..Сильвия бежала, хохоча, сквозь блестящую огнями ночь, по гравиевым дорожкам между кустами роз, маргариток и небесной твердью, мимо охапок сладко пахнущей травы, скошенной на лугах. Тут и там, отражаясь в лужах, поблескивали звезды, а она неслась мимо них, к склону за кирпичной стеной. Кедры невозмутимо упирались в небо, не замечая стройный силуэт, бегущий меж них, каштановые волосы, горящие глаза.

-Подожди меня, – недовольно вымолвил Рик, с опаской ступая за нею следом по едва знакомой тропе. А Сильвия не останавливалась, бежала пританцовывая. – Да постой же ты! – выкрикнул он сердито.

-Нельзя – мы опаздываем, – без предупреждения Сильвия возникла перед ним, заслоняя проход. – Освобождай карманы, – выпалила она, сверкая глазами. – Выбрасывай весь металл. Они, как ты знаешь, терпеть не могут металл.


Рик пошарил по карманам. В плаще оказались два гривенника и полтинник.

-И это тоже?

-Да! – Сильвия схватила монеты и забросила их в темную массу аронника. Кусочки скрылись, просвистев во влажной глубине.

-Что-нибудь еще? – она в нетерпении сжала его руку. – Они уже приближаются. Больше у тебя ничего не осталось, Рик?

-Только мои часы, – Рик отдернул запястье, когда Сильвия диким жестом вцепилась в ремешок. – Их мы в кусты бросать не будем.

-Так положи их на солнечные часы, или под стену, засунь в дупло, – Сильвия снова понеслась. – Выбрасывай портсигар и ключи, пряжку от пояса, все, что из металла. Ты знаешь, как они ненавидят металл. Торопись, мы опаздываем.

Рик обидевшись, пустился за ней.

-Ладно уж, ведьма.

-Не говори так, это неправда, – огрызнулась из темноты Сильвия. – Ты наслушался моей мамаши и сестер, и…

Ее слова утонули в шуме. Что-то зашелестело вдали, словно сухие листья в осеннюю бурю. Ночное небо оживили неистовые хлопки, в этот раз они появились очень быстро. Слишком велики были их жажда и нетерпение, чтобы ждать. Рика коснулся страх, и он ринулся догонять Сильвию.

Ее крохотная фигура в блузке и юбке зеленого цвета виднелась посреди шевелящегося месива, одной рукою она их отгоняла, а другой старалась управиться с краном. Бурлящая активность крыльев и тел изгибала ее, как тростник. Временами ее совсем не было видно.

-Рик! – донесся ее слабый зов. – Иди сюда и помогай! – ей удалось их растолкать и подняться. – А то они меня задушат.

Рик сумел пробраться сквозь белесое месиво к краю кормушки. Они с жадностью лакали кровь, что текла из деревянного крана. Он привлек девушку к себе, она была испугана, дрожала. Он крепко обнимал ее, пока не утихли вокруг них буйство и ярость.

-Они голодные, – вяло выдохнула Сильвия.

-Зачем ты лезешь вперед, что за кретинизм? Ведь они могут тебя испепелить!

-Я знаю. Они могут все, – она содрогнулась от страха и возбуждения. – Посмотри на них, – шепнула она сиплым от благоговения голосом. – посмотри, какие они огромные, какой размах крыльев. И они – белые. Безупречно белые. Ни пятнышка. Нет ничего в нашем мире совершеннее их. Чистые, громадные и чудесные. Им явно хотелось телячьей крови.

Нежные волосы Сильвии развивались, закрывая лицо, пока со всех сторон хлопали крылья. Теперь они улетали, с ревом уходя в небеса. Скорее не вверх, а куда-то назад, в тот своей мир, откуда они все же почуяли запах крови. Но они явились не только поэтому – они приходят к Сильвии. Девушке удалось их привлечь.

Серые глаза Сильвии были широко раскрыты. Она потянулась за белыми созданиями. Одно из них подлетело совсем близко. Трава и цветы зашипели, когда пророкотала краткая очередь белых огней. Рик отскочил, махая руками. Огненная фигура недолго парила над девушкой, затем последовал глухой хлопок. Последний из белокрылых гигантов исчез. Постепенно к остывающему воздуху и почве вернулись темнота и тишина.

-Мне очень жаль, – прошептала Сильвия.

-Не делай этого больше, – только и смог вымолвить Рик, от потрясения он с трудом говорил. – Это не безопасно.

-Иногда я забываю. Извини меня, Рик. Я не собиралась подпускать их так близко, – она попробовала улыбнуться. – Давно я не была так неосторожна, чуть ли не с того раза, как привела тебя сюда впервые, - на миг ее лицо исказила яростная алчность. – Ты видел его? Сила и пламя! А ведь он нас даже не коснулся! Он просто посмотрел на нас. И все вокруг выгорело.

Рик, крепко вцепившись в Сильвию, проскрежетал:

-Слушай, ты не должна их больше звать. Это неправильно, это не их мир!

-Причем тут неправильно, это – прекрасно.

-Это опасно, – он сдавливал пальцами ее тело, пока она не раскрыла рот. – Прекрати их прельщать этим местом!

Ответом был истерический хохот. Оттолкнув его, Сильвия отступила в круг, выжженный на земле сонмом отлетевших ангелов.

-Я не могу иначе, – крикнула она. – Мое место среди них! Они – моя семья, мой народ. В прошлом, много поколений назад.

-О чем ты?

-Они мои предки. И когда-нибудь я к ним примкну.

-Ах ты, маленькая ведьма! – заорал в бешенстве Рик.

-Нет, – ответила Сильвия, – не ведьма, Рик, разве ты не видишь? Я – святая.

******

В кухне было тепло и светло. Сильвия включила кофеварку «Силекс» и сняла с полки над раковиной большую красную баночку кофе.

-Ты не обязан их слушать, - увещевала она Рика, расставляя чашки и блюдца, доставая из холодильника сливки. – ты же знаешь, что они не понимают. Вон они, полюбуйся.

Мать Сильвии, а так же ее сестры Бетти Лу и Джин, сгрудившись, смотрели на молодую пару из гостинной, полные страха и тревоги. Уолтер Эвретт стоял возле камина, его лицо не выражало ничего.

