключала в себе расположенные на ней церковь и кладбище, крестьянские избы с хозяйственными постройками, пашню с сенными покосами. Интересно, что три участка присоединенной земли включали в себя упоминание о кладбище. В первом случае под церковью и кладбищем числилось тысяча сажен. На другом же участке земли значилось под селением одна десятина земли и снова упоминается земля под кладбищем 300 сажен. Но в общем количестве земли под церковью и кладбищем стоит сумма в 1300 сажен. Почему кладбищенская земля была разделена на два отдельных участка, пока неизвестно.

 

Третьим участко владел А. И. Рибопьер, где и стоял господский дом.

 

Далее указан общий выгон, которым владели совместно А. И. Рибопьер, родственники А. П. Скворцова и кн. Д. А. Козловский.

 

А сейчас мы обратимся к данным описания помещичьих владений, которое и было составлено в 1856 г. Рядом с селом на пустоши Гаврилихе на высоком берегу Волги еще в 1-ой половине 19-го века был построен деревянный господский дом, в котором жила семья князя Александра Дмитриевича Козловского, а после его смерти в нем осталась вдова княгиня Пелагея Исаевна с сыном Дмитрием. Усадьба называлась «Утешенье».

 

Далее в описании сельских промыслов говорится: «В селе Семигорье есть один крестьянин, имеющий фабрику для заварки бумаги и контору для раздачи ее окрестным крестьянам для ткачи.

 

Другой крестьянин занимается сгонкою по реке Волге бревен до 1000 штук и скупкою алебастра, который перепродает бревна и алебастр во весь Вичугский край.

 

Дома у крестьян хороши, во всякой избе имеется горница и кладовые, так же амбар, погреб, один или два сеновала, овин, баня.

 

Крестьяне платят оброк в год с души состоящие на полном оброке 30 рублей, а смешанные оброчно-сдельные по 14 руб. 50 коп. в год с тягла. Прежде еще брали господам по одному барану с двух тягол в год, и с каждого тягла по 10 аршин новины, а ныне вместо того деньгами по 1 р. 45 к. в год с тягла и смотря по урожаю не которое количество ягод: земляники, малины, черники, брусники».(11)

 

По сведениям 1863 г. в приходе Благовещенского храма с. Семигорья числилось 14 деревень. Прихожан обоего пола было 1626 человек. Жители села и окрестных селений занимались выделкой миткаля, китаек и нанок, точей холста. Кроме того в дер. Григориха действовало красильно-набоечное заведение.(12)

 

После отмены крепостного права на смену провинциальным помещикам, чье хозяство почти полностью держалось на крестьянском труде, стали приходить текстильные фабриканты. Село Семигорье и его окрестности стали постепенно стали переходить в руки представителей купеческого рода Коноваловых, развернувших здесь текстильное производство и построив фабрику на пустоши Каменка.

 

Сохранились некоторые сведения о продаже земли в Семигорье Александру Петровичу Коновалову(13) кн. Козловскими. В 1878 г. княгиня Пелагея Исаевна Козловская продала ему пуст. Гаврилиху. Вместе с пустошью она продает свой участок земли в селе почти 4 десятины, более 4-х десятин церковной земли, а всего ею было продано А. П. Коновалову около 30-ти десятин.(14) Таким образом все окрестности села были куплены представителями рода Коноваловых. 

 

Из примечательных событий того времени, проишедших в Семигорье, был приезд летом 1893 г. в сельский храм Преосвященнейшего Виссариона, Епископа Костромского и Галичского.(15) Вот как описывалось его посещение: «По пути в г. Плес Владыка обозрел церкви в с. Жирятине, Семигорьеве, Шехне и Олтухове. При встрече в церкви с. Семигорьева настоятель ея и благочинный приветствовал Владыку речью... Во всех церквах Владыка говорил поучения и благословив весь собравшийся народ, посетил священников и церковнаго старосту в селе Семигорьеве. – Церкви означенных сел благоукрашены, кроме Семигорьевской, которой не достает должнаго благолепия. Кроме того эта церковь двухэтажная и в верхнюю церковь ведет деревянная лестница. Владыка приказал заменить ее, как весьма опасную в случае пожара, или каменною или чугунною».(16)

 

По данным начала 20-го столетия становятся известными сведения о дороге, соединяющей село Семигорье с железнодорожной станцией Вичуга: «Протяжением в 22 версты, служит для сообщения Вичугскаго района с р. Волгой. По описываемому тракту везут в только что названный район с пристани Семигорье товары и разные материалы для фабричного производства и обратно, с фабрик, готовые изделия для отправки через прист. Семигорье по назначению. Население Вичугской и Жирятинской в[олостей] здесь ездит на базар в с. Вичугу. Вообще движение по тракту – грузовое и легковое – развито до значительных размеров».(17)

 

Заканчивая повествование о истории старинного села Семигорья, хочется добавить следующее – В процессе работы в разных архивах и библиотеках, не удалось в полной мере овладеть более подробными сведениями. Без сомнения, есть еще архивные источники, из которых можно узнать новые подробности из истории села и его владельцев. Не сомневаюсь, что кто-нибудь подхватит мою мысль о продолжении поиска этих сведений.

