В кухне я нашёл Альбину, сидящую в той же скукоженной позе перед нетронутым кофе. Булочка успокаивающе лизала её лицо. Та жмурилась, но не отстранялась.

– Н .. ну что?
– Всё хорошо, уехала. Обещала вещи собрать. – У Альбины вытянулось лицо от удивления.
– П-правда?
– Я её очень настойчиво попросил.
– Спасибо! – Альбина поставила Булку на пол и кинулась обниматься. Ну что за ребёнок! Даже такая мамаша не смогла убить в ней ни света, ни доверия к людям.

Погладив её по голове, я усадил Альбину за стол, сунул в руки кружку с кофе и сказал:

– Пей! Омлет будешь?

Она кивнула и осторожно отпила кофе. И закатила глаза от удовольствия. Я почувствовал себя Сириусом Блэком, вырвавшим Гарри Поттера от Друслей. Хмыкнул и начал выкладывать омлет на тарелки. Он остыл и потерял пышность, но есть можно.

Пока мы ели, припёрся Мрак, выпросил у Алины кусок омлета, потом пришёл за данью ко мне.

– Он такой худенький!
– Это потому что ест больше своего веса. Работает челюстями буквально на износ. Устаёт.

Алина прыснула и подпихнула ему ещё один кусок, выковыряв из него грибы. У котов они не перевариваются.

– Ты ему не верь, Алька, он утром полкило говядины сожрал, а потом сверху сухим кормом заполировал.
– Алька меня папа зовёт, – улыбнулась она смущённо.
– Хорошо. Меня можешь звать Игорь или Гоша и на «ты». Я тебя всего на четыре года старше.
– Правда? Я думала вам, ой, тебе лет двадцать пять.
– Ну так вот, стоптался я раньше времени.
– Ничего ты не стоптался. Ты крутой.
– О, спасибо. Ты бы Лерке своей позвонила.
– Я боюсь …
– Ей тоже страшно и обидно.
– А ещё мне стыдно. За маму.
– Это нормально. «Испанский стыд» – когда тебе стыдно за члена твоей группы или семьи. Но мама вот тебя семьёй не считает.

Аля кивнула, потом отложила вилку и, взяв телефон, ушла на крыльцо. Я мыл посуду и прислушивался. Долго её нет. Значит всё хорошо.

Я домывал сковородку, когда сзади на меня запрыгнули.

– Она мне предложила у неё пожить до папы. Представляешь! Она своей маме всё как есть выложила. Она оказывается тоже в меня влюблена! Юхуу! И мама её сказала, что это нормально! Представляешь! И не против наших отношений!

Аля отлипла от меня и заскакала по кухне. Булка скакала рядом и радостно гавкала. Мрак закатил глаза. Теперь из леса должны выйти олени, прискакать белочки, прилететь соловьи, и все мы исполним мюзикл в стиле Диснея. Мраку достанется роль Ворчуна.

От избытка эмоций и эмоциональных качелей Альбина начала зевать и пристраиваться ко всем горизонтальным поверхностям. Я отправил её в спальню наверх, а сам сел за конспекты и книги в гостиной. Второй экзамен на носу.

До вечера я успел позаниматься, потренироваться, приготовить суп и поболтать с мамой. Аллергопробы она сдала. Подтвердилась аллергия на шерсть (ну это мы и так знали), а вот на белок аллергии не было. Положив трубку, я сразу перезвонил по вчерашнему номеру и договорился, что через два дня заеду туда в районе двенадцати.

К вечеру сверху сползла сонная Альбина и я накормил её ужином. Ничего волшебного, отбивная с пюрешкой и чай. Мрак снял дань с нас обоих. Но на ночь я всё равно насыпал в новую пятилитровую собачью миску корма с горой.

Мы чаёвничали перед камином. Альбина тискала Булку, а я довязывал шарф, начатый ещё тётей Мариной. Он был из меланжевых пушистых ниток в общем серо-чёрном тоне. Довяжу, бате подарю. Ему пойдёт. Альбину набрал отец и попросил меня к телефону. Я рассказал ему, как до меня добраться и мы договорились, что он приедет завтра к десяти. Пока мы разговаривали, Альбина уснула на прямо на полу, Булка – снотворная собачка. Я отнёс девочку в спальню, захватив оттуда плед, устроился на диване, привычно сунув шарф под голову и отрубился.

Снилась мне тётя Марина. Она улыбнулась мне, взъерошила волосы.

– Я в тебе не ошиблась, Ингвар! Спасибо!
– Да ладно тебе, Марин.
– Ты там не вздумай мне никаких памятников ставить.
– Я думал тебе фигуру ангела поставить с крыльями.
– С крыльями?
– Ну да, распахнутые такие, как защита. Ты ж защитница у нас.
– Ангела давай.
– А написать что?
– И сказал мне ангел: чуть-чуть подожди, я подарю тебе новую жизнь.
– А долго ждать-то?
– Чуть-чуть, – улыбнулась она.
– А я предыдущую Мару видел. Она в деревню мимо дома шла, зачем то.
– А у неё там любимый жил. Сгинул сорок с лишком лет, а она всё ходит. Даже после смерти.
– А как ей помочь?
– Не знаю. Знаю только, что звали его Звягинцев Иван и он родом отсюда. Как в 1979 ушёл в Афганистан, так ни слуху, ни духу.
– А отчества ты не знаешь его? Я могу поискать.
– Нет, не знаю.

Вдруг я услышал странный звук и проснулся. Это будильник на телефоне сработал. До приезда отца Альбины осталось всего два часа, надо себя в порядок привести, скот покормить, да и Альбину разбудить на завтрак. Она вчера целый день дрыхла и сейчас наверху тишина. Сонный дом какой-то. Можно открывать рекреационную зону для заёбанных жизнью людей. Приезжаешь, забираешься наверх и спишь. Просыпаешься – тебя завтрак ждёт или обед, уж как проснулся. Поел, в окно посмотрел, по улице погулял, кота и собаку погладил, и снова спать. Бешеную популярность приобрету, не иначе.

Под эти мысли я покормил кота и собаку. В этот раз им Бог послал творог. Выгреб лотки, сам посетил ванну и вышел потренироваться перед завтраком. Адольфыч как раз свой вебинар на восемь тридцать поставил. Под уёмистые маты и подколы неугомонного и отвратительно бодрого тренера, я навебинарился до седьмого пота и пошёл снова в душ. Пока готовил завтрак и варил кофе, послал Мрака будить Альбину. Он своим утробным «Мрааа!» и мёртвого поднимет. И действительно, когда бекон уже зазолотился и я залил его яйцами, в кухню приползла зевающая Аля.

– Привет, Гош! Можно кофе?
– Привет, спящая красавица. Можно. Только сахар сама добавь и молока налей, оно в холодильнике.

Альбина в моей футболке, свисавшей до колен и то и дело норовящей сползти с плеча, выглядела как взъерошенный воробушек.

– Отец через полчаса будет, так что давай быстро есть, а потом в душ и одевайся.
– Ок! А можно я телефон на зарядку поставлю?
– У тебя какой разъем?
– Type-C.
– У меня тоже. В коридоре на банкетке шнур валяется.

Аля кивнула и унеслась с чашкой кофе. Вернувшись, быстро покидала в себя яичницу, откупившись от Мрака частью бекона, и утопала наверх: мыться и одеваться.

Я в очередной раз мыл посуду и подумал, что заслужил посудомоечную машину. Если одновременно с морозилкой покупать в одном магазине, мне могут скидку дать. Деньги на карте пока были. Я полез в планшет и за двадцать минут нашёл себе модель по отзывам. Потом меня выкинуло на сушильные машины и я подвис. На улице бельё вывешивать, конечно, отлично. Но не в ноябре или в декабре, когда одним неловким движением можно сломать трусы. Решающим стало то, что оказывается, сушилки хорошо убирают шерсть с тканей.

В итоге я психанул и сушилку заказал тоже. Морозилок выбор был небольшой, так что долго я не мучился. При оплате сразу давали дополнительные пять процентов скидки. Это к тем десяти, что я уже накалядовал, покупая третью единицу техники. Я как раз вводил реквизиты для оплаты, как сверху с грохотом ссыпалась Альбина, а за воротами прошуршал шинами внедорожник. Из него выкатился плотный невысокий мужичок, коротко стриженный с усами и зычно заорал:

– Алька, выходи, папка приехал!