-Послушай меня – говорил Рик, – Раз у тебя есть сила их привлекать, значит Уолтер…не твой настоящий отец, ты это хотела сказать?

-Да нет, конечно, он настоящий. Ведь я же совсем как люди. Разве я не похожа на человека?

-Но эта сила есть только у тебя.

-Мое отличие не физического свойства, – задумчиво произнесла Сильвия. – просто я способна видеть, только и всего. До меня это же могли другие – святые, мученики. Когда я была ребенком, мать читала мне про Святую Бернадетт. Помнишь, где находилась ее пещера? Рядом с больницей. Там они и парили, там она одного из них и увидала.

-Но кровь! Это так гротескно. Никогда ничего подобного не было.

-О да. Их манит кровь, особенно телячья кровь. Они кружат над полянами сражений. Валькирии, доставляющие мертвых в Валгаллу. Вот почему святые и мученики резали и калечили себя. Знаешь, где я взяла эту идею? – Сильвия повязала на талию фартук и занялась приготовлением кофе. – Мне было девять лет, когда я прочитала об этом у Гомера, в «Одиссее». Улисс выкапывает в земле канаву, и наполняет ее кровью, чтобы привлечь духов. Тени их подземного мира.

-Там это есть, – неохотно согласился Рик. – Я помню.

-Призраки мертвых людей. Когда-то они жили. Каждый, кто жил здесь, потом умирает и уходит туда, – ее лицо зарделось, – Мы все получим крылья. Мы все будем летать. Мы исполнимся силы и огня. Мы больше не будем как черви.

-Черви! Вот как ты меня всегда называешь!

-А кто же ты, конечно червяк. Мы все тут червяки – презренно ползающие по поверхности земли сквозь пыль и грязь.

-Почему их так манит именно кровь?

-Потому что в ней есть жизнь, а их привлекает жизнь. Кровь это UISGE BEATHA - жизненная влага.

-Кровь означает смерть! Корыто, полное крови…

-Нет, не смерть. Если ты видишь, как гусеница вползает в свой кокон, ты же не думаешь, что она ползет туда умирать?

В дверях стоял Уолтер Эвретт. Он слушал с мрачным лицом, что говорит его дочь, затем хрипло промолвил:

-Однажды они ее сцапают и уволокут. Она хочет уйти с ними. Ждет не дождется этого дня.

-Ты видишь, – обратилась Сильвия к Рику, – Он тоже не понимает. Она выключила кофеварку и стала разливать кофе, – Будешь? – спросила она у отца.

-Нет, - ответил Эвретт.

-Сильвия, – начал Рик, словно разговаривая с ребенком. – если бы ты ушла с ними, то бы не смогла вернуться назад.

-Рано или поздно мы все перешагнем этот порог. Это часть нашей жизни.

-Но тебе всего девятнадцать, – взмолился Рик, – ты молода, красива и здорова. И наш брак, как насчет нашего брака? – он привстал из-за стола – Сильвия, ты должна это прекратить.

-Как я могу прекратить, я не могу. Мне было семь лет, когда я впервые их увидела, - Сильвия стояла у раковины, не выпуская из рук кофеварку, с отрешенным взглядом. – Помнишь, папа? Мы жили еще в Чикаго. Была зима. Я упала, возвращаясь из школы домой, - она подняла тонкую руку, – видишь шрам? Я упала и порезалась о гравий и колотый лед, шла домой и плакала. Валил мокрый снег и кругом выл ветер. Моя рука кровоточила, и варежка на ней промокла от крови. Я взглянула вверх и заметила их.

Все молчали.

-Они хотят тебя, – поникшим голосом сказал Эвретт. – Это мухи, слепни, что роятся вокруг, поджидая тебя. Зазывая тебя отправиться с ними.

-Почему нет? – серые глаза Сильвии просияли, и ее щеки озарила радость предвкушения. – Ты видел их, папа, ты понимаешь, что это значит. Перевоплощение из глины в богов!

Рик вышел из кухни. В гостиной стояли рядом две сестры, любопытные и обеспокоенные. Миссис Эвретт стояла отдельно с застывшим гранитным лицом, тусклым взглядом из-под очков в металлической оправе. Она демонстративно отвернулась, когда Рик проходил мимо нее.

-Что там такое случилось? – строгим шепотом поинтересовалась Бетти Лу. Это была костлявая, некрасивая девочка пятнадцати лет, с впалыми щеками, волосами мышиного цвета. – Сильвия ни разу не взяла нас с собой.

-Ничего не случилось, – буркнул в Рик ей в ответ.

Злоба оживила скучное лицо Бетти Лу:

-Это не правда! Вы оба были в саду, в темноте, и…

-Не разговаривай с ним! – рявкнула ее мать. Она отволокла двух девочек в сторону, и смерила Рика свирепым взглядом, полным ненависти и страдания. Потом она резко отвернулась.

******

Рик отворил дверь в подвал и зажег свет. Он медленно спустился в холодное, сырое помещение из цемента и земли, с немигающей желтой лампой, свисающей с потолка на пыльных проводах.

В одном углу маячила большая печь с громадными трубами. Возле нее стоял водонагреватель, ненужные узлы, коробки с книгами и газетами, старая мебель, толстая от пыли и покрытая сетью паутины.

В дальнем конце стояли стиральная машина, сушилка, и принадлежащие Сильвии насос и рефрижератор. Рик взял с верстака молоток и два тяжелых водопроводных ключа. Он направился к сложной системе трубок и банок, когда наверху лестницы внезапно появилась Сильвия с чашкой кофе в руке. Она быстро спустилась к нему.

-Что это ты там делаешь? – спросила она, пристально его разглядывая. – Зачем тебе молоток и эти два ключа?

Рик бросил инструменты на верстак.

-Мне показалось, может быть, все можно решить одним махом…

Сильвия встала между ним и баками.

-А я то думала, ты понимаешь. Они всегда были частью моей жизни. Когда я взяла тебя с собой в первый раз, ты, казалось бы, убедился, что…

-Я не хочу тебя терять, – сурово ответил Рик. – ни ради чего-то, ни ради кого-то – ни в ином мире, ни в этом. Я не собираюсь тебя уступать.

-Да никому ты меня не уступаешь! – ее глаза сузились. – Ты сюда пришел, чтобы все разрушить и уничтожить. Как только я отвернусь, ты все здесь вмиг разнесешь, разве не так?

