В последние выходные сентября прошла в Одесской области ролевая игра "Граница нулевого рейса". Почему я пишу об этом только сейчас? Да потому что до того всё время был в трансе!
Здесь под катом будет висеть мой отчёт. Кому интересно - читайте. Это не столько отчёт, сколько художественное произведение, этакий рассказ... Вобщем, сами увидите!
Небольшое вступление с описанием мира. Представьте себе основные антиутопии 20 века - Оруэлла, Замятина, Хаксли, Брэдбери, Левина - слитые воедино и воплощённые в реальность. Весь мир - одно большое Мировое Государство. Система. Голод исчез, войн вроде бы тоже нет - не считая войны с "Внутренним Врагом". Медицина на небывалом уровне. Но жертвой прогресса пали человечность, свобода, семья. Слова "мать", "отец", "брат", "сестра" стали ругательствами, чем-то грязным и недостойным...
Государство живёт. Но, как водится, есть недовольные. Антисистемщики. Те, которые не согласны со своим положением и хотят что-то изменить. Они ведут подпольную войну, устраивают диверсии. Это и есть ВВ - Внутренний Враг. Их стараются отловить и уничтожить. Но не сразу...
Кстати, в Государстве введена Норма - всеобщее равенство. Все стандартизованы. Излишняя эмоциональность, творческое начало - тоже уголовно наказуемые преступления. Ведь именно в таких творческих и эмоциональных головах тлеет искра бунта. Таких тоже нужно ликвидировать. Но опять-таки, не сразу...
По всему Государству созданы НИЦ - Научно-исследовательские центры. В них свозят неугодных Системе под предлогом того, что они больны психически. "Какой же здоровый гражданин откажется от всеобщего равенства?" Выход оттуда один - ногами вперёд. Мой персонаж - один из "пациентов". Читайте!)
Сей отчёт – текст довольно занудный, и его МНОГО. Причём он почти полностью состоит из внутренних переживаний персонажа, которые далеко не всегда проявлялись внешне. Предупреждаю: текст «на любителя». Здесь нет того захватывающего детективного сюжета, как у Тин. Это просто хронологический пересказ событий, как их видел перс. На всякий случай я уже заготовил десять литров йаду и готов к обкидыванию тапками!
Единство и борьба противоположностей
Денис Давыдов (Фродо)
Изначально я думал, что в дороге буду молча сидеть у окна, "вживаться в образ". Более сложной роли я ещё не брал. Раньше все мои персонажи были довольно простенькими, с прямым и плоским, как линейка, внутренним миром. И все они, в большей или меньшей степени, были похожи на меня. То есть в игровых ситуациях очень легко было ставить себя на место персонажа. Собственно, и сам "игроческий" опыт у меня более чем скромный: это была моя третья выездная игра, до того – несколько кабинеток и настолок, да ещё отвратительное мастерение...
Вобщем, мне казалось, что весь путь до полигона я буду усиленно готовиться. Как-никак, у моего перса две личности, из которых первая – верный лизоблюд Государства, а вторая – тёмная лошадка, о которой я сам ничего не знал. Решил – пусть она проявится на игре. Получился тоже далеко не ангел, впрочем, внешне его тьма так и не проявилась, он неплохо лицемерил. Вторая личность – это человек, ненавидящий всех и вся, не видящий вокруг ничего, кроме крови, боли, грязи, похоти, извращений и зла. Да, он был против Государства, но и в бунтовщиках видел едва ли больше хорошего, чем в системе.
Во время поездки планировался просмотр одного-двух фильмов (для пущего погружения) на ноутбуке, который обещал предоставить Локи. К сожалению, звуковые возможности современной техники не приспособлены к шумовой обстановке междугородних поездов... :) Впрочем, "культурная программа" всё же была – игра в преферанс на 2 стола вполне удалась. Познакомились с теми игроками, которых мы с женой (Леника, Хелен Фостер, заключённая пациентка номер Два) ещё не знали. Пытались отыграть наши сложные чувства друг к другу. Сразу комментирую: вся ненависть номера Третьего к номеру Второму была игровой, в жизни ничего такого места не имеет – впрочем, как и многие другие качества номера Третьего. Я изначально хотел отыграть человека, которого при встрече избил бы...) Извините, если кому–то внушил слишком сильное презрение!)))
Впечатлил дядька с гитарой, спевший русский блюз про очередь в винный магазин. Прочувствованно!)) Собственно, именно он стал причиной "певучего" настроения, раздражавшего всю деревню...
Поход с рюкзаками, Брегич (главврач Никколо Амстердам) соблазнил меня "на попеть". Исполняя репертуар из "Бременских музыкантов", весело дотопали до полигона. Правда, через какое-то время Брего переключился на беседу с будущим номером 12. Думаю, именно поэтому коварный ползун (длииииииинный пологий подъём) на подходе к НИЦ показался таким изматывающим.
Дошли... Фух! И сразу же, как откровение – ВОДОПРОВОД! Все возможные придирки к полигону (а их, собственно, и так не было) лично для меня нейтрализуются свободным доступом к воде.
Дальше пару часов длилась финальная подготовка. Пациентов расселили по палатам. Меня поселили в номер 13 с Атой (на игре у неё тоже был номер Тринадцать. Хм!). Отдельное спасибо Ате за обогреватель! Ты мудрая женщина!
Постепенно пришло время построения. Прикид на мне, полигон готов, Денис медленно ретируется... На его место приходит
Номер Третий (Святоша, Хлюпик)
...Наконец-то мы приехали сюда. Чистый, здоровый воздух, внимательный медперсонал, бдительная охрана, и среди всего этого – мы, десяток несчастных, нефункциональных, не годных к существованию в Обществе, в Государстве. Но это временно, наша медицина достигла небывалых высот, и скоро мы снова сможем служить нашей стране и Благодетелю.
Мы стоим в ряд. За нами пристально наблюдают охранники – к сожалению, некоторые из нас настолько больны, что считают лечение каким-то наказанием, причём несправедливым. Увы! Даже в наше просвещённое время иногда попадаются заблудшие овцы, которым нужен терпеливый и непреклонный в своей заботе пастырь. Как жаль мне вас, потерявшиеся в лабиринте мыслей, сами не знающие, что для вас благо!
Нас вызывают по одному и присваивают номера. Отныне я не могу называть себя Вольдемаром Швайнкопфом, меня теперь зовут номер Три. Всё законно и логично: при въезде у нас забирают все вещи из прошлой жизни, чтобы они не мешали исцелению.
...Но что это? Рядом со мной, почти касаясь моей руки локтем... Не может быть! Неужели кто–то ошибся при распределении пациентов? Разве могли послать сюда эту мерзость? Сес..а, чтоб её система не приняла! Её номер Два... неужели я буду теперь постоянно рядом с ней? Отвратительно!
Голова... Моя голова... Спокойно, Третий! Её уже увели, теперь и моя очередь идти в корпус. Палата номер 13. Дремучие дикари древности считали это число "проклятым". Что может быть плохого в простых и ясных числах?
Поселили меня с номером Тринадцатым (её номер и номер палаты совпали. Занятно). Знакомое лицо... Я её определённо где-то видел. Но времени на размышления нет, нас снова ведут в коридор, строят лицом к стене. Опять стоять с ней рядом? Снова давит в висках. Слышу шёпот... Неужели опять пришёл этот демон, говорящий в моей голове? С этим надо что-то делать...
– Служитель Гюнтер! Можно попросить вас не ставить меня рядом с номером Два?
Слава Благодетелю, мне разрешили. Пожалуй, то, что нас поставили подряд – ещё один бюрократический недочёт... Мы с вами знаем, как много различных документов жизненно необходимо для успешного функционирования и процветания Государства, а оно у нас ещё молодое, система ещё не отлажена до конца – не мудрено, что иногда возникают промашки...Что-что? Почётная должность на благо Государства?..И всего-то собрать спички? Конечно, согласен! Девятый презрительно бросил "Он бы и пол вылизал". Несчастный! Конечно, вылизал бы – это же всё лечение, это нам поможет вернуться к нормальной, здоровой жизни.
