Нефть дешевеет, зато цена на бензин скачет, как сумасшедшая. Если честно, это раздражает, - опять какие-то игры, передел сфер влияния, передел денег.

А потом идешь гулять по улице Шербрук, а день такой солнечный и всюду - глобальный ремонт. Улица прихорашивается. Наводит марафет старый Риц-Карлтон, пахнет краской от резных колонн. Отскребают узорные деревянные двери в соборе возле художественного музея, соборе, чье имя я никогда не помню. А вот того кафе, где мы когда-то пили чай с датскими булочками, уже нет. Прошлой зимой там был пожар, теперь окна затянуты бумагой и что там будет, и когда - непонятно. Нет ни шоколадных куриц, ни тортов с малиной, ускакали пасхальные зайцы с подоконника. Еще одно местечко словно резинкой стерло, чтоб не вспоминать, чтоб двигаться вперед. И витрины уже все обновились, среди нарядных манекенов стоит уродливый синий динозавр из папье-маше. Почему?

О странностях памяти. Наверное, мы помним не само место, таким, какое оно есть, а какой-то наш внутренний образ этого места. Недавно ехала через Вестмаунт, мимо того дома, где мы снимали квартиру в первые годы в Канаде. Вот этот дом, вот ресторанчик на углу, и магазинчик китайского антиквариата, и гортензии на клумбах. Все то же самое, но какое-то... не такое. Словно чужое. Между домами мелькнул кусочек парка, где я читала, лежа на траве, где вечером на Сен-Жан-Батист зажигали огромный костер выше человеческого роста, где пускала кораблик по весеннему ручейку. То ли это место, где я жила, где я бродила? Я ли это была?

Все время что-то меняется. Пока отвернешься, пока не смотришь - раз, и все поменялось. Я все время меняюсь. Посмотрела на свои фотографии 5-летней давности. Боже, кто это?

Гуляла вечером с Ванюшкой, встретила итальянку Марию, ту, из парка. Она обрадовалась, обняла, начала громко восхищаться Ваней. Как вырос, да какой "че белло бамбино". Я спросила, не случилось ли что с собакой, давно их в парке не видно. "А я его выгнала!" - громко и торжествующе объявила она. Я не сразу поняла - кого выгнала? собаку выгнала? старика-Айса, которому по человеческим меркам уже лет 96? - Оказалось, бойфренда она своего выгнала, хозяина Айса. "У меня были на то веские причины," - значительно покачала она головой. Он далеко не ушел, осел у соседки, и они постоянно сталкиваются, когда им случится одновременно выйти на балконы. "Неприятно, конечно..." Теперь Мария по вечерам выходит на прогулку-пробежку с подругой, мнущейся в стороне (ее имя я сразу забыла, у меня всегда так). "Я живу совсем по-новому, и у меня все прекрасно, гораздо лучше, чем с ним было!" - снова торжествующе заявляет мне Мария и от нее сильно пахнет вином. Потом она снова обнимает меня, мне кажется, на секунду потеряв равновесие, и они с подругой отправляются продолжать свою прогулку-пробежку. А я остаюсь с одной мыслью:"Оба-на!"