-Именно так.

Гнев на лице девушки сменился страхом:

-Ты меня хочешь посадить здесь на цепь? Я должна продолжать – эта часть путешествия позади. Мне недолго осталось здесь быть.

-А подождать ты не можешь? – спросил разъяренный Рик. Он не мог сдержать дрожь в голосе, – Ведь это все равно произойдет достаточно скоро?

Сильвия пожала плечами и отвернулась, руки она сложила на груди, губы туго сжала:

-Ты хочешь быть червяком всегда. Мохнатой, ползучей гусеницей.

-Я хочу тебя.

-Тебе меня не иметь, – Сильвия закружилась со злостью. – Мне незачем тратить на это время.

-Еще бы, у тебя на уме более высокие материи, – агрессивно ответил Рик.

-Конечно, – ее тон слегка смягчился. – мне жаль, Рик. Вспомни про Икара, я уверена, тебе тоже хочется летать.

-Всему свое время.

-Но почему не сейчас? Зачем ждать? Ты боишься, – она ускользнула от него, коварно скривив свои алые губы. – Рик, я хочу тебе кое-что показать. Только сперва пообещай, что никому не расскажешь, лады?

-А что это?

-Обещаешь? – она приложила руку к его рту. – Я должна соблюдать осторожность. Это стоит кучу денег. Об этом никому неизвестно. Так делают в Китае – скоро все это будут делать, к этому идет.

-Я сгораю от любопытства, – сказал Рик, подстегиваемый тревогой, – Ну-ка, покажи, что там у тебя.

Дрожа от возбуждения, Сильвия скрылась за громадой тарахтящего холодильника, туда, в темень за паутиной покрытых изморозью трубочек. Ему было слышно, как она что-то тянет и тащит, словно царапая, волокут какой-то большой предмет.

-Видал? – выдохнула Сильвия, – Ну-ка, подсоби мне, Рик, ведь это тяжелая штука. Натуральная древесина, медь плюс облицовочка. Раскрашивали вручную, полировали. А резьба какая, видел резьбу? Ручная работа! Разве он не прекрасен?

-Что это? – хрипло спросил Рик.

-Это мой кокон, – просто ответила Сильвия. Она опустилась на пол, усталая, но довольная, и опустила голову на крышку полированного дубового гроба.

Рик схватил девушку за руку, и рывком поставил ее на ноги:

-Ты не можешь сидеть тут в подвале с этим гробом, понимаешь… - он не закончил. – В чем дело?

Лицо Сильвии скривилось от боли. Она отстранилась от него и быстро поднесла ко рту палец:

-Я порезалась, когда ты меня рванул, об гвоздь или обо что-то еще.

Тонкая струйка крови стекала по ее пальцам. Она полезла в карман за платком.

-Дай мне посмотреть, – он двинулся к ней, но она отшатнулась. – Сильный порез?

-Держись от меня подальше, – прошептала Сильвия.

-Да что не так? Дай же я посмотрю!

-Рик, – голос Сильвии стал ниже от напряжения. – принеси воды и пластырь. Как можно скорее, – она пыталась сдерживать растущий ужас. – Я должна остановить кровотечение.

-Принести сверху? – он неуклюже отступил, – Рана вроде бы несерьезная. Почему б тебе…

-Поторопись, – голос девушки потускнел от страха, – Рик, не тяни!

Сбитый с толку, он пробежал несколько ступенек. А ему в спину изливала свой ужас Сильвия:

-Нет, теперь слишком поздно, – проверещала она. – Стой, где стоишь! Не спускайся ко мне. Я сама виновата. Я приучила их слетаться…не подходи! Прости, Рик. О-о… – ее голос исчез в грохоте рухнувшей стены. Облако светящейся белизны проникало сквозь трещины, заполняя подвал. Они пришли за Сильвией, она метнулась было к Рику, замешкалась, словно не зная, как быть, зачем вокруг нее сомкнулась масса белых тел. Она вскрикнула всего один лишь раз. Потом бурный взрыв озарил подземелье мигающей пляской печного жара.

Рика отшвырнуло на пол. Цемент был сух и горяч – весь подвал трещал от перегрева. Оконца разлетелись, когда пульсирующие силуэты ринулись наружу. Струи дыма и огня лизали стены. Потолок провис, с него дождем сыпалась штукатурка.

Сильвия лежала исковерканной грудой, руки и ноги согнуты гротескно, постепенно сморщенные, обугленные остатки выгоревшего пепла улеглись в зыбкую горку. Все, что осталось – это хрупкая, выгоревшая шелуха.

******

Стояла темная ночь, холодная и непроглядная. Редкие звезды ледяно поблескивали над его головой. Слабый сырой ветерок стряхивал капли влаги с лилий, взбивая зябкий туман над гравиевой дорожкой, что пролегла между кустами черных роз. Согнувшись, он долго прислушивался и присматривался. За кедрами на фоне неба маячил дом. Вдоль нижней части склона по шоссе с шумом проносились редкие машины. Все остальное безмолвствовало. Впереди вырисовывался приземистый силуэт фарфоровой кормушки с трубой, по которой поступала кровь из холодильника в подвале. В корытце было пусто и сухо, если не считать несколько опавших листьев на дне.

Рик глубоко вдохнул ночной воздух и задержал дыхание, затем он поднялся с корточек. Он осматривал небо, и не обнаружил никаких признаков движения. Но они находились там, следили и ждали – смутные тени, отголоски древних легенд. Он подтащил два бидона к корыту, и вылил туда кровь со скотобойни Нью-Джерси, дешевые подонки, густые, свернувшиеся. Часть их плеснула ему на одежду, и он брезгливо отступил. Но воздух над его головой оставался неподвижен. В ночном саду, пропитанном туманом и темнотой, было тихо.

Он не уходил от корыта, гадая, явятся ли они. Они прилетали из-за Сильвии, не только ради крови. Без нее им оставалась только грубая пища. Он отнес пустые жестяные емкости к обрыву за кустами и спихнул их вниз. Затем тщательно обыскал свои карманы, дабы удостовериться, что в них нет ничего металлического.

Сильвия годами пестовала их привычку являться сюда. Теперь она была по ту сторону. Значит ли это, что они больше не придут? Где-то в сыром кустарнике что-то прошуршало, зверек или ночная птица?

В корыте блестела кровь, густая и тусклая, как старый свинец. Самое время было и им появиться, однако ветви высоких деревьев сохраняли неподвижность. Он принялся выдергивать кусты черных роз, рядом с тропинкой, по которой он бежал за Сильвией. Он неистовствовал, вытаптывая недавнюю память о ее сверкающих глазах и пухлых алых губах. Шоссе, за обрывом – пустой, заброшенный сад, погруженный в тишину, дом, где ждала вся ее семья. Чуть погодя послышался глухой свистящий звук. Он напрягся, но то был всего лишь дизельный грузовик, который тяжело пронесся по шоссе, сверкая фарами.

Рик стоял с мрачным видом, расставив ноги, вдавливая каблуки в мягкий чернозем. Он не собирался уходить. Он остается, пока они не придут. Он хотел ее вернуть – любой ценой.

Луна тускло светила сквозь ползучую паутину туманной влаги. В небесном просторе не было ни жизни, ни тепла, бесплодная пустошь. Мертвенный холод космической глубины, вдали от светил и живых существ. Он вглядывался туда, пока не заболела шея. Холодные звезды выскальзывали из-под свалявшихся наслоений тумана. Было ли там вверху что-либо кроме этого? Они не желают спускаться, он совсем им не интересен? Раньше их интересовала только Сильвия – и теперь она у них.

Он почувствовал за спиной бесшумное движение, и начал было оборачиваться, но внезапно со всех сторон деревья и кусты сдвинулись с мест. Словно картонные декорации они зашатались, сливаясь в неясные ночные тени. Что-то стремительно пронеслось сквозь них без звука и пропало.

Они пришли. Он чувствовал. Они решили не показывать свою огненную мощь. Холодные безразличные истуканы высились среди деревьев, превращая своим присутствием кедры в карликов. Их, далеких от него и его мира привели сюда любопытство и слабая привычка.

-Сильвия! – окликнул он. – Ты тоже здесь?

Ему никто не ответил. Возможно ее среди них и не было. Он почувствовал себя глупцом. Белый сполох промелькнул мимо кормушки, замешкался на миг, но тут же мгновенно унесся. Воздух над корытом поволновался, потом замер, когда другой великан заглянул туда, и отошел прочь.

Паника рвалась наружу. Они снова уходят, отступают к себе, в свой мир. Они отвергли угощение, им не интересно.

-Постойте, – сдавленным голосом промолвил Рик.

Некоторые из белых теней задержались. Он приближался к ним понемногу, помня о необъятном могуществе этих существ. Достаточно прикосновения одного из них, чтобы он превратился в облачко дыма и горстку пепла. Он остановился в нескольких шагах.

-Вы знаете, чего я хочу, – сказал он. – Я хочу ее назад. Еще не время было ее забирать.

Молчание.

-Всему виною ваша жадность, – говорил Рик. – Вы сделали неправильную вещь. Она бы и так отошла к вам. У нее было все продумано.

В темном тумане послышался шорох. Среди деревьев мерцающие силуэты шевельнулись, пульсируя в ответ на его голос.

-Это правда, – донесся отрешенный звук ниоткуда. Он плавал вокруг Рика, не имея точного места и направления, пока не был сметен ночным ветром, чтобы угаснуть чередою слабого эха. Рик с облегчением заключил, что его слова достигли их слуха. Они знают о его существовании и слушают, что он хочет сказать.

-По-вашему это правильно? – вопрошал молодой человек. – Ей здесь была суждена долгая жизнь. Мы собирались жениться, иметь детей.

Ему никто не ответил. Но он ощущал растущее напряжение. Рик тщательно прислушивался, но не мог различить ничего. Наконец, он понял, что между ними идет борьба, они спорят. Напряжение росло, искры бегали по исполинским фигурам, чье присутствие застило облака и ледяные звезды.

-Рик! – голос раздался совсем рядом, зыбкий, отплывающий в шелест деревьев и влажных растений. Он едва слышал его, слова исчезали тотчас же, – Рик, помоги мне вернуться.

-Где ты? – он не мог понять, откуда идет голос. – И что я могу сделать?

-Я не знаю, – в ее голосе звучали исступленные нотки смятения и боли, – я не понимаю. Что-то получилось не так. Видимо они решили, что я готова уйти к ним сразу. А я не была готова.

-Я знаю, – сказал Рик, – Это был несчастный случай.

-Они ждали. Кокон, кормушка…однако все произошло слишком скоро, – ее ужас передался ему из неясных далей другой вселенной. – Рик, я передумала. Я хочу вернуться назад.

-Это не так просто.

-Я знаю, Рик, на их стороне другое время. Я отсутствовала очень долго, а ваш мир ползет. Прошли годы, не так ли?

-Неделя, – ответил Рик.

-Они сами виноваты. Ты меня не обвиняешь, правда? Они знали, что поступают неправильно. Те, кто это сделал, были наказаны, но мне это не помогло. – ее голос искажала паника и печаль, что он едва мог ее понимать, – Как я могу вернуться?

-А они разве не знают?

-Они уверяют, что это невозможно, – голос ее задрожал. – Они говорят, что уничтожили глиняную часть – ее испепелили. Таким образом, мне не во что возвращаться.

Рик сделал глубокий вдох:

-Заставь их найти какой-нибудь другой способ. Им решать, какой. Разве сила не на их стороне? Они поспешили с твоим уходом, пускай теперь помогут тебе вернуться. Они несут ответственность за этот просчет.

Белые фигуры беспокойно заерзали. Конфликт в их среде явно обострялся: они не могли прийти к согласию. Рик с опаской отступил на несколько шагов.

-Они говорят, это опасно, – голос Сильвии звучал из ниоткуда. – Они говорят, в прошлом имела место такая попытка, – она пыталась овладеть своим голосом. – Между двумя мирами нет устойчивой связи. Огромная масса свободной энергии пребывает в дрейфующем состоянии. Та сила, которой мы обладаем по эту сторону, на самом деле принадлежит не нам. Это вселенская энергия, выделяемая, так сказать, по счетчику.

-Так почему ж они не могут…

-Это более высокий континуум. Там происходит процесс передачи энергии из низших в высшие области. Но обратный процесс вещь рискованная. Кровь – своего рода указатель куда идти, яркий маркер.