Физический труд лечит – это один из лозунгов Государства. Я точно уверен, куда назначить ЭТУ... ну, а остальные, включая меня – всё равно, лишь бы это пошло им на пользу. Впрочем, нет, судя по агрессивности Девятого, он очень тяжело болен. Пожалуй, его тоже стоит отправить чистить туалет. Несправедливо было бы лишать номера сильнодействующего лекарства!
Распределение нарядов окончено. Нас построили в колонну по двое и мы пошли в столовую. За столом со мной сидят номера Двенадцатый, Пятый, Седьмой и Тринадцатая. Тут я, наконец, вспомнил её – она когда-то звалась Голдой Анхель, Золотым Ангелом нашей сцены. Не могу забыть её хит:
Руки у руля автокорабля
Все мои приборы слушают тебя
Прокати меня, надави на газ
Будь настойчив прямо здесь и прямо сейчас...
На мой взгляд, это самая лучшая песня о взаимопользовании. Надо же, и Голда заболела. Впрочем, ничего удивительного – у нас, производителей духовного продукта, повышенная опасность излишней эмоциональности. Ещё одно подтверждение этому – другой мой сосед по столу, номер Семь. Он был актёром. Странно, его я отчего-то не помнил. Бедняги! Я желаю тебе излечения, бывший гражданин. Всем вам, сидящие в белых робах с номерами, потерявшие имя и Общество!
Пища, конечно, отличается от той, которую я привык принимать у себя в Стабиленграде. Но на то и медицинское учреждение, чтобы исцелять, и диета, наверное, такой же важный компонент лечебного курса, как и медикаменты. А лечебный курс не заставил себя ждать. Из столовой нас не стали выводить: назначенные мной на уборку и мытьё посуды номера занялись своим делом, а после этого служителем Тинтаргел был проведён первый семинар. Что мне мешает быть нормальным членом общества? Ну как же, всё давно продумано: моя неблагонадёжность, моё прошлое и ещё – Другой. Тот, Кто Говорит В Моей Голове. Демон – кажется, так древние называли существа, которые стремились разрушить разумный порядок, втоптать в грязь все человеческие ценности. Не хватает слов, чтобы описать его. Ещё сложнее написать, как с этим справиться. Я ведь не врач, я не компетентен в этих вопросах! Но раз служитель Тинтаргел сказала, что это нужно... Впрочем, я действительно не знаю ответа на этот вопрос. Остальные проблемы решить сравнительно легко.
Сдав лист с ответами, попросил себе бумагу и письменные принадлежности. Сразу по приезде я начал придумывать новый сценарий. Рабочее название – "Лабиринт". Тема – путь человека от гражданина к пациенту и обратно. Первые же минуты в НИЦ показали, что каждый номер относится к излечению по-разному: одни осознают, что заблудились, и прилагают усилия, чтобы отыскать дорогу к свету Государства. Другие же... Другие упорствуют в своём заблуждении, и стараются воспрепятствовать благородной миссии эскулапов. Идея – бессмысленность и преступность всего, что противоречит законам Государства.
Седьмой предложил поставить пьесу здесь же, в НИЦ. Он явно скоро излечится – ведь такая благотворная мысль могла прийти лишь к человеку, раскаявшемуся в своём проступке. Не откладывая в долгий ящик, начинаю писать сейчас же, стараясь не поднимать глаз. Точно напротив меня (опять совпадение? или это чья–то злая воля?) сидит номер Два. Это лицо, эти глаза... Сдерживаюсь, чтобы не выругаться вслух. Сдерживаться – моя жизненная необходимость, иначе придёт Второй. Мне с каждым разом всё труднее с ним справляться.
После первого семинара переходим ко второму. Его проводит служитель Токио. Нужно назвать каждого из пациентов одним словом из данных в опросном листе. Конечно, я почти не знаю их, но раз этого требует врач... На глаз выставляю напротив характеристик номера. Семинар окончен. В висках стучит. Успокоиться, успокоиться! Возвращаюсь в палату, стараюсь держать себя в руках.
Тринадцатая нашла какую–то странную записку. Прочитать её почти невозможно – может, это записи кого-то из персонала? Врачи всегда славились особым почерком. Впрочем, судя по некоторым словам, которые всё же удалось разобрать, это писал кто-то из пациентов. "Донести...служителям..." – крутится слабая мысль, но сил уже нет. Падаю на кровать. Я сдался. Теперь за меня говорит
Второй (Демон)
Прекрасно! Мой любезный друг Хлюпик не нашёл ничего умнее, чем затащить нас в эту вонючую дыру. Здесь от пола до потолка пахнет мочой, калом, какими–то грёбаными микстурами. По коридорам ходят эти обезьяны в красно–чёрной форме: бабуин Гюнтер, павиан Игорь, макака Поль и шимпанзе Джон. А я заперт с этой фифой–певичкой...как её там...Голда Какая–то. Вся музыка в нашем славном государстве – дерьмо, но её песни, судя по всему, главный коллектор. Она что-то выспрашивает...
Тааак... Проверка на лояльность. Великолепно! Она, видать, воображает себя новой Жанной д’Арк, и хочет повыпускать кишки всем обезьянам и свиньям из администрации. Девчонка с гонором, ничего не скажешь. У неё, судя по всему, уже есть какие-то наработки. Ладно, послушаем, чего она там напридумывала. Поиграем в команданте и камрада.
Ха! Ей хватило честности признать, что её песни – дерьмо, и ничего больше. Может, она не такая уж и фифа, какой кажется. Может, потом предложить ей взаимно попользоваться? Просто для смеху и "поднятия мышечного тонуса". А то нечестно – Хлюпик вон по нескольку раз в неделю со всякими девками спит, а мне – шиш с маслом... Хотя нет, пламенная революционерка, скорее всего, против траха со всеми подряд. Ей подавай прекрасного принца на белом аэромобиле, одного и навсегда. Ну и хрен с ней.
Мда... Жаль, что я ещё силёнок не накопил. Мне ведь, считай, от роду–то не больше двух лет будет. Невинный младенец, мать мою. Хлюпик-то пока меня легко выкинуть из башки может. Но Хлюпик – он хлюпик и есть. Даже от имени своего покорно отказался, стоило свиньям это сказать. Теперь он даже в мыслях называет себя
Номер Третий
...
...
О Благодетель! Моя голова... Он опять приходил? Я это подумал или спросил? Тринадцатая вызвала служителей. Это хорошо. Они помогут. Они помогут мне...
Лечебный корпус. Кабинет...да не знаю я, чей это кабинет! Служитель Поль доверительным тоном пытается выяснить, что случилось... Служитель София делает какую-то инъекцию. Мысли начинают туманиться. Кажется, я говорил с соратником Полем, но он превратился в главврача Амстердама. Рассказываю ему про записку. Лестница лечебного корпуса. Меня ведёт служитель Игорь...кажется... Я снова в палате. Мыслей нет. Сознание гаснет. В таком состоянии легко может прийти
Второй
...Клонит в сон. Хлюпика накачали транквилизаторами. С минуты на минуту мозг отключится. Надо бы сказать этой фифе, что записка засвечена. Пусть готовится к обыску. А мне насрать, я спать хочу.
Эй, ты, Святоша! Хочешь чего-нибудь сказать своей сокамернице перед отключкой? На больше, чем поговорить, ты сейчас не способен. Так что даже пыхтеть не пытайся – прослывёшь грёбаным импотентом. Но если хочешь чего сказать – то давай. Время ещё есть... Слышишь меня, ты,
Номер Третий
...
...
...
...
...
Он был здесь?! Тринадцатая, он был здесь?!
...я боюсь его...Пока что он лишь говорит за меня, но если я не справлюсь, он сможет действовать за меня. Я боюсь...
...
...
...
