Я стою под душем счастливая. Нет, ничего не случилась, просто смогла его включить. Осознание того, что теперь я могу, пусть и по очереди и без замка помыться, доводит почти до оргазма. Душ я полюбила еще, когда родился Дема, и я могла провести там 10 минут одна. Свобода и одиночество важны для меня ровно так же, как и пребывание в делах и людях. Понимаю, что стоять тут под душем мне недолго, очередь. Но пусть и ненадолго отпускаю все. Девочки, давление, девочки, уколы, завтрак, обед, ужин. И другие прелести системной жизни в роддоме. Одна из смен персонала такая угрюмая, будто их окружают не беременные, а заключенные. Запасных тарелок для вас не имеется, пол вокруг вас можно мыть исключительно через мат, а если сами не можете распечатать результаты ктг, то вообще в вас веры нет. Но бывали и другие, веселые, заботливые, с ними я даже забывала, что ем только гарнир и черный хлеб который день. В целом черный хлеб вкусный, и я даже беру по два куска и подолгу его рассасываю, как заветное лакомство. Мама привезла гостинцы, мне неудобно ее нагружать, тк я совершенно здоровая в больнице, поэтому попросила только самое необходимое. Но она мне всунула курицу и варенье. Первую я бережно разделила на 4 части, хватит на дольше. Варенье сначала ела ложкой, пытаясь заглушить тоску и затуманить сознание, не желающее слушать про детей, котов и беременность. Теперь берегу, надо продержаться еще пару дней. И тогда придет мой принц с волосатыми руками и освободит меня. Нет, не муж, муж работает и любит меня дома, а не на сохранении или в больнице. Это будет мой армянский врач, который меня же тут и заточил, потому что, хоть и здорова, но план надо выполнять. Но он заставил эту систему починить душ, под которым я стою, а, значит, спасет и меня, и я вернусь домой, и снова буду пугать Дему, что откушу ему нос.