-Вроде мошек, летящих на пламя, – с горечью вставил Рик.

-Если они отошлют меня назад, и что-то разладится, – она смолкла на миг и продолжила. – Если они сделают ошибку, я могу затеряться между двух областей. Меня может поглотить свободная энергия. Это означало бы стать полуогнем…

-Я понимаю, – отвечал Рик, как мог спокойно.

-Дорогой, если они пошлют меня назад, нужно найти во что мне воплотиться. Видишь ли, у меня теперь нет точного образа, подходящей личины. На этой стороне нет по-настоящему материальной формы. То, что ты видишь, все эти белые крылья, их там на самом деле нет. Если мне удастся осуществить обратный перелет на твою сторону…

-Тебе надо будет во что-то вселиться, отлиться. – сказал Рик.

-Я должна буду что-то захватить – некий сосуд. Я должна в него войти и придать ему мой облик. Как в древности сделал это Он, когда Вашему миру была придана его оригинальная форма.

-Если они сделали это однажды, они могут сделать это еще раз.

-Тот, кто это сделал, пропал. Он перешел в высшие сферы, – в ее голосе послышалась невеселая ирония. – За гранью есть и другие места. Ступени уходят в бесконечность, и никто не знает, где конец, лестница уходит все выше и выше, миры за мирами.

-А кто решает насчет тебя? – спросил Рик.

-Никто. Я сама, – едва слышно вымолвила Сильвия. – Они говорят, что если я согласна рискнуть, тогда они попробуют.

-И что ты думаешь делать?

-Я боюсь. Вдруг что-то не сработает. Ты не видел ее, бездну между двух миров. Там возможно самое невероятное, они меня пугают. Только Ему хватило смелости. Все другие струсили.

-Сами виноваты. Теперь они за это отвечают.

-Они и это знают – Сильвия явно не знала, как быть в ее жалком положении. – Рик, дорогой, что мне делать, пожалуйста, подскажи.

-Возвращайся.

Молчание. Потом ее голос тоненький и жалкий:

-Хорошо, Рик, если ты считаешь, что это правильно.

-Правильно, – твердо повторил он. Он заставил свой рассудок не думать, воображение не рисовать никаких картин. Он обязан вернуть ее сюда. – Скажи им, пусть начинают. Скажи, пусть…

Оглушительный разряд с треском разорвался перед ним. Рик был подхвачен и брошен в пылающую бездну чистой энергии. Они уходили, и обжигающее озеро сплошной силы ревело и громыхало вокруг. Долю секунды, ему показалось, промелькнула Сильвия, с мольбой протягивая к нему руки.

Потом огонь остыл, и он лежал ослепленный, в темноте, сочащейся ночной росой. Один в тишине.

******

Ему помог подняться Уолтер Эвретт:

-Ты, чортов дурак! – только и повторял он. – Тебе не следовало снова их призывать. Они и без того отняли у нас достаточно.

Потом он оказался в большой, теплой гостиной. Перед ним молча стояла Миссис Эвретт с суровым и безразличным лицом. Обе дочери, встревожено крутились возле него, любопытствуя и льстя, с глазами навыкате от нездорового восторга.

-Со мной все в порядке, – бормотал Рик.

Его одежда почернела и обуглилась. Он вытер сажу с лица. В волосах застряли клочья сухой травы. Они выжгли вокруг него ровный круг, когда возносились. Он откинулся на кушетку и закрыл глаза. Когда он раскрыл их, Бетти Лу сунула ему в руку стакан воды.

-Спасибо, – буркнул он.

-Тебе не следовало туда лазить, – повторил Уолтер Эвретт. – Зачем, ну зачем ты это делаешь? Ты же знаешь, что с ней случилось. Хочешь, чтобы и с тобою случилось то же самое?

-Я хочу ее назад, – тихо вымолвил Рик.

-С ума сошел? Ты не можешь ее вернуть. Она пропала, – его губы исказила судорога. – Ты видел, что от нее осталось.

Бетти Лу пристально посмотрела на Рика:

-Что там произошло? Они пришли снова, да?

Рик тяжело встал с кушетки и покинул гостиную. В кухне он вылил воду в раковину и налил себе выпить. Он устало облокотился о край раковины, когда в дверном проеме появилась Бетти Лу.

-Чего ты хочешь? – спросил Рик.

Лицо девушки зарделось нездоровой краснотой:

-Я знаю, там что-то произошло. Ты их подкармливал, верно? – она подступила к нему. – Ты пробуешь вернуть ее обратно, верно?

-Верно.

Бетти Лу нервно хихикнула:

-Но ты не можешь. Она умерла, ее тело сожгли – я видела ее останки, – ее лицо шевелилось от волнения. Она придвинулась совсем близко к Рику. – Она была ведьмой! И получила по заслугам!

-Она возвращается, – ответил Рик.

-Нет! – паника исказила мелкие черты девичьего лица. – Она не может вернуться! Она мертвая, как она все время говорила – из гусеницы в бабочку. Вот и стала бабочкой!

-Ступай к себе – сказал Рик.

-Кто ты такой, чтобы мне указывать?! – отвечала Бетти Лу громким голосом истерички. – Это мой дом! И мы не хотим тебя здесь больше видеть. Папа собирается тебе сказать, что ни он, ни мама с сестрой не желают тебя…

Перемена грянула без предупреждения, словно замерла кинолента. Лу застыла с полураскрытым ртом, одна рука в воздухе, со словами, так и не слетевшими с языка. Она повисла, мгновенно безжизненная вещь слегка поднявшись над полом, будто застряла между двух пластин стекла. Праздное насекомое, без речи и шума, инертное и полое. Не то чтобы мертвое, но резко низведенное до первоначальной неодушевленности.

В пленный остов просачивались новые силы, новая жизнь. Над нею взыграла животворная радуга, проливая энергию в каждую часть ее тела. Девушка покачнулась и застонала, ее тело резко дернулось и прильнуло к стене. Фарфоровая чашка свалилась с верхней полки и разбилась об пол. Все еще в оцепенении девушка оторвалась от стены, прижав руку ко рту, и в глазах ее были боль и потрясение.

-О! – вздохнула она. – Я кажется поранила палец, – она тряхнула головой и молча взглянула на него снизу вверх. – Об гвоздь или обо что-то еще…

-Сильвия! – он подхватил ее и оттащил от стены, поставив на ноги. На ощупь это были те самые руки, полные, теплые. Изумленные серые глаза, каштановые волосы, трепещущая грудь. Она была точно такой же, как в те последние мгновения в подвале.

-Давай посмотрим, – предложил Рик. Он оторвал ее руку ото рта и осмотрел палец. Пореза не было, только тонкий, быстро исчезающий рубец, – Все в порядке, милая. Ты цела. С тобой все хорошо.

-Рик, я пришла оттуда, – ее голос был сиплый и слабый. Явились они и уволокли меня с собою, – она содрогнулась. – Рик, я в самом деле вернулась?

Он обнял ее крепко, до хруста в костях:

-Совершенно, окончательно!

-Это длилось так долго. Я провела там сто лет, бесконечные века. Я думала… – она вдруг отшатнулась. – Рик… – лицо девушки омрачил страх. – Что-то не так.

-Все в порядке. Ты вернулась домой и это главное.

Сильвия выскользнула из его объятий:

-Но они же взяли еще живую форму, не использованный сосуд, значит, у них необходимой власти, Рик. Они переделали уже сотворенное Им, – в голосе девушки зазвучали панические нотки. – Ошибка! Кто-кто, а они знают, что нельзя нарушать баланс. Он и без того неустойчив, и ни один из них не может контролировать…

Рик заслонил проход:

-Прекрати болтать обо всем этом! – свирепо выкрикнул он. – Дело того стоило. Оно стоило чего угодно. Если они сместили равновесие вещей, это их вина.

-Мы не сможем повернуть назад! – ее голос сорвался на крик, тонкий и жесткий, как натянутая проволока. – Мы привели его в движение, мы расплескали волны. Баланс, установленный Им, нарушен!

-Пойдем, дорогая. Давай пойдем и посидим с гостиной вместе с твоими близкими. Тебе сразу станет лучше. Тебе необходимо оправиться от всех этих потрясений.

Они приблизились к трем сидящим фигурам – двое на диване, одна в жестком кресле возле камина. Фигуры эти не шевелились, на их лицах отсутствовало выражение, туловища оплывали, словно воск, притупленные черты не изменились, когда пара входила в комнату.

Рик оторопел, не в силах сразу постичь происходящее. Уолтер Эвретт завалился вперед, с газетою в одной руке, ноги в тапочках, его трубка продолжала дымиться в глубокой пепельнице на подлокотнике кресла. Миссис Эвретт держала на коленях шитье, ее лицо оставалось мрачным и строгим, но каким-то странно неясным. Невнятный лик растаял и потек. Джин сидела неотчетливой грудой, комок слипшейся глины, с каждой секундой теряющий привычную форму, затем она резко обвалилась. Шлепнулись, словно пустые, рукава. Голова обвисла. Ее туловище, руки и ноги начали распухать. С ее лицом творились быстрые перемены. Менялась одежда. Краски приливали к ее глазам, волосам и коже. Восковая бледность исчезла. Прижав палец к губам, она молча посмотрела на Рика снизу вверх. Она моргнула, и взгляд ее прояснился:

-Ой, – ахнула она, неумело двигая губами, голос ее звучал слабо и неровно, как плохая фонограмма. Она силилась подняться рывками, и после ряда неуклюжих движений ей это удалось. Тогда она негнущимися ногами, шаг за шагом двинулась к Рику, точно проволочная кукла. – Рик, я поранилась, не то гвоздем, не то еще чем-то.

Зашевелилось и то, что было миссис Эвретт. Смутное и бесформенное, он глухо ухало и билось наподобие птицы в сетке. Постепенно оно затвердело и оформилось.

-Мой палец, – вяло ахнул голос. Подобно зеркальным отображениям эха, замирающим в темноте, третья фигура в мягком кресле подхватила уже знакомые слова. Скоро все они повторяли одну фразу, каждый, показывая свой палец, и шевеля губами в унисон:

-Мой палец, я порезалась, Рик…

Отражения-попугаи, мимикрия слов и жестов, установившиеся образы были знакомы до малейших деталей. Снова и снова повторенные вокруг него – дважды на диване, в кресле, совсем рядом с ним – так близко, что он мог слышать ее дыхание и видеть, как дрожат ее губы.

-Что же это? – спросила та Сильвия, что была рядом. Сильвия на диване возобновила свое вышивание, она методично орудовала иглой, всецело поглощенная своей работой. Сидевшая в кресле, подняв газету и трубку, продолжала чтение. Еще одна, съежилась, нервная и напуганная. Та, которая стояла рядом, последовала за Риком, когда он попятился к двери. Она, вытаращив серые глаза тяжело дышала, расширив ноздри.

-Рик…

Он рванул дверь и выскочил на неосвещенное крыльцо. Машинально он одолел ступени, и понесся по ночным лужам к выезду. Квадрат желтого света за его спиной очерчивал Сильвию с недоуменным недовольством глядевшую ему вослед. А позади ее остальные, точно такие же фигуры клонились надо своими занятиями. Рик отыскал свою машину и выкатил на шоссе.

******

Хмурые деревья и дома мелькали мимо. Он гадал, как далеко это дойдет, куда достанет. Волны расходятся, и диаметр окружности увеличивается, по мере распространения дисбаланса. Рик повернул на главный хайвей, вскоре появились другие машины. Он пытался заглянуть внутрь их, но они проносились слишком быстро. Впереди него шел красный Плимут, за рулем сидел упитанный мужчина в синем деловом костюме и что-то со смехом рассказывал своей спутнице. Рик поравнялся с Плимутом. Мужчина сверкал золотыми зубами, улыбался, размахивая пухлыми руками. Рядом с ним сидела молодая хорошенькая брюнетка. Она улыбалась в ответ, поправляла белые перчатки, потом пригладила волосы и подняла стекло со своей стороны. Тут Рик упустил их – между ними втиснулся тяжелый дизель-грузовик. Отчаянным маневром он обогнул махину, и пристроился, нырнув, впереди красного Плимута. Наконец тот его обогнал и проезжая, стали видны его пассажиры. Девушка имела сходство с Сильвией. Нежная линия подбородка, те же глубокие губы, слегка приоткрывающиеся при улыбке, такие же изящные руки. Это и была Сильвия. Плимут свернул, и больше никаких машин впереди не было.

