- Ты, наверное, наконец-то сошёл с ума,
Раз сидишь здесь один и упорно чего-то ждёшь.

- Я, конечно, сошёл, но не больше, чем ты сама.
Знаешь, наши миры – это дым и сплошная ложь.

- Но зато, согласись, их так сладко сжигать потом.

- Соглашусь. Я пришёл, чтоб тебя с собой увести.

- У тебя есть моря, у меня есть мой сад и дом.

- У меня есть моря, у тебя – все мои пути.

- И на что мне твои дороги, хоть все бери,
Я из них вечерами вяжу шерстяной платок,
Вышивая на нём стрелы, звёзды и фонари.
Ты ведь мёрзнешь, поди, на своих кораблях, пророк?

- У тебя до сих пор смех, как скрежет, и взгляд-стилет,
А прищуришься – сердце, дрогнув, идёт ко дну.
Сохрани этот взгляд. Ты идёшь?

- Безусловно, нет.
Утомил ты меня. Ох, допросишься, прокляну!

- Ты уже проклинала – всей силой, что только есть,
А браслеты твои предсказали мне вечный сон.
Ну давай, ворожи – всё равно я останусь здесь,
Собирая с твоих запястьев их гордый звон.

Она нервно ломает пальцами диск луны
И бросает его в бокал, словно кубик льда.

Он молчит и рисует в блокноте чужие сны.

А она, торопясь и сердясь, отвечает: «Да».