64.
ПЕРЕСТАНЬТЕ, БАБЫ, КЛЯСТЬ НЕВЗГОДУ
- УЛУЧШАЙТЕ РУССКУЮ ПОРОДУ

Май 2001 г.

Наряду с последними мировыми сенсациями - как то расшифровка генома, завоз пингвинов на Азовское море и начало космического туризма - случилась еще одна: в Саратовской области обнаружили живого человека - точную копию здешнего губернатора Дмитрия Аяцкова.
* * *
По дороге в Саратов, изможденный жарой и скукой, решил я недолго передохнуть на Тамбовщине, в маленьком городке Мичуринске, он же бывший Козлов. Именно в таких незатейливых городках, далеких от центров культуры и разврата, люблю я черпать новые познания в рамках науки о так называемой загадочной русской душе. В городе Мичуринске, словно при старом режиме, вовсю пышут дымом заводы и фабрики, заборы пестрят призывами на работу, но безработная молодежь - мои собутыльники по пиву - почитает тянуть с родителей пенсию и слоняться по вечернему бульвару, чем «пахать за 500 рэ».
«Вы чо, дядя Коля, лопатить месяц за два ящика пива?! - рассуждает юноша лет сорока. - Не-е, мы не бездельники, мы протестуем!»
* * *
Незадолго до своей погибели великий наш офтальмолог Федоров в беседе с писателем Свинаренко сказал удивительные слова: «Сколько вокруг вялых людей, но они не виноваты, у них просто сил нет, потому что надпочечники выбрасывают в кровь мало адреналина... Так что все предопределено - может человек сворачивать горы или не может. Думаю, активных, энергичных людей - 2-3 процента. Еще процентов 15-18 трудоголики, они и при социализме и при фашизме будут работать, при любой диктатуре, не зависимо от оплаты. Столько же 15-18 процентов бездельников, они не будут работать ни при каком режиме, ни за какие деньги...»
В последние времена я все чаще думаю над словами ученого. Вот и сейчас, наблюдая житейскую картинку в городе Мичуринске, я опять вспомнил изречение мудреца. А картинка такая: по балкону третьего этажа мечется, развешивая белье, заводная грудастая баба. Она что-то поет и заодно ругает собаку, которая «все половики пролиняла!». Видно, как хорошо у бабы работают надпочечники, адреналин в ней бурлит и клокочет. Затем эта трудоголичка хватает собачьи подстилки, и клубы шерсти да пыли уже летят на белье и в раскрытые окна нижних этажей. Вот и гадайте, как оно лучше: чтобы работали надпочечники или голова? У нас в России большая редкость - когда то и другое сочетается в одном человеке. И если мне для себя одно выбирать, то я бы почел адреналинить в Госдуме, чем обмозговывать жизнь с дивана. Вот если бы наших энергичных как-то скрестить с умными да получить новую русскую породу…?
На могильной плите великого академика-садовода Мичурина, погребенного здесь же в Мичуринске, выбито известное изречение: «Мы не должны ждать милости от природы...». Все правильно, пока дождешься, Россия сгинет! Сумел же Мичурин вывести из дикарок благородные сорта груш и яблонь. А сколько породистого скота вывели другие ученые... Так почему же не займется наука улучшеньем человечьей породы?! С этим вопросом я и отправился прямо к ректору Мичуринского Государственного аграрного университета Завражнову Анатолию Ивановичу. Оказалось, что ректор давно знаком с моим (по его мнению) творчеством, посему повел себя адекватно. Послав людей приготовить камеру (в смысле - фото), Анатолий Иванович рассуждал примерно так:
- Дерево и скотина не имеют собственного разума, потому улучшение их пород требует вмешательства человека. Что касается последнего, то он с рождения одарен умом - инструментом для самоулучшения. Каждый волен выбирать - развиваться или не развиваться.
* * *
Мичуринский поэт Валерий Михин - фигура весьма колоритная:
Друг шары закрутил ловко в лузы
И заметил, глотнувши пивка,
Что мою опьяневшую Музу
Поразила печаль и тоска.
* * * * *
«С фермы кадры бегут без оглядки,
У меня ж каждый день прорва дел,
Вот не дали еды свиноматке...
Видишь сам, что везде беспредел».
. . . . .
Как на все перестройки мы падки!
Как тошнит от безумства идей!
Революции, как свиноматки,
Пожирают своих же детей.

Поскольку поэзия в России не кормит, то поэт Валерий Михин - больше, чем поэт - он управделами районного совета. Он желает мне показать два дива районных.

ДИВО 1. ЕКАТЕРИНА, ТЫ БЫЛА НЕ ПРАВА
Село Старая Казинка - первый очаг вольтерьянства в крепостной России. Здесь просветитель Иван Герасимович Рахманинов в конце XVIII века переводил и печатал Вольтера, за что был нещадно гоним Екатериной, известной поклонницей французского вольнодумца. Почитая Вольтера, царица презирала русского мужика, как худшего из европейских пород, полагая - дай ему дикарю свободу, он порушит все государство. Но ведь что интересно. К просветителю Рахманинову в Старую Казинку съезжался весь свет столичной знати: художники, поэты, философы. Они с пристрастием просвещали местных крестьянок, оттого здесь сегодня на улицах то и дело встречаются мужики с лицами, например, баснописца Крылова, Радищева и даже Кюхельбекера. Посему село Старая Казинка, чистое и цветущее, выгодно отличается в культурном плане от соседних нищих и пьяных районов. Сельская школа являет собой музей этнографии, литературы. В классах по полкам тысячи экспонатов: редкие книжки, поделки разные, одних самоваров медных рублей на тысячу в металлоскупке... и не воруют, не портят... Не Россия, а Европа какая-то!
- Такая у них здесь особая порода, - поясняет мой гид поэт Михин, до жути похожий на Жуковского, Державина и Фонвизина.
Значит можно улучшить породу, если скрестить ядреную и подвижную русскую бабу с мыслящим просветителем!
Едем к другому диву. От Казинки верст пятьдесят. Эту дорогу лучше воспеть стихами все того же поэта Михина.

Как безрадостно все перед взором,
Хоть бы русский очаг не погас.
Неподвижность - в российских просторах,
Безысходность - в глубинке у нас.
Лишь деревни - навстречу, как птицы,
А кругом неоглядная даль.
На крестьянских обветренных лицах -
Боль, смиренье, убогость, печаль...
Здесь не веселы будни и праздник,
С самогоном и в холод, и в зной.
Ах, ты, край мой, шальной безобразный...
Незабвенный, любимый, родной...

«ДОБРО ДОЛЖНО БЫТЬ С КУЛАКАМИ...»
Вот и второе диво - сельскохозяйственный кооператив с немыслимой для России производительностью и железным порядком, с ненавистным для всякого, кто служил в армии, названием - «Подъем». Громила председатель Гончаров Александр Андреевич, сидя в своем кабинете, накачивал на эспандерах и без того громадные кулачищи.
- Часто приходится в дело пускать? - киваю на кулаки.
- Не без этого, - сознается председатель. - Зато у меня доярка зарабатывает 2 000 рублей, тракторист 2500. Плюс тысячу продуктами: сахар, масло, зерно. Такого нету нигде. В России страх порождает прогресс. Если их не воспитывать, все разворуют в один момент! Мы в принципе все воры от низов и до самых верхов, потому что воспитаны в крепостничестве и понимаем свободу, как возможность больше уворовать. Все эти активные руководители только и думают, как быстренько создать, украсть, развалить и сбежать. А мне, если хотите, за державу обидно. К тому же... я хоть и вырос в безбожной семье, но все больше осознаю, что Бог есть, и если Он поставил меня сюда, то мне и потом за все отвечать. Жизнь устроена очень справедливо: чем меньше под себя гребешь и людям делаешь больше добра, тем больше тебе воздается, пусть не деньгами, есть ценности куда важнее... Говорите, война в Чечне? Там тоже своя справедливость. Вот наши менты раньше очень этих кавказцев любили. Меня разуму поучали: «Вы, дундуки русские, не хотите нам взятки давать, поэтому вам и дороги перекрыты на рынок и на другие кормушки, а вот кавказцы умнее, они дают, им и зеленый свет...». А вот теперь эти менты за жадность свою там же кровь проливают, ума набираются!
- Семья-то у вас большая?
- Жена, три дочери, зятья.
- Зятья, конечно, в заместителях ходят?
- Ходили! Всех, на х…, выгнал! Едва до кормушки добрались, так сразу заворовали. А у меня разговор короткий: проворовался - в запас! Проблем с кадрами нет. Дагестанцы с ногайцами как прознали про наши заработки, так ко мне толпами едут, чтобы хоть на свинарник устроиться.
- Как на свинарник? Они ж мусульмане, - удивляюсь я, - нельзя им за свиньями.
- Жрать захочешь, за крокодилами ухаживать будешь...
Поля в «Подъеме» и впрямь радуют глаз пышной зеленью. Свинарники чисты, свинарки опрятны. В Красном уголке мне показали наглядную агитацию, где на цветных фото крестьяне весело позируют на полях и на фермах. Под фото опять стихи: «Пришла пора, вперед, братва! Нас ждут великие дела!». Или: «Чтоб подсолнух был большой и масла было много, нужно сделать хорошо, там, где было плохо!». На ходу председатель хватает какого-то бригадира: «Почему твой парень сегодня вез молоко в грязном виде?!». В ответ робкое мычание. «Либо отмыть, либо уволить!»

ПРОЩАЙ, ТАМБОВ! САРАТОВ, ЗДРАВСТВУЙ!
«В каморке грязной и холодной, не далеко от кабака...» мы с директором представительства «Комсомолки» в Саратове Олегом Злобиным сыскали того двойника здешнего губернатора. Зовут его Игорь Мельников. Если бы не помятый вид после вчерашнего, то Игоря трудно было бы отличить от оригинала Аяцкова. Гоша из трудоголиков. Судьба изрядно помотала его по северам, сто раз женила да разводила и вот забросила сюда в село Синенькие за 70 верст от Саратова. Здесь он служит актером в народном театре, и наше предложение сыграть Аяцкова принял с восторгом. Идея была проста: Аяцков, как и всякий российский губернатор, часто тешится тем, что выезжает в свои владения на поля помочиться да колхозников помочить. Районные начальнички, застигнутые врасплох, начинают метаться, нести околесицу. Все это выглядит весьма презабавно. Неделю мы готовили машины с мигалкой, свиту мнимых телохранителей, репортеров, даже загадочную подругу губернатора, наметили жертвенные районы... Но в час икс... наш двойник, как говорится, лыка не вязал. Коллеги его пояснили, что это весьма надолго. Развозить такого «Аяцкова» по области было бы верхом цинизма. А все порода, будь она неладна, которая так запросто превращает русского трудоголика в алкоголика... .
Омраченный провалом, я уже собирался покинуть Саратов, но в последний момент меня выручил Полномочный Президента по Приволжскому федеральному округу Сергей Кириенко, прилетевший сюда с репортерами помочить саратовское начальство. В России каждый борется со скукой, как может. И хоть люди Полномочного полагают, что странник, хорошо им знакомый еще по Махачкале, специально подгадал свой приезд под визит шефа, - уверяю - это всего лишь трагическая случайность.
На второй день Кириенко собрал студентов и с неулыбчивым со времен дефолта лицом битый час пояснял, что взлета российской экономики теперь надо ждать уже не от повышения производительности труда, а от придумывания новых технологий. Боже ж мой! Как слепо вожди верят в народ и совершенно не понимают, что не обученный культуре производства (как и всякой другой культуре) беспородный мужик запорет вам на станке и конвейере любые новые технологии!

