45.
УХОЖУ НЕМЫТЫМ И НЕБРИТЫМ...
Говорить о ПМР, как о цветущем и богатом крае пока что рановато. Средняя зарплата в городе Тирасполе около 40 000 000 приднестровских рублей в месяц (11 долларов США), и ту зажимают по полгода. А цены чуток ниже московских. На вопрос: как выживаете? - почти все отвечали честно: «Как-как? Воруем!» В администрации президента подают ситуацию куда более радостно: «В соседней Молдове еще хуже живут!»
С воровством борются всюду. В гостинице, например, в момент поселения забирают паспорт, чтобы у вас не было соблазна перед выездом открутить лампочку или умыкнуть вафельное полотенце. В хотеле «Аист» уже три дня не было горячей воды, и я решил переехать в другую гостиницу.
- Да вы что, из-за воды переезжать?! - звонко запричитала администраторша, - сейчас девочки нагреют кипятильником два ведра, придут и помоют вас прямо в номере! У нас и мочалочка есть! Вот он, кипятильничек!
Но я попросил ее не кипятиться и вернуть паспорт. Горничная пошла обыскивать мои апартаменты.
- А где графин? - вопросила она.
- Графина не было, - отвечаю.
- Как это не было?!
- Может вам сумку показать?
- Не надо сумку, - махнула она рукой и добавила укоризненно, - могли бы и заплатить за графинчик-то. В Москве, небось, во-он какие деньги получаете...
В другой гостинице в тот же вечер ко мне в номер постучал поддатый мужик и предложил выпить. Я согласился.
- Во! Сразу видно наш человек! – восхитился мужик, потрясая бутылкой. – А то этот жид из двадцатого номера всю неделю не соглашается! – пожаловался он на моего соседа азиатской наружности.
- Так он же, скорей, калмык? – удивился я.
- Ага, калмык! – пояснял мужик. – Я ему говорю, давай выпьем! А он говорит: «Не могу! У меня желудочный тракт не в порядке!». Ты понял?! Желудочный тракт у него! Калмык или русский и слов-то таких культурных не знает!

В ПРИДНЕСТРОВЬЕ УЖЕ НЕ ВОРУЮТ,
ПОТОМУ ЧТО УКРАДЕНО ВСЕ
- Не правда, что у нас все воруют! - утверждали мне потом в республиканской прокуратуре, - у нас, вон, даже театральная труппа работает. А что, по-вашему, могут украсть актеры? Разве что зрительские аплодисменты...
И я отправился в тираспольский драмтеатр.
Частник на «жигуленке» не знал, где это находится.
- Ну, там еще памятник Данко, - вспомнил я выданный мне в прокуратуре ориентир и по-Данковски выкинул руку с воображаемым на ладони сердцем.
- А-а! - сообразил водитель, - поехали!
Скоро он привез меня к постаменту, на котором стоял... огромный танк, повернутый дулом в сторону города Кишинева. Стали соображать: «памятник Данко? А мне послышалось - танку... , вы мне рукой вроде как дуло показали...»

В ДРАМТЕАТРЕ ВЕШАЛКУ УКРАЛИ...
Директор драмтеатра Михаил Александрович Белинский встретил меня несколько опечаленно:
- А я тут сегодня последний день на работе. Дела сдаю и в Брест уезжаю.
- А как же театр? - вопросил я.
- Да какой там театр?! - театрально отмахнулся директор, - весь театр, к черту, разворовали!
- Как?! - удивился я не на шутку, - разве в театре можно что-то украсть, кроме зрительских аплодисментов?
- Уже ничего нельзя, - грустно сказал директор, - потому как последний паркет и тот вынесли.
Познакомившись с актерами, понял, что пугающее мертвечиной слово ТРУППА вполне отвечает участи этих людей. Голодные обмороки на сцене - дело почти привычное. На мое предложение рассказать нечто веселое из театральной жизни долго не могли ничего ответить. Наконец вспомнили такой презабавный факт. По ходу спектакля Эзоп говорит слуге: «Сходи и принеси мне самое лучшее, что есть на свете». Слуга бежит на мясной базар, приносит что-то в тарелке. Эзоп снимает салфетку, а в тарелке лежит... язык. «Молодец, говорит Эзоп, а теперь ступай и принеси мне самое худшее, что есть на свете!» Слуга шмыг за кулисы, скоро возвращается опять с тарелкой, Эзоп снимает салфетку и зрители видят в ней... все тот же язык. Мораль понятна.
И вот идет, значит, спектакль. Скоро уж сцена с языком, а язык-то бутафорский кто-то похитил! Что делать? Директор сбегал в ларек, купил розовую вафлю и положил на тарелку слуге перед первым выходом. «Молодец, сказал Эзоп, а теперь ступай и принеси мне самое худшее, что есть на свете!» Слуга вернулся, Эзоп открыл салфетку. А в тарелке-то - одни крошки! «Где вафля, гад?» - утробно шепчет Эзоп сквозь зубы. Оказалось, что молодой актер «слуга» не вынес сдобного духа и слопал инвентарь за кулисами. Но не растерялся малый - показал Эзопу и публике свой собственный язык.
Вот такая, похоже, что очень смешная история.

ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПРОКУРОР,
НО... НЕ БАБНИК И НЕ ВОР
Сергей Петрович Сах-аров - Генеральный прокурор Приднестровской Молдавской Республики. Но, несмотря на должность, человек он исключительно честный - по словам сослуживцев. Сергей Петрович, например, никогда не пользовал срамных девок, оплаченных воровской малиной, не вымогал у иностранных фирмачей четырнадцать костюмов по цене шестьдесят пять тысяч долларов США, и уж, конечно же, не снимался он в порнофильмах. На тропу стража Законности заступил еще в 1973 году. Самолично брал всяких паленых, копченых и прочую нечисть.
При личной встрече с Сергеем Петровичем я задал мучащий меня вопрос: как вам за столько лет работы в юстиции удалось так хорошо сохраниться морально? И Сергей Петрович отвечал так:
- У человека всегда есть выбор между честью и подлостью. Я выбрал первое и не жалею.
- А если приходит ваш близкий друг или родственник и просит закрыть чье-то дело за хорошую взятку?
- Это случается крайне редко, и единственное в чем я тогда помогаю - указываю дорогу к хорошему адвокату.
- Сергей Петрович, я тут много общался с так называемым простым народом. Все опасаются говорить в полный голос, мол, все прослушивается, просматривается, всюду шпионы и вообще все государство под колпаком у спецслужб.
- Видите ли, - отвечал Сергей Петрович, - чтобы молодой республике выжить в кольце недружелюбного окружения, порой приходится принимать жесткие меры. А честному человеку прослушки бояться нечего. Не знаю, оборудован ли мой кабинет, но я, например, обеими руками за то, чтобы меня прослушивали. Во-первых, это избавит иных людей от лишних догадок и подозрений, а, во-вторых, через прослушку мои мысли, мои чаянья гораздо легче дойдут до кого надо, еже ли чем они доходят в открытой беседе.
- У вас следователи в милиции получают десять долларов в месяц, как можно их уберечь от соблазна брать взятки?
- Есть такая проблема, - вздохнул Сергей Петрович. - Я вам больше скажу, у нас только один следователь из пяти имеет высшее образование. Зато это преданные нашему делу люди. Бывают, конечно, исключения, но на то и контроль. Недавно, например, в одном районе следователь взял две бутылки коньяка. Так он не успел их домой принести, как был разоблачен!
Ну что же, прослушка и впрямь дело нужное.
Рассказав про коньяк, Сергей Петрович вдруг передумал дарить мне уже вынутую им коллекционную бутылку. Поставил ее обратно в шкаф со словами:
- Я вам лучше потом в гостиницу принесу.
А ведь так и не принес! Может это была вещественная улика по делу того следователя мздоимца?
* * *
В другом карательном органе Приднестровья - МГБ (Министерство Государственной Безопасности) имел я приятную беседу с первым заместителем министра господином Гудымо Олегом Андреевичем.
По поводу прослушки и ее пользы для общества Олег Андреевич произнес почти те же слова, что и ранее Генеральный прокурор.
Работы у МГБ хватает. Противная сторона не дремлет. Она денно и нощно ведет подрывную работу. Засылаются разные там агенты влияния для создания религиозных сект, проповедуют пацифизм и неподчинение власти. Особо обрабатывают шантажом и подкупами приднестровских госчиновников, и те порