[233x289]
Хоть и легла я давеча в половине второго, ночь показалась необычно длинной, и спала я урывками, всё время не понимая, как скоро пора уже будет вставать. В итоге утром меня с трудом добудились, и я, опаздывая, поехала на перенесённую на час дня первую пару. Встреченная мною на эскалаторе Женя подбила меня перебежать через дорогу, посему прибыли мы вовремя, и внезапно выяснилось, что мы будем обсуждать две курсовые по «Отелло», которые я забыла прочитать. Пришлось читать уже в процессе обсуждения и тут же высказываться. В большом перерыве мы с Алиной, купив ей ром-бабу в Прайме, отправились разнообразия ради в Кошколадницу, где оказалось неожиданно безлюдней, тише и уютней, нежели обычно в Хаосе. Там я заказала маленький чайничек женьшеневого улуна, чашку с ним выдали одну, поэтому обе чашки, пардон за каламбур, пришлось выпить мне – аромат у этого чая был явно интересней вкуса (Алина сравнила его запах с «грудным сбором» из аптеки), первая чашка была просто водой, вторая – просто терпким настоявшимся чаем. Мы разделили прихваченные мною из дому постные оладушки, я помучала нетбук, который забыла зарядить ночью и немного зарядила только утром, и прочитала позапрошлый номер F5, который похитила у мамы, полюбившей его насовсем. Потом Алина пошла домой отсыпаться, ибо всю ночь писала рецензию, а я – на инглиш, а после пар – коротать время перед театром в читалке. Тут надо остановиться особо: в ГИТИСовский читальный зал я попала впервые и была слегка поражена его красотой – зал, опоясанный по кругу верхней галереей, на которую ведёт лестница-волна и на которой располагаются шкафы с книгами. Очень модерново и уютно, я всегда мечтала о своей большой библиотеке с высоким потолком, так что если она у меня когда-нибудь будет, она будет именно такой – только со шкафами и на нижнем ярусе тоже. Мы с Сашей нашли на столах у окна работающую лампу, она стала читать Апулея, а я добила батарейку ноута и съела свой йогурт. Потом мы все собрались в столовой и дружно поехали на Бауманскую, а оттуда Антон повёл нас до Фабрики, где должен был состояться очередной, хоть и не совсем обычный, спектакль NETа. Как только мы сдались в гардероб, Саша отправилась в буфет и заказала вишнёвый молочный коктейль, а я, когда она села его пить, вышла на разведку. Выяснилось, что народ уже взял проходку на шестерых и ждёт только Саши, чтобы можно было войти в зал; пришлось мне её поторопить, и бедный ребёнок допил холодный коктейль почти залпом. В зале нас сначала загнали на галёрку, но я села с краю, чтобы, когда разрешили «сесть поудобнее», перейти во второй ряд. Перед нами выступили милейшие люди, создатели инсталляции, Вилле Хивонен и ещё кто-то, рассказали много интересного, но я лучше перейду непосредственно к увиденному зрелищу.
Год назад известный финский режиссёр Кристиан Смедс собрал литовских актёров и режиссёров на загородную усадьбу для работы над спектаклем «Вишнёвый сад». Сад был настоящий, хоть и не вишнёвый, в саду был дом, а в доме – одна комната, где спектакль был сыгран перед немногочисленной аудиторией и в процессе игры снимался с трёх камер, монтировался и транслировался на экран, располагавшийся на свежем воздухе, откуда его могла видеть ещё пара сотен человек. Но перед этим все исполнители две недели жили в усадьбе, вживаясь в роли, импровизируя, репетируя в естественной для своих героев обстановке и танцуя индийские танцы под болливудские мелодии. Смедс хотел зафиксировать создание спектакля как процесс, для чего Линнарт Лаберенц снимал на видео всю происходящую «анархию», из которой, без диктатуры одного режиссёра, как совокупность личных поисков каждого актёра и их общих поисков, рождался «Вишнёвый сад». Затем к видео приложил руку Вилле Хивонен, и получился фильм Living-off Cherry Orchard – «Переживая Вишнёвый сад». На трёх экранах может уместиться одна «картинка», две или три одновременно, поэтому фильм был назван «аудиовизуальной инсталляцией». Прекрасно сочетающиеся документальные кадры знакомят нас со всеми героями проекта по очереди, существующими в роли и вне её, рассказывающими о своём понимании чеховского текста, своём