Они не отвечают мне на sms-ки, и я начинаю думать о равнодушии. Хотя, их понять можно, они растворяются в море, солнце, крымских вечерах и фестивале. Они там все вместе, а я здесь одна. Плачу каждый день. И смеюсь тоже. Приступы смеха и слёз чередуются. Я не хотела всего этого, я ненавижу всё это, всё должно быть не так. Я делаю бессмысленные для меня вещи, делаю, потому что кому-то надо, чтобы я это делала.
А они мне не отвечают, они там не думают обо мне, и их понять можно.
Но я влюблена и в отчаяньи. Мне снится порнография, и как я признаюсь в любви. Влюблённость открывает человеку глаза на самого себя, и вот мне снова эти глаза раскрыли, расцарапали. Я шепчу: пусть всё получится. Я чувствую, решается моя судьба. Я знаю, не за горами очередные перемены, просто пустите меня! Я ненавижу, когда Питер становится мне тюрьмой.
Это ненормально - так много плакать. Видимо, что-то действительно не так. Видимо, всё не то. Видимо, эта бессмыслица, убивающая то, что я так долго ждала, убивает теперь и меня. Изнутри. Поглощает. Разбивает. Режет.
При этом я хорошо выгляжу, странно. Но мне плевать. Мне не для кого хорошо выглядеть.
Отпустите меня. Отпустите. Дайте загрузить осколки меня в поезд. Дайте уехать. Дайте наплакаться. Довезите меня до места назначения. А там выгребите меня из вагона, реанимируйте меня, соберите меня по кусочкам, склейте меня, и держите меня бережно своими ласковыми руками. И всё. Всё тогда будет хорошо, всё тогда будет складываться как надо.

Однако, Шамрай, Антон, ты разнёс меня в клочья и заставил на два часа забыть о несчастной себе. Спасибо.