ВОТ, ПРИЕХАЛ БАРИН...
Вечером у Кириенко по плану сношение с простым народом прямо в кабинете его саратовской приемной. Но не в рамках улучшенья породы, а скорей для души. Для сей забавы из тысяч страждущих специально подготовлены еще с месяц назад семеро тихих просителей с наиболее пустяковыми нуждами, кои мучают просителей годами и которые Кириенко должен решить за десять минут к удивлению и восторгу прессы. Сценарий того спектакля, написанный наместниками Полномочного на базе русских народных сказок со счастливым концом, попал ко мне в руки. Читаем по писанному. Заявитель - Белоусов Юрий Петрович, пенсионер, инвалид 2 группы. В графе «Проблема» - задолженность по выплате заработной платы на ЗАО «Саратовстрой». В графе «Предполагаемый результат» Сергею Владиленовичу прямым текстом указано, что делать с тем Белоусовым: «Выслушать, дать поручение Главному федеральному инспектору отследить выполнение».
Далее - Пчелинцева Людмила Николаевна директор ООО «Поволжское агентство оценки» с предложением по развитию оценочной деятельности. «Результат»: поговорить, поблагодарить за материал... и т.п.».
Первой завели побледневшую Пчелинцеву, а прессу из кабинета попросили, потому как - буквально цитирую их пресс-секретаря - «это процесс интимный...».
После акта общения радостная Людмила Николаевна взахлеб рассказала на камеры, как Сергей Владиленович не только выслушал ее, но и поблагодарил!
Примерно то же случилось с другими. Но к тихому процессу «Счастливый случай» внезапно примкнули с улицы совершенно не запланированные люди: врачи из народной поликлиники и цветочницы с рынка. Поликлинику кто-то купил под казино. За три года судилищ врачи порядком подорвали свое здоровье, но саратовский суд твердо решил - казино для народа куда важнее, чем поликлиника! У цветочниц другое горе. Они трясут у меня под носом бумагой с несколько странной цитатой якобы Путина: «В России должно быть разрешено все, что не запрещено в других странах...». «Мы растим тюльпаны в теплицах, продаем для бедных на бульваре, а директор рынка, депутат наш народный и друг мэра города, везет дорогие цветы из Голландии, нас гонит милицией, ваше место, говорит, на кладбище!». «Они правы, - шепнул мне милиционер, озираясь, - нам воров ловить надо, а нас весь день заставляют старух по бульвару гонять».
Вдруг в толпе пронеслось: «Он примет всех!». Охранники отобрали самую пышную и красивую из врачих, тщательно прощупав ее на предмет взрывчатки, пропустили через свои плотные ряды. Через десять минут она вся дрожащая вышла из парадного, успела вымолвить: «Он сказал, что мы правы...» - и… повалилась в обморок на руки ликующих коллег. Цветочниц запустили уже двоих, с ними проник в кабинет и я. Сначала женщины сунули Сергею Владиленовичу Путинскую цитату - которую Кириенко по видимому никогда не читал и оттого задумчиво почесал донорскую зону на голове - затем пошло сумбурное изложение дел.
- Далеко этот рынок, если пешком? - спросил Кириенко.
- Да не-е, один километр!
Сергей Владиленович позвал человека и повелел, чтобы через двадцать минут мэр с подчиненными были на рынке. Человек еще не успел передать по цепочке, как мэр Саратова Юрий Аксененко уже стоял у парадного подъезда Кириенковской приемной. Можно подумать - у него там «жучок» вмонтирован. Натужено улыбаясь узкими губами, мэр пояснял цветочницам, что от них в скверике много мусора. «Неправда, мы убираем!» - голосили они. Тут уж не выдержал я: «Юрий Николаевич, почему в этаком грязном городе Саратове с его разбитыми, как на войне, дорогами идет такая борьба за чистоту какого-то пятачка?». «Где вы видели грязь?» - удивился мэр и резко отвернулся, не желая услышать ответ.
По правде сказать, в Саратове есть четыре относительно чистых улицы, по которым возят гостей, все остальное - для устрашенья врагов.
Тут из дверей резко выскочил Кириенко и пешком, но со скоростью велосипеда рванул прямо к рынку. За ним, спотыкаясь на выбоинах, засеменило городское начальство. Затем толпа алчущих крови журналистов. За нами, борясь с одышкой, бежали старушки. Со всех сторон охрана, милиция. Мы шли свиньей по всему бульвару, взбивая пыль. Встречные жались по стенам и рассыпались по подворотням. Иные, при виде прущего на них самого Кириенко, просто цепенели посреди улицы, прижавши к груди кошелку. Их уносили куда-то. Кириенко молчал, а мэр, вымучивая улыбку, что-то там пояснял, если бы, мол, не эти два десятка старух, что поганят лепестками тюльпанов рыночную святыню, то Саратов превзошел бы по чистоте Амстердам и Москву. По прибытии в скверик Сергей Владиленович, все еще оглушенный Путинской мыслью, распорядился старушек милицией больше не травить, с насиженных мест не гнать. «А которые лучком-то торгу...» - послышался где-то издали голосок, но его тут же приглушили. Кириенко прыгнул в машину, взревели моторы. «А что это было? Что было?!» - подбежала ко мне какая-то тетка.
Я глядел во след уезжающим джипам и со светлой грустью подумал: «А ведь и я мог бы запросто быть на Его месте, если б мои надпочечники гнали больше адреналина».