Дверь открыта. В коридоре шум. Нас построили напротив входа. Перекличка. Какой у меня номер? Меня поменяли местами с Пятнадцатым. Я – Пятнадцатый?.. Нет, всё–таки Третий. Мыслей нет. И ЭТА опять рядом. Я не могу себя контролировать. Меня контролирует
Второй
Нет ничего лучше для организма, чем занятия спортом! Особенно в два часа ночи, на улице, под окрики охраны. Меня таки переставили подальше от сестрички, да поздно, ребятки! Хлюпик под транквилами, думает слабо, а вот переживает всё так же. И стоит ему расчувствоваться, как на сцену выхожу я. Бег на месте – скучно. Начинаю прыгать, пританцовывать, напевать. Охране не понравилось – странно, ведь пациент явно получает удовольствие от происходящего. Интересно, а если проскакать галопом вдоль этого стада овец с номерами, показывая каждому кукиш, бабуин будет стрелять?
Я ищу таких как я
Сумасшедших и смешных,
Сумасшедших и больных,
А когда я их найду
Мы уйдем отсюда прочь,
Мы уйдем отсюда в ночь.
Мы уйдем из зоопарка
Дааа, только хрен я кого-то найду. Ага, вон и охрана кричит. Ладно, не страшны дурные вести – продолжаем бег на месте... Ага, выдвигаемся в нашу жральню-семинарскую...Расселись по стульям. Служитель Тинтаргел тонко шутит про желания Девятого, которые вполне могут сбыться.
Надо же, какой ты смельчак, Гюнтер! Приставить пистолет ко лбу безоружного пациента – это ли не верх героизма? Кажется, даже гражданка Реверс немного побледнела.
Великолепно. Показательное избиение невиновных. А это стадо молча смотрит. Хотя хрена мы что-то сделаем, пока вся охрана на взводе и следит за каждым, как заботливая нянька. Ну, хоть повыпендриваться можно...
– Нас лечат, господа!
Ой! Служитель Игорь на меня косо глянул. Боюсь-боюсь, ой как страшно... Ты, обезьянка, не отвлекайся, тебе сестрёнку мою в пол вколачивать надо... Твоя служба и опасна, и трудна! Давай-давай, я запишу это на твой персональный счёт. Потом рассчитаемся.
Сели дети, сели в круг. Так, теперь с нами разговаривают... Надо бы промямлить чего–нибудь лояльное к этому дерьмовому государству. Кем меня назвали? Обывателем? Вот спасибо, овечки! Это же самая подходящая характеристика для "нормального" гражданина. Я как–то рассчитывал на "подлизу" после всего, что натворил Хлюпик. Но "обыватель" – это просто награда.
Ещё раздражает этот хлыщ – оператор какого-то там грёбаного канала. Интересно, это всё покажут по ящику? Что-то я не видел таких репортажей... Мировому стаду показывают розово-слюнявые картинки из медицинского рая. Впрочем, это и не удивительно – кто бы пришёл сюда добровольно, если бы показали эти "методы лечения"?
Вроде всё закончилось. Нас разводят по стойлам. Эй, Восьмая, куда же ты? Вот дура-то... Обезьяны только этого и ждут. Впрочем, что возьмёшь с малолетней глупышки? А нас уже загнали в палаты. Действие транквилов вроде прошло – видать, спорт таки сделал своё грязное дело. Можно поболтать с Тринадцатой малость, но потом по-быстрому на горшок и в люльку. Только вот оставлю парочку посланий для свиней из администрации. Пусть поломают голову, что я им хочу сказать...
Крюкообразность – мой девиз,
Мадонна Литта – мой каприз.
Ромашки ем я вместо чаю,
Но пастуха не привечаю.
Тверды я розы рву с утра,
Когда ж приходят доктора,
Я им в лицо слюною едкой
Плюю вонючие объедки
Б. Гребенщиков
Это можно будет провернуть. Надо бы на завтраке стырить что-нибудь из жратвы, приберечь для такого случая... Так, ну а теперь – что-нибудь поинтеллигентнее.