Вышеупомянутая Алька с топотом пробежала по коридору и запрыгнула на отца как коала, обнимая его ногами и руками. Он крякнул, но подхватил дочку под щуплую задницу и зашептал ей что-то на ухо. Она кивала, потом отстранилась от него, посмотрела не веряще. Соскочила и рванула к машине. Около неё топталась неуверенно девушка её возраста, такая же худенькая и невысокая, только блондинка. Сама Алька, несмотря на имя, была темноволосой. Девчонки завизжали, увидев друг друга, рванули навстречу, столкнулись, обнялись, расплакались.

– Всеволод, – протянул мне руку отец Альбины.

Я с удовольствием её пожал. Рука была сухой и крепкой.

– Игорь.

Всеволод всё смотрел на меня, не выпуская руку, потом накрыл сверху второй.

– Игорь, спасибо! Я не ожидал, что сейчас таких делают.
– Каких таких?
– Нормальных.

Я рассмеялся. Учитывая последние несколько недель, нормальным меня можно было назвать с очень большой натяжкой.

Всеволод улыбнулся, открыто, искренне. От его глаз разошлись морщинки-лучики. Он выпустил мою руку и полез в карман. Увидев конверт, я отступил.

– Нет! Всеволод, вот не обижай меня. Я просто не мог Альку в беде бросить и деньги тут ни при чём.
– Хорошо, – легко согласился он и посмотрел на меня внимательно, чуть склонив голову набок. – Ты мой номер запиши. Я подполковник в отставке. Связи все остались. Мало ли что. Обращайся, если надо.

А я вдруг вспомнил утренний сон.

– А ты можешь узнать судьбу человека, что в Афган ушёл и пропал. Ну хоть приблизительно.
– Могу. Недавно архивы открыли. Давай все данные, что знаешь.

Я мотнулся в дом за телефоном, вбил номер Всеволода в контакты и скинул ему в вайбер всего несколько строк. Я и не знал почти ничего, имя, фамилию, место рождения. Но вдруг.

Подняв голову от телефона, посмотреть как там моя подопечная, отвёл глаза. Аля бережно держала Леру за лицо обоими ладошками и нежно-нежно целовала мокрые реснички. Как-то это слишком интимно, подумал я и решил дать им уединиться.

– Кофе?
– Давай! Пусть девки пока разберутся, обе настрадались. А я в Москве далеко от Лериного дома живу, увидятся снова только на выходных.

Мы выпили кофе и я уговорил Всеволода на яичницу. Он вчера по адвокатам и судам весь день мотался, а утром так и не позавтракал, пока на другой конец Москвы за Лерой ездил, а потом ко мне по пробкам продирался.

– Я девчонок к выходным к матери под Рязань отправлю. Пусть там отъедаются и в себя приходят. У мамки дом прямо на берегу Оки стоит. Купаться будут, загорать и вообще. Чтоб подальше от этой гнуси были, пока я с Алиной матерью разбираться буду.
– Это отличная идея.

Аля ворвалась на кухню, когда Всеволод почти доел, волоча на буксире стесняющуюся Леру.

– Это она, Гош! – закричала Альбина и выставила Лерку перед собой, как собственноручно собранный сноп колосьев.
– Привет! – дружелюбно сказал я и улыбнулся.
– Здравствуйте! – Лера прошлась по мне цепким взглядом и нахмурилась. Ревнует. Я усмехнулся. Четыре года разницы между нами, а ощущение, что все двадцать.
– Лер, кофе тебе сделать?
– Нет, Игорь, спасибо, мы уже поедем, – сказал, поднимаясь Всеволод и командным голосом шарахнул, – девки, в машину, ать-два!

Леру с кухни будто ветром выдуло, Альбина же отцовским тоном не впечатлилась, порывисто обняла меня, прошептав на ухо жаркое «спасибо», поцеловала крутящуюся в ногах Булку в шоколадный нос и убежала вслед за своей ненаглядной. Когда мы подошли к машине, девушки уже примерно сидели на заднем сиденье, пристегнувшись. Я ещё раз пожал руку Всеволоду и мы распрощались.