Он не один час проколесил сквозь густую ночную темень. Бензин, судя по счетчику, был на исходе. Кругом уныло раскинулась холмистая сельская местность, пустые поля между городками и немигающими звездами в бесцветном небе. Как-то блеснуло скопление красных и желтых огней. Заправочная станция под большой неоновой вывеской. Он замедлил ход и направился туда – съехал с шоссе на пропитанный маслом гравий, к отдельной колонке. Вылез наружу, под ногами заскрипели камешки, он схватил заправочный шланг и отвинтил крышку бензобака. Он почти успел заправить его до отказа, когда в обшарпанном помещении отворилась дверь, и стройная женщина в белом комбинезоне и морской рубашке, в шапочке, из-под которой выбивались каштановые кудри, шагнула к нему.

-Добрый вечер, Рик, – тихо сказала она.

Он повесил шланг на место. Потом лихорадочно выруливал на шоссе. Закрутил ли он крышку бензобака? Он не помнил. Рик увеличил скорость до сотни миль в час. Он приближался к границе штата.

У придорожного кафе фонарь тепло светился в неприятном холоде ранней зари. Он сбавил скорость и поставил машину на пустынной стоянке. Рик толкнул дверь кафе и оглядел помещение туманным взглядом. Его окутал жаркий густой дух ветчины и черного кофе, перед глазами предстал уютный вид завтракающих людей, в углу гремел «джюкбокс». Он плюхнулся на стул, сгорбился, зажав голову руками. Тощий фермер оглядел его с любопытством и снова уткнулся в газету. Две женщины с грубыми лицами тоже мельком взглянули на него. Симпатичный юноша в джинсовом костюме поедал красные бобы с рисом, запивая их дымящимся кофе из тяжелой кружки.

-Что будем кушать? – бойко спросила блондинка-официантка с волосами собранными в тугой шиньон, с карандашом за ухом. – Похоже, мистер с небольшого похмелья?

Он заказал кофе и овощной суп. Еду подали быстро, он ел, автоматически орудуя ложкой. Рик вдруг заметил, что кусает сэндвич с ветчиной и сыром, он и его заказал, что ли? В «джюкбоксе» крутились пластинки, народ приходил и уходил. Среди холмов за шоссе были рассыпаны постройки небольшого городка. Свет серого солнца, холодный и стерильный проникал вместе с утром. Он доел горячий пирожок с яблоками и сидел тупо, вытирая рот бумажной салфеткой.

В кафе было тихо. Снаружи тоже. Повсюду воцарился тревожный покой. Замолчал неугомонный «джюкбокс». Люди у прилавка застыли и смолкли. С ревом пролетел случайный грузовик с плотно закрытыми окнами кабины.

Когда он поднял глаза, перед ним стояла Сильвия. Ее руки были сложены на груди, а глаза безучастно смотрели поверх него. За ухом у нее торчал ярко-желтый карандаш. Каштановые волосы собраны в тугой шиньон. Вдоль прилавка сидели другие, такие же Сильвии, каждая перед своим блюдом, кто ел, кто дремал, некоторые читали. Точно такие же, если не считать одежду.

Он пробрался к месту, где оставил свою машину. Через полчаса он был за пределами штата. Холодное ясное солнце сверкало на влажных крышах и тротуарах, когда он проезжал через крохотные незнакомые ему городки.

Рик видел их шагающими вдоль по чистым улицам на работу. Вдвоем, втроем вышагивали они, гулко постукивая каблуками в утренней тиши. На автобусных остановках они собирались стайками. А в домах они вылезали из постелей, жевали яичницу, мылись под душем, одевались бесчисленные легионы Сильвий. Целый город Сильвий, приступая ко дню, готовился возобновить привычные занятия, а круг тем временем ширился и расползался.

Он миновал очередной городок. Машина замедлила ход, его нога устало сползла с акселератора. Две из них пересекли плоское поле. В руках они несли учебники – школьницы. Ни единого отличия, словно вылитые. Вокруг них, ни о чем не подозревая, кружила собачонка.

Рик поехал дальше. Впереди замаячил большой город, строгие колонны ведомственных зданий были остро очерчены на фоне неба. На шумных улицах делового района кипела бурная деятельность. Где-то ближе к центру города, он достиг периферии растущего круга и вырвался за его пределы. На смену одинаковым фигурам Сильвии пришло разнообразие. Серые глаза и каштановые волосы уступили место всевозможным людям – это были мужчины и женщины, взрослые и дети разного возраста и вида. Он прибавил скорость и вылетел на широкое четырехсторонне шоссе.

Здесь он поехал медленнее. Он совсем утомился, тело дрожало от многочасовой езды. Впереди бодро голосовал рыжеволосый юнец – тощая жердь в коричневых «слэксах» и легком свитере из верблюжьей шерсти. Рик остановился и открыл переднюю дверцу.

-Залезай.

-Спасибо, приятель, – молодой человек не стал ждать повторного приглашения. Он захлопнул дверь и с благодарным видом откинулся на сиденье.

-Зажаришься там стоять.

-Далеко путь держишь? – поинтересовался Рик?

-До самого Чикаго, – паренек застенчиво усмехнулся. – Я, конечно, не жду, что вы меня повезете так далеко. Сколько сможете. И на том спасибо, – он с любопытством оглядел Рика. – А вы сами куда направляетесь?

-Куда глаза глядят, – ответил Рик. – Я, пожалуй, подброшу вас до Чикаго.

-Это же двести миль!

-Нормально, – ответил Рик, он свернул на левую полосу и стал набирать скорость. – Могу отвезти тебя хоть в Нью-Йорк, если хочешь.

-Вы себя хорошо чувствуете? – юноша тревожно отодвинулся. – Я, конечно, признателен, что вы меня взяли с собой, но… – он запнулся, – …я не хочу путать ваши планы.

Сдавив пальцами баранку, Рик смотрел только на дорогу.

-Я еду быстро, без остановок.

-Вы поосторожнее, – всполошился юнец. – Я не хочу попасть в аварию.

-Уж я постараюсь.

-Но это же опасно. Вдруг что-нибудь случиться? Зачем рисковать…

-Ты ошибаешься, – хмуро пробормотал Рик. – Можно и рискнуть, дело того стоит.

-Но если с нами что-нибудь слу… – голос оборвался невнятно, потом зазвучал снова. – Я могу заблудиться. Это так легко… Все так неустойчиво, – голос задрожал от страха и тревоги, – Рик, пожалуйста…

-Откуда ты знаешь мое имя? – дернулся Рик.

Юнец привалился к дверце. Его лицо принимало мягкий подтаявший вид, словно оно терял свои черты, сливаясь в бесформенную массу.

-Я хочу вернуться, – он продолжал говорить, словно чревовещатель. – Но я боюсь, – ты не видел, что такое пограничная сфера…там нет ничего, кроме чистой энергии, Рик, давным-давно Он сумел ее дозировать, но кроме него никто не знает, как это делать…

Голос сделался легче, в нем появились дрожь и чистота. Волосы изменились до темно-каштанового цвета. Серые глаза, мигая, с испугом уставились на Рика. Рик согнулся над рулем, заставляя себя не двигаться. Кровь стыла в жилах рук. Постепенно, он сбавил скорость, вывел автомобиль к обочине.

-А что мы остановились? – спросила фигура рядом с ним.

Теперь это точно был голос Сильвии. Как новое насекомое, обсыхая на солнце, эта фигура затвердевала, обретая точные черты реального существа. Сильвия взобралась с ногами на сиденье и выглянула наружу:

-Где это мы? Между каких-то городов…

Рик нажал на тормоза, протянул руку и распахнул дверцу:

-Убирайся!

-Рик, я не понимаю, – она немного сползла с сиденья, пальцы ее ног коснулись асфальта. – Может, машина сломалась? Мне казалось, все было хорошо…

Он мягко выпихнул ее из кабины и захлопнул дверь. Машина ринулась вперед, в поток утреннего транспорта. Позади перетаптывалась несчастная фигурка, обиженная и сбитая с толку. Он отвел глаза от зеркальца и что есть мочи нажал на газ.

Радио шумело и пощелкивало слабыми помехами, когда Рик его включил. Вращая ручку, он настроился на большую станцию. Говорила женщина. Слабый озадаченный голос, сперва он не мог разобрать слов. Потом он их узнал, его передернуло, и он выключил приемник. Радио говорило ее голосом, разнося по свету ее жалобный лепет. Где находится станция? Чикаго. Вот куда успела докатиться волна. Он снова притормозил. Не было смысла спешить. Оно уже опередило его и ширилось дальше. Фермы в Канзасе, лачуги на берегах Миссисипи, фабричные районы новой Англии – всюду кишели похожие друг на дружку сероглазые шатенки.

Оно уже могло пересечь океан. Скоро оно захватит целый мир. Появится странная Африка – племена одинаковых женщин будут заниматься сбором фруктов, примитивной охотой, будут толочь в ступе зерно, и сдирать с диких зверей шкуры. А по ночам у костров они будут ткать полотно и старательно затачивать острые, как бритва, ножи.

А в Китае…он придурковато усмехнулся. Она и там добавит странности молодым коммунистическим кадрам в суровых «сталинках». По главным улицам Пекина двинутся шеренги одинаково стройных, полногрудых девиц с тяжелыми винтовками « made in USSR ». Потом такие же с лопатами, вилами и кувалдами. Колонны солдат в обмотках, энергичные рабочие со своим драгоценным инструментом. А с проверенной трибуны, вытянув изящную руку, им будет указывать путь их двойник, чье лицо под партийной кепкой, нежное и смазливое, не будет выражать ничего.

Он свернул с шоссе на окольную дорогу. Вскоре развернулся и поехал в обратном направлении, туда, откуда бежал. На перекрестке он увидел, лавируя среди машин, что к нему пробирается регулировщик. Он положил руки на руль и в оцепенении ждал.

-Рик, – прошептала она, умоляю, скажи, что не так? – она протянула руку в окно и робко коснулась его плеча. Знакомые пальцы, алый лак, он знал эти руки так хорошо. – Я так хочу быть рядом с тобой! Разве мы не снова вместе? Разве я не вернулась?

-Еще как!

Она страдальчески покачала головой:

-Я не понимаю…не понимаю я… ведь, по-моему, все прошло хорошо...

Он безжалостно рванул с места. Перекресток остался позади.

Время было за полдень. Он переутомился, тело покалывало от усталости. Автоматически он вел машину к своему городу. По обе стороны тротуара он видел одно и то же. Какая она вездесущая. Перед подъездом своего дома он вылез из машины.

В пустом вестибюле с ним поздоровался привратник. Рик опознал его по масляной тряпке, которую сжимала одна рука, в другой была большая швабра, у ног стояло ведро с опилками:

-Ради бога, - взмолилась она. – Рик, скажи мне что это? Пожалуйста, прошу тебя…

Он протолкнулся мимо, но она вцепилась в него отчаянно:

-Рик, я снова здесь, ты что, не понимаешь? Они забрали меня слишком скоро, но решили отпустить. Это была ошибка. Я никогда больше не стану их вызывать, все это в прошлом, – она следовала за ним до лестницы. – Никогда больше! Слышишь?!

Он пошел вверх по лестнице. Сильвия остановилась в нерешительности, присела на нижнюю ступеньку – несчастная хрупкая фигурка в рабочей спецодежде и огромных ботинках.

Рик отомкнул замок и вошел к себе домой. Небо за окнами на склоне дня было темно-синим. Крыши соседних зданий сверкали под солнцем белизной. Он чувствовал боль во всем теле. Кое-как добрел до ванной – все в ней казалось чужим и незнакомым. Наполнив раковину горячей водой, он, подвернув рукава, взглянул в запотевшее зеркало над раковиной. В нем показалось испуганное заплаканное отражение, с паникой на лице. Трудно было понять, что это за лицо, его черты оплывали, смещались. Серые глаза горели ужасом. Дрожащий алый рот, пульсирующее горло, мягкие каштановые волосы. Мученическое лицо отвернулось от зеркала. Девушка стала вытираться, затем изможденной походкой пошла из ванной в гостиную. Не зная, как быть, она, помешкав, рухнула в кресло и закрыла глаза, больная от тоски и усталости.

-Рик, умоляю… постарайся мне помочь, ведь я вернулась, – бормотала она тряся головой. – Пожалуйста, ведь я думала, все обойдется.

пер. Георгия Осипова