...Кто знает, где сердце спрута,
И есть ли у спрута сердце?..
А. и Б. Стругацкие
Всё, теперь можно спать.
Утро второго дня. Хммм, интересное ощущение. Раньше я никогда не просыпался – во сне Хлюпик обычно выбивал меня, и поутру просыпался обычным обивателем-овцой.
Охрана встаёт не рано. Видать, ночное дежурство выматывает даже обезьян. Вот, кстати, и слабое место. Осталось раздобыть ключ – и следующим утром, часов в семь, можно нагло усвистеть отсюда через ворота. Ну да это подождёт...
О, вот и сонный обезьян к нам заглянул. Мыться, бриться, умываться... Построили нас во дворе, чистим зубы. У меня щётки нет, но это фигня, можно и пальцем...о, за отсутствие щётки ещё и бьют? Ладно, надо бы закосить под примерную овцу...
– Извините, но Государство рекомендует чистить зубы не менее 64 раз с каждой стороны!
Мммать, всё–таки слишком едко получилось. Но вроде бы никто не заметил... Ладно, что у нас там дальше по программе? Утренняя зарядка...Что такое? Хлюпик опять поднимает голову? Ну что ж, он ещё чуточку сильнее меня… Ладно, поиграй пока, овечка! Но, мать и отец, это последний раз, когда это тело называет себя
Номер Третий
Странно, сейчас голова совсем не болит… Мой демон зря хорохорится – я уже почти восстановил свою функциональность, мои физико-энергетические и мыслительные показатели, судя по ощущениям, эволюционируют к среднестатистическому уровню, а значит, ему больше не место в моей голове.
Спортивное соревнование. Здоровое соперничество равных – ну разве может быть что-либо столь же ясно выражающее дух Государства?
Завтрак несколько менее постный – возможно, это краткосрочная диета, призванная в авральном режиме очистить организм от не слишком здоровой экологии мегаполисов. Кто-то украл нож с кухни…не может быть! Может, он просто куда-то завалился? Инспектор вызывает нас по одному, спрашивает об условиях в НИЦ, не хотим ли мы что-либо ей сообщить… Что ж, всё прекрасно! А как ещё может быть, если я выздоравливаю?
Двенадцатый что-то знает. Но он выполнил свой долг и всё рассказал инспектору. Ура! Похоже, скоро в Государстве появятся сразу несколько новых граждан!
Ещё одно построение в корпусе. Приседания с подушками. На этот раз – действительно наказание, но вполне заслуженное. А раз оплошность совершил один, логично, что страдает всё общество. Но почему же ты молчишь, Двенадцатый? Стесняешься своих побуждений? Я помогу тебе! Стоит обратится к служителю Гюнтеру…
Но почему Двенадцатый по-прежнему молчит? И почему так болит голова? Аааааа, ЭТА опять рядом. Ну почему всё хорошее так быстро кончается?
Уйди!
Уйди!!!
УЙДИ!!!
…
Второй
Бла-бла-бла! Так бывает, когда ты становишься нормальным. Чтобы познать истину, нужно пройти через боль… А, так ты заложил Двенадцатого? Ну, скот… Надо бы выручить этого парня. Он кажется самым ненормальным здесь – с ним было бы интересно, и жалко, если эти свиньи запрут его в мягкой комнате… Прикинемся верным сторожевым псом на службе дерьмового Государства. Что бы я сделал? Попробовал бы заставить его говорить. Только надо предупредить Двенадцатого о моём маленьком экспромте…
– Давай я на тебя накинусь и побью башкой об пол. Притворись, что потерял сознание.
Сказано – сделано. Интересно, он таки прикинулся, или я действительно из него дух вышиб? Ладно, там видно будет. Подушечная экзекуция окончена, идём в палату… Ага, Хлюпик пытается вернуться… Ну нет, дорогой мой, больше я тебе…
…этого…
…не…
...
Номер Третий
– Охрана!!! Свяжите меня!!! Я боюсь!!!
Второй
…Государство – дерьмо… Сестра… Сестра… Сестра…Как тебе это?
Номер Третий
– Доктор! Я боюсь его! Что мне делать?... Что? Он – это тоже я? Как это может быть?..
Остался один. Дали лёгкий антидепрессант. Всё спокойно. Всё хорошо. В моей палате есть две вещи, которые мне разрешили оставить. Рыцарь – мой приз за сценарий к фильму «Становление Государства». И пришпиленная бабочка – символ истинной красоты, которая проявляется лишь в Системе и Порядке. Бабочка вида Hestina assimilis… Assimilis… Ассимиляция… Вот ответ. Значит, Второй – это я. Нужно принять его, иначе мне не выздороветь…
Вольдемар Швайнкопф
Как прекрасен мир! Чёрная изолента, заклеившая окно, только подчёркивает красоту! Неужели можно быть несчастным в таком зелёном, солнечном, чистом мире?
Ах, да… Мировое Государство… Что ж, они действительно ограничивают самое главное – свободу. Но воевать с ними – значит уподобляться им. Рано или поздно все люди поймут, что эта система изжила себя, и просто ликвидируют её.
Обед – сочный, лица – разные, звуки – музыкальные… Мне нравится решительно всё! Пожалуй, сегодня вечером я умру – чтобы не испортить впечатление об этом мире…
Семинар. Нам нужно защищать последние в своём роде вещи. Глупо! Всем ведь ясно, что эти вещи не нужны Государству, и даже вредны для него… Впрочем, можно попробовать… Как легко дышится!
А Голда хорошо выкрутилась! Что может быть лояльнее к Системе, чем разобрать последний предмет на составляющие?
У входа в корпус Тулс Лупер спросил, буду ли я участвовать в мятеже? Хммм… Пожалуй, да. Особенно если обойтись без насилия. Смерть – это не так красиво, как всё остальное.
…На крыльце какой-то сумбур. Словно на какое-то мгновение реальность изменилась. Повар, охранники, пациенты – все мирно сидят, курят и говорят о чём-то совершенно далёком от НИЦ и МГ. Я, неожиданно для себя предлагаю сеанс взаимопользования служителям Токио и… Полю! Все смеются, все довольны, все отдыхают… Это рай?
Служитель Токио согласилась. И реальность вернулась на круги своя. Плотская любовь, танец тел – это тоже красиво!...
Наступило время моего дежурства на кухне. Оно началось с повторения сеанса взаимопользования – на этот раз с поваром Русланой. Да, денёк выдался яркий!
Бывший охранник Джон, ставший пациентом, тоже участвует в восстании. Мы крадём нож. Прячем его здесь же, на кухне. С проверкой приходят охранники Игорь и…Гюнтер… Вот кто портит всю остальную картину! Вот тот, кто не вписывается в этот мир…
Чистим картошку. Охранники вернулись и забаррикадировали дверь. Мятеж поднят! Надо действовать! А они сами выдали нам оружие. Я подхожу к нашему тайнику, надеясь, что Джон меня поймёт и отвлечёт Игоря. Гюнтер стоит ко мне спиной. Удача!
…рука болит…
…перестала…
…я умираю? Странно, никакой боли – только спокойствие…
…
…
…голоса…я снова жив…иду к корпусу…мятеж удался…врачи в глубокой коме…Гюнтер сбежал…ничего не понимаю…
Мы покидаем НИЦ. Идём в свободный мир! Только Стешин – глава восстания, носивший номер Пятнадцать, – зачем-то приказал убить Руслану и Джона Хафа, бывшего номера Пятого, которые отказались идти с нами. Это бессмысленное насилие! Они же пообещали молчать! Документы сгорели, мы не сказали, в какую сторону идём… Голда просто убила их, безоружных! Я…я не могу быть с этими людьми! Чем они лучше Государства?
…что это за костёр в лесу? Голоса…громкие голоса, дружелюбные, не боящиеся…
…Свобода. Это всё-таки красиво! Может, из нашего побега что-то всё-таки выйдет?..
Свобода!..
Так и было.