[166x282]
Начну с написанного о чае ещё на минувшей неделе, ибо пятница и суббота были проведены за спектаклем и мультом, о которых мне писать было влом.
«Луговые цветы» ещё в качестве сухой заварки импонируют особенно насыщенным травяным ароматом – остро-душистым, с цитрусовой кислинкой, как хорошо намятый пучок свежей, сочной растительности. Запах самого чая тоже отличается от других «травяных сборов»: он пахнет не засушенными и заваренными травами, а именно свежими, пряно-горькими, тягуче-головокружительными, - этот немного тяжёлый, но привлекательный аромат напоминает о лекарственной ромашке, полыни, пижме, хвоще и других «неблагородных», «диких» травах, которые скорее заварят в микстуру, нежели в чай, - это вам не лютики-цветочки! В чашке покачиваются на стеблях соцветия с жёлтыми тычинками, полными пыльцы – кажется, что просто кусок дёрна со всем на нём растущим сорняком залили водой, и чувствуешь себя знахарем, вдыхая этот по-настоящему лесной запах. В общем, недаром состав – зелёный чай, зелёный мате, имбирь, ромашка, цветы бузины, лайма, ноготков и подсолнечника. Каждый глоток разливается целой «аптекой» ярких вкусов трав и цветов с долгим смолисто-хвойным послевкусием, и с каждым глотком хочется вдумчиво ностальгировать по лесным тропам. Такой удивительный купаж – просто находка для всех любителей тянуть в рот дары природы :)
Сегодня закончилась выставка Дали, до которой я так и не дошла, и началась выставка Блейка, - итого два любимых художника моего детства. Теперь либо я пропущу Блейка и переживу это так же, как Дали, либо, напротив, во мне проснётся совесть и на следующих выходных я отправлюсь туда. А сегодня я пришла в музей частных коллекций, забыв, что там ещё продолжается выставка "Синего всадника", и пришлось немного помёрзнуть в очереди. Зато ГИТИСовский студак неожиданно обеспечил мне бесплатный (!) билет, что сэкономило мне 300 кровных, а дальнейшее, как говорят в рекламе, - бесценно. Ибо я направлялась на выставку Энни Лейбовиц под незатейливым заголовком "Жизнь фотографа", хотя экспозиция подтвердила, что действительно охватывает (при своём не слишком впечатляющем объёме) всю жизнь одного из самых известных и востребованных фотографов современности. Энни - из тех мастеров, которым удаётся совершенно всё, так что на них не навесишь ярлыков и определений. Это и маленькие семейные снимки - мать и отец, брат и сёстры с детьми, много детей, хотя своего первенца Энни родила в 51 год. Фото-дневник встреч большого семейства сменяется трагической хроникой: за два года Энни потеряла отца и супругу Сьюзан Зонтаг - писателя, критика, режиссёра театра и кино и активистку, автора выражения "фашизм с человеческим лицом". Кому-то фотографии последних часов умирающих людей могут показаться странными, но каждый творец выражает свои чувства по-своему - кто-то не может не писать, кто-то не может не рисовать, а Энни запечатлевала память на плёнку. 16 лет жизни со Сьюзан наложили на творчество Энни самый значительный отпечаток - они много путешествовали, и на фотографиях появились самые живописные уголки мира, равно как и черновики романов Сьюзан, её коллекции ракушек и камней. А вот огромные панорамы пустынь Израиля и Аризоны, кажущихся совершенно бескрайними и нереальными, - это уже "серьёзные" съёмки с вертолёта. Но Энни - это и глянцевые парадные портреты и портреты в интерьерах тех, кто уже был знаменит или кому знаменитость только предстояла: Буша и Обамы, королевы Елизаветы, Джонни Деппа, Брэда Питта, Деми Мур - тщательно подобранные костюмы, роскошные украшения, автомобили, самолёты. Это и лаконичные, потрясающие по психологической глубине студийные снимки старого поколения голливудских актёров, и домашние, интимные - друзей: Патти Смит, Мика Джаггера, Уильяма Берроуза. Это и документальные кадры работы подпольной газеты в Сараево, и кровавые свидетельства очевидца военных катастроф. Застывшая в кадре динамика спорта, пейзажи, на которых деревья словно убегают вдаль, прекрасные архитектурные монстры, странные люди - всё это темы для Энни Лейбовиц. Впечатление от выставки невозможно переоценить. От самой Энни - и подавно. Она прекрасна.