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Рибопьер Александр Иванович (1781-1865), граф, дипломат, управляющий государственными банками. Его отец выехал из Франции в Россию с рекомендательным письмом от Вольтера. Екатерина II женила его на дочери генерала А. И. Бибикова Аграфене. С 1799 г. на дипломатической службе. В 1817 г. был назначен управляющим Гос. коммерческого банка. В день коронования Александра II – 26 августа 1856 г. Рибопьер был возведен в графское достоинство. За время гос. службы был награжден многими орденами. Умер и похоронен в Петербурге на кладбище Александро-Невской Лавры.

А. И. Рибопьер был женат на Екатерине Михайловне Потемкиной (1788-1872).

2. ЦГИА СПб. Ф. 1040, оп. 1, д. 28.

3. ЦГИА СПб. Ф. 1040, оп. 1, д. 180, л. 1.

4. Там же, л. 2.

5. Там же, л. 2 об. В тексте документа упоминаются – Екатерина Михайловна Рибопьер (ур. Потемкина) – жена А. И. Рибопьера и Аграфена Александровна (ур. Бибикова) – мать А. И. Рибопьера.

6. Коптев Василий Алексеевич, Нерехтский Городничий, умер 23 июля 1865 г., похоронен в селе Марьинское Нерехтского уезда.

7. ЦГИА СПб. Ф. 1040, оп. 1, д. 229, л. 6.

8. Там же, л. 9 об.

9. РГАДА. Ф. 1354, оп. 186, ч. 2, дд. С 179 син. – 181 син.

Козловский Дмитрий Александрович – князь, сын владелца с. Борщовки А. Д. Козловского и кнг. Пелагеи Исаевны Козловской, ур. Исаевой (бывшей крепостной кн. Коз-х). О судьбе кн. Дм. Ал. Пока ничего неизвестно.

10. Скворцов Александр Петрович – капитан, о нем пока не найдено никаких сведений.

11. Приведенный текст был взят из личного архива Александра Александровича Григорова (1902-1989), дворянина Костромской губ., почетного гражданина г. Костромы, генеалога, автора работ по истории костромского дворянства. А. А. Григоров сделал эти записи в костромском архиве до его пожара в 1980 г.

12. Статистические таблицы 12-ти уездов Костромской губернии (по сведениям 1863, 1864 г.). Вып. 1. Кострома, 1866 г.

13. Коновалов Александр Петрович – текстильный фабрикант (1812-1899), род. в селе Бонячки (ныне г. Вичуга). В 1868 г. им построена фабрика на пустоши Каменка (ныне пос. Каменка Вичугского района). 

Женат на дочери шуйского купца Стефана Вахрина Ирине.

14. ГАИО, ф. 138, оп. 1, д. 1340, лл. 2 об.-4.

15. Виссарион - Епископ Русской Православной Церкви, Епископ Костромской и Галичский, (1823-1905). В миру Василий Петрович Нечаев. Род. в семье дьякона села Коледино, Крапивенского у. Тульской губ. Окончил в 1844 г. Тульскую духовную академию. Магистр, затем доктор богословия. На Костромской кафедре с 1891 г. Автор книг и статей по богословию. Умер и похоронен в Костроме.

16. «Обозрение церквей Костромского, Нерехтского, Юрьевецкого и Кинешемского уездов Его Преосвященством Преосаященнейшим Виссарионом Епископом Костромским и Галичским 23 июня – 6 июля 1893 года» (К сожалению название печатного источника автору неизвестно).

17. Краткая характеристика грунтовых дорог Костромской губернии. Кострома, 1913 г., сс. 5, 6. 

 

СОКРАЩЕНИЯ

ЦГИА СПб – Центральный Государственный исторический архив Санкт-Петербурга.

ГАИО – Государственный архив Ивановской области.

РГАДА – Российский Государственный архив древних актов.

Ед. хр. – единица хранения

Л. – лист.

Об. – оборот.

 

АНДРЕЙ ЛЮБИМОВ