персонаже, сути рабочего процесса. Петя и Аня катаются на велосипедах по лесной тропинке, а потом спорят, можно ли назвать происходящее утопией, чем-то идеализированным. Гаев втыкает в землю бумажные цветы, сложенные из вырванных страниц из томика Чехова, и молится перед ними природе на алтаре в виде книжной стопки. Варя «не может без работы» – суетится, протирает под музыку оконные стёкла. Епиходов, не зная, «жить или застрелиться», ложится в могилу и закапывает сам себя, сбрасывая лопатой комья земли, остальные окружают яму с ветками цветущей вишни или яблони и отрясают на него дождём белые лепестки. Лопахин, свирепый седобородый бизнесмен, сорвавшейся с цепи стихией обрушивается на сидящих за столом домочадцев, крича, что он купил сад, ударяя по столу кулаком, срывая с него скатерть вместе с лежащей на ней книгами, втыкая в дерево топор. Яша и Дуняша перестукиваются через крошечную форточку, он выманивает её, пуская кусочком зеркала солнечный зайчик, везёт на тачке в лес прощаться перед отъездом в Париж, потом несёт на закорках, убеждая не плакать. Фирсу, которого «играют» пиджак, трость, пепельница и недокуренная сигарета уже умершего актёра, Яша должен сказать: «Хоть бы ты поскорее подох», но признаётся, что не знает, как это сделать. Симеонов-Пищик вылавливает из ручья десятирублёвые бумажки, пытается достать их с соседнего участка, охраняемого сторожевым ротвейлером, подобно старику Крутицкому, смертельно пугается: неужели потерял? Шарлотта Ивановна мужского пола – шут при Раневской с причёской под Элвиса Пресли, в белом костюме с длинным шлейфом. Сама Раневская, декадентская дама в чёрном, в скрывающих глаза тёмных очках, но с обаятельной открытой улыбкой, в этом калейдоскопе ярких объёмных образов – словно наименее важное действующее лицо: её торжественно привозят и увозят на тачке, в ней же катают по окрестностям. И вот собираются зрители – приезжают сквозь дождь из Вильнюса на экскурсионном автобусе, томики Чехова тут как тут – ими прикрываются вместо зонтиков. Пространство для спектакля неожиданно камерное и уютно-замкнутое, резко контрастирует с той неограниченной свободой действий среди зелёных трав и деревьев, которое нам показывали в фильме. Фоном служат расставленные по всем поверхностям бытовой дачной обстановки фотографии актёров и режиссёров, покинувших этот мир в последние годы (сценография Юрате Паулекайте, театр Коршуноваса). Самого спектакля мы не увидим – только кадры и финал, когда актёры, покидая дом, выходят в сад и проходят сквозь толпу зрителей в вечерней темноте, при свете факелов. И лишь потом, когда спектакль уже состоялся, мы услышим голос исполнительницы роли Раневской, Виргинии Келмелите – перед камерами она неохотно отвечает на вопросы, видимо, журналистов, которые нам не переводят. После титров крупным планом показывают ещё одного немаловажного актёра, активно присутствовавшего практически во всех мизансценах репетиционной жизни – очаровательного белого пса с чёрным пятном на глазу. Смедс спрашивает его мнения, пёс многозначительно молчит.
После спектакля я поковыляла – ибо уже снег и я заново разнашиваю ноги под сапоги – с народом до метро. Разъехались; по пути к родной Молодёге подкрепилась шоколадкой. Там повезло с автобусом; приехала домой, заварила свой давеча купленный молочный улун. Я уже даже знаю, что оолонг переводится как «чёрный дракон», что это «цин ча» - бирюзовый чай, ферментированный наполовину, сочетающий в себе свойства зелёного и красного чая, а мой сорт называется Цзинь Сюань – Огненный Цветок или, точнее, Золотая Лилия. Аромат у него и в сухом, и в заваренном виде офигенный, насыщенно-сливочный, первая чашка на вкус ещё пошла не очень, а вот вторая – очень вкусно, хотя мои предпочтения остаются всё-таки на стороне пуэра. Так скоро, глядишь, и начну постигать правила «гун фу ча» - Высшей чайной церемонии… так что бойтесь, господа, «Чайной книги» Макса Фрая, а то она и на вас столь же дурно повлияет. Завтра я, наверное, тоже в театр – и потому, что послезавтра хочется пораньше быть дома, и потому, что меня Алина хочет. В любом случае, чао до следующей рецензии)