(Это отрывок из поэмы "Кадиш",о детдоме в Варшавском гетто)

Когда-нибудь, когда вы будете вспоминать имена героев, не забудьте, пожалуйста, я вас очень прошу, не забудьте Петра Залевского, бывшего гренадёра, инвалида войны, служившего сторожем у нас в «Доме сирот» и убитого польскими полицаями во дворе осенью 1942 года.

Он убирал наш бедный двор,
Когда они пришли,
И странен был их разговор –
Как на краю земли,
Как разговор у той черты,
Где только «нет» и «да».
Они ему сказали: «Ты,
А ну, иди сюда!»
Они спросили: «Ты поляк?»
И он сказал: «Поляк».
Они спросили: «Как же так?»
И он сказал: «Вот так».
«Но ты ж, культяпый, хочешь жить,
Зачем же, чёрт возьми,
Ты в гетто возишься, как жид,
С жидовскими детьми?!
К чему, – сказали, – трам-там-там,
К чему такая спесь?!
Пойми, – сказали, – Польша там!»
А он ответил: «Здесь!
И здесь она, и там она,
Она везде одна –
Моя несчастная страна,
Прекрасная страна».
И вновь спросили: «Ты поляк?»
И он сказал: «Поляк».
«Ну что ж, – сказали, – Значит, так?»
И он ответил: «Так».
«Ну что ж, – сказали, – Кончен бал! –
Скомандовали: – Пли!»
И прежде чем он сам упал,
Упали костыли,
И прежде чем пришли покой,
И сон, и тишина,
Он помахать успел рукой
Глядевшим из окна.