Настроение сейчас - лёгкая грусть, воспоминания о прошлом...

Не пожелай ни дождика, ни снега... - На стихи Ю. Визбора, в исполнении ВИА "Липецкие пилоты". mp3




Публикуется впервые. Перепечатка и публикация с разрешения автора и с ссылкой на него и место публикации рассказа.

© Copyright: Николай Сенгилей, 2011
Свидетельство о публикации №21105220586

Адрес размещения произведения: www.proza.ru/2011/05/22/586 Сервер Проза.ру является зарегистрированным электронным средством массовой информации Российского литературного клуба ООО "Литературный клуб", свидетельство о регистрации №77-26765. Авторские права на обнародованное произведение охраняются законом Российской Федерации.



Глава 1.

В утренней тишине, усиленной толстыми стеклами ИПУ*, вдруг появился звук запускающегося двигателя истребителя-бомбардировщика, который по мере раскрутки турбины становился всё громче и отчетливее. ИПУ представляло из себя сплошную застеклённую веранду расположенную на плоской крыше здания где располагались специалисты инженерно-технического состава обслуживающие полеты, летчики участвующие в полетах и, самое важное: комната предполетных указаний. Располагалось это всё прямо напротив централизованной заправки, специально оборудованной площадки для заправки и подготовки самолётов к вылету и всё что происходило на ЦЗ*, отсюда, было видно, как на ладони. На всех боевых аэродромах ИПУ были не то что типовыми, но очень похожими друг на друга, за что и получили прозвище «скворечники».

Во время полётов это была вотчина старшего инженера полетов и инженеров основных служб обслуживания откуда по громкой связи давались необходимые указания при решении возникающих проблем. Сейчас же, здесь никого не было и тишину, помимо запускающегося самолета, нарушал только однотонный и поэтому не заметный шум работающего кондиционера «Апшерон».

На ЦЗ уже стояло в четкую линеечку двадцать боевых машин возле которых без суеты копошились специалисты инженерно-авиационной службы. Наконец, нарастающий звук запускающегося двигателя замер на одном тоне и отсюда было хорошо видно, как механик быстро подбежал к хвостовой части машины и ловко отсоединил мощный кабель аэродромного питания, позволяющий раскручивать турбину для запуска без задействия бортовых аккумуляторов. Все отошли от самолёта на установленное расстояние и только техник самолета стоял в нескольких метрах от машины, чуть впереди кабины лётчика. Звук турбины стал нарастать и, даже за толстыми стеклами ИПУ, превратился в грохот: летчик проверял работу двигателя и систем на разных режимах, вплоть до максимала. И только было видно, что самолёт надежно удерживаемый тормозными колодками, то наклоняется вперед, как бы приседая, то выпрямляется в исходное состояние. Вдруг звук уменьшился, а на ИПУ, даже, показалось что пропал, механик быстро нырнул под крыло, потом под фюзеляж машины и убрал колодки из под колес. Снова донесся нарастающий гул турбины, техник самолета чётко вскинул правую руку к виску в отдании чести, а левую поднял горизонтально, показывая лётчику: вырулить разрешаю. Красавица Сушка плавно тронулась и прорулив несколько метров изящно развернулась влево и порулила на конец аэродрома, на взлётную. Через несколько секунд звук от неё пропал и казалось, что в мареве горячего воздуха за двигателем она, как лодка, безвучно плывет над бетоном рулёжной дорожки... А вот и совсем исчезла из виду, так как рулежка пошла под уклон...

И только, где-то, через пару минут, откуда-то из далека, начал нарастать шум двигателя, отсюда из-за неровностей аэродрома, просматривался только киль хвостового оперения, который-то и рассмотреть мог только опытный глаз, с такого-то далёкого расстояния. И вот он дернулся и начал движение, отсюда казалось, что очень медленно и плавно, раздался ощутимый хлопок включения форсажа и с этого мгновения всё понеслось стремительно. Машина, вдруг, появилась вся, до сих пор скрываемая бугром неровности, она уже шла с поднятым носовым колесом и с каждым мгновением грохот форсажа становился все оглушительней. Секунда и отрыв и, сразу не мыслимый угол набора, и она уже пронеслась мимо, свечой уходя в небо, только дребезжание стекол на ИПУ от этого всепроникающего грохота напоминало, что это всё происходит не во сне, а на яву...
Сушка уменьшалась и таяла на глазах, а вместе с ней уходил и грохот и, вдруг, сквозь этот убегающий звук из динамика громкоговорящей связи чётко и отчетливо донёсся красивый женский голос диспетчера: «Шесть ноль, ноль – взлёт разведчика погоды».
Я опустил глаза и снова пробежал взглядом по линейке стоящих боевых машин, они были великолепны и завораживали взгляд своей изящностью, а к этому моменту полностью подвешенные боекомплекты, добавляли ощущение их грозной боевой мощи. И в этот момент внизу, прямо напротив ИПУ, остановился «летный» автобус и из него стали выходить лётчики этих крылатых бойцов.

Глава 2.

Я прилетел в этот небольшой городок расположенный на самом юге необъятной страны позавчера. Как только Ан после посадки зарулил на стоянку и выключился, а я спустился по стремянке на бетон аэродрома, я усмехнулся, ибо июльская жара столицы была просто прохладой по сравнению с местной жарой. Я прибыл сюда, как представитель главного штаба ВВС, чтобы проконтролировать и оценить подготовку полка к выполнению предстоящей очень ответственной задачи. Это была первая моя командировка в новой и столь высокой должности. Меня встречал командир полка, который улыбаясь подошёл ко мне с докладом, он уже поднес руку к правому виску в приветствии и собрался доложить, но я обнял его и прижал к себе: «Здравствуй Игорь». Мы с ним учились в одном учебном отделении военно-воздушной академии и окончили её, каких-то три года назад.

Эта командировка была очень важной и далеко не всегда, в подобных случаях, из главного штаба отправляли своего представителя. Но, в этот раз, случай был особый. Более двух месяцев назад у нашей разведки появились данные о готовящейся переброске очень крупной партии оружия в сопредельную нам страну. И, буквально на днях, появилась оперативная информация о дате выхода каравана и его маршруте. Партия оружия, которую должны были переправить, была необычайно велика, а маршрут передвижения каравана был выбран очень тщательно и продуманно по ущельям, в начале вплотную идущим вдоль границы государства откуда было оружие, а значит существовала вероятность его прикрытия, в случае необходимости, истебителями с той стороны.
Вариант использования ударной авиации из сил наших частей базирующихся на аэродромах этой сопредельной страны был отвергнут... Он не обеспечивал скрытности, ведь за аэродромами там и так смотрело сотни чужих глаз, а тут нужно было использовать крупную ударную группировку и, конечно же, информация о взлёте тут же была бы передана по назначению... По этой же причине было решено не использовать и наши истребители для прикрытия. И выбор пал на скоростные Су-17-ть. Маршрут каравана был на пределе досягаемости и о возврате на свой аэродром не было и речи, топлива хватало выйти на цель и произвести одну атаку и, сразу уход на аэродром с посадкой, уже, на территории этого сопредельного государства. И, если бы, вдруг, с той стороны появились истребители..., то расчёт был на то, что эта сверхзвуковая машина не ввязываясь в бой просто уйдет из района цели, используя свою великолепную скорость.

Глава 3.

Я снова поднял взгляд и окинул привычную картину предполётной подготовки самолётов. До конца разведки погоды и начала предполётных указаний было ещё более получаса, а спускаться в класс предполетных указаний мне не хотелось, дабы не смущать своим присутствием ни лётчиков, ни специалистов инженерно-технического состава.
Я вытянул ноги и откинулся на спинку вращающегося кресла. Прикрыв глаза, я отпустил свои мысли в свободное плавание...

Как всё просто и обыденно, как-будто и нет никакой войны, нет никаких границ, нет сопредельных государств. Раз, и нет... Нет и громких фраз, нет ледянящих душу сводок Информбюро. Всё укладывается в очень короткую и понятную для посвящённых фразу: «работаем за речкой». Вот и сейчас, не пройдёт и часа, как полк начнёт выполнять сложную боевую задачу. Не где-то на полигоне, а там, где идёт настоящая война, а те по кому будет наноситься бомбо-штурмовой удар, не будут просто наблюдателями, а будут яростно защищаться всеми своими возможностями и ценою поединка будут не оценки полигонного руководства, а жизни участников боя.

Вот, как-то, не заметно и получилось, что в огромной стране благоухает лето, царит мир и зреют сады, народ с энтузиазмом выполняет пятилетку, а по выходным с удовольствием танцует в городских парках и сельских клубах. И, как-то, всем абсолютно всё равно, что менее чем через час, с аэродрома их мирной страны взлетят двадцать четыре экипажа – шесть звеньев истребителей-бомбардировщиков и уйдут за эту безымянную черту: «за речку», где всё уже иначе... Как-то, всем всё равно, а за что же выпало это счастье, в мирное время, кому-то уходить «за речку», а кому-то и находиться там месяцами без гарантии вернуться назад. Как-то в голове не укладывается: одни пляшут и едят мороженое, другие загорают на пляжах и пьют прохладное пиво, а кто-то, в это же время, «за речкой» и, все делают вид, что ничего тут особенного и нет...

Я попытался сменить ход мыслей, отметив про себя, что всё чаще об этом думаю, в последнее время. Надо уходить от подобных размышлений. В конце концов, хотим мы того или нет, но в жизни часто бывают обстоятельства повлиять на которые мы не можем, но попадаем в них и становимся их непосредственными участниками. И, наверное, самое правильно довериться короткой, но очень ёмкой и философской французской фразе: с’est la vie – такова жизнь.

И вновь я поднял взгляд, на уже полностью подготовленные к боевому вылету красавицы Сушки, они были великолепны своей грациозностью и боевой мощью. Мои мысли сразу потекли в другом направлении. Как же, всё-таки жизнь, всё расставляет на свои места. Вот сейчас, в небо уйдут двадцать четыре боевые машины. Каждая оборудована очень мощным и точным прицельно-навигационным комплексом с лазерной станцией, позволяющим каждой боевой единице самостоятельно решать сложнейшие задачи боевого применения. А, уж в составе звена, из четырёх боевых машин, очень чётко распределить огневую мощь по объектам цели, но... Но реально, на самом деле, всё будет не совсем так...

Сверху гористая местность очень сложно воспринимается, ущелья очень похожи, скорость же огромна, под 1000 км/час. И будет сделано так: в полку есть лидерное звено, отобранное жизнью, оно уходит первым, на 3-4 минуты раньше остальных, остальные уйдут плотным строем. Эти 3-4 минуты определят выполнение задачи и, сколько жизней вернётся обратно. За это мгновение, лидеры обязаны найти цель, и обозначить её единственной атакой, остальные входят в ущелье, и бьют туда, где ещё рвутся снаряды, бомбы и ракеты лидеров, где не успевает осесть пыль и дым от разрывов. И больше не думают ни о чём, ибо лишние секунды над целью, могут значительно уменьшить ряды - встречный рой крупнокалиберных патронов ДШК*, ЗГУ* и ракет ПЗРК* стремителен и неумолим.
А вдруг лидеры ошиблись! Тогда вся неукротимая мощь удара, ляжет на пустое место! Но практика и жизнь, не дают другого варианта.

Глава 4.

Я вздрогнул, из динамика громкой связи, вдруг, чётко прозвучал красивый женский голос диспетчера: «Шесть тридцать семь – посадка разведчика погоды».
Я повернул голову, Сушка уже неслась по полосе с поднятым носовым колесом. За толстыми стеклами ИПУ звука от двигателя не было слышно, вот она грациозно опустила нос и тут же, за хвостом, вспыхнул купол выпущенного тормозного парашюта.

Я подождал ещё пару минут, пока на ЦЗ зарулил разведчик погоды и спустился в класс предполётных указаний. Всё шло, как обычно. За обычными школьными столами сидели летчики и руководящие специалисты полка и частей обеспечения. Начальник связи полка включил на запись магнитофон «Тембр» и командир объявил о начале предполетных указаний. Пошли плановые доклады о готовности к выполнению...
Затем разведчик погоды коротко доложил о погоде в районе аэродрома, а старший метеоролог полка подробно доложил погоду по маршруту полёта и в районе цели, а также на аэродроме посадки...

Я сидел рядом с командиром, лицом к классу, и непроизвольно всматривался в лица лётчиков. Спокойные, уверенные лица... А вот и два первых стола от окна, за ними сидят они: лидеры, от опыта и умения которых зависит упешное выполнения боевой задачи. Спокойны, сосредоточены, а ведь какой груз ответственности... Первая пара должна точно определить и обозначить основную часть каравана дымовыми бомбами, вторая пара, отставшая от ведущей на маршруте всего на минуту, в этот невероятно короткий промежуток времени, должна была заметить обозначившие себя позиции с ДШК и ЗГУ и максимально подавить эти совсем не безобидные средства противовоздушной обороны...

Предполётные указания подошли к концу. Командир встал и обратился ко мне: «У Вас, будет что-нибудь, товарищ полковник»?
Я встал, окинул взглядом сидящих за столами боевых лётчиков...: «Всем желаю удачи». И, повернув голову в сторону командира, легким кивком дал ему понять, что у меня всё.

Он сделал паузу..., и скомандовал: «Товарищи офицеры»! Все встали.
«По самолётам»,- чётко добавил он.

Через пару минут послышался звук запускающейся первой пары самолётов, я подошел к окну у которого стоял столик с телефонами и взял трубку телефона ЗАС*. В столице было ещё ранее утро и поэтому мне нужно было доложить оперативному дежурному ЦКП ВВС*. После эстафеты передач через промежуточные узлы связи, наконец, раздался голос телефонистки: « 'Кромка’ на линии, пятая - слушаю».
«Оперативного»,- представился я. Через несколько секунд я услышал голос дежурного генерала, представился и доложил: «Товарищ генерал, тетива отпущена». Возникла пауза и я уже хотел повторить, но в этот момент услышал ответ, прозвучавший тихим задумчивым голосом: «Когда отпущена тетива, серебряная стрела летит в цель».

Сноски пояснения: *

ИПУ – инженерный пункт управления.

ЦЗ – централизованная заправка.

ДШК и ДШКМ — (Дегтярёв, Шпагин) крупнокалиберные станковые пулемёты под патрон калибра 12,7×108 мм.

ЗГУ-1 — советская зенитная одиночная горно-вьючная пулеметная установка. Предназначена для поражения целей на высоте до 2 км. Калибр — 14,5 мм.

ПЗРК - переносные зенитные ракетные комплексы. «Стрела-2» (СССР); «Ред Ай» (США); «Блоупайп» (Великобритания).

Телефон ЗАС - предназначен для работы в системе закрытой связи, с защитой от прослушивания.

ЦКП ВВС – центральный командный пункт военно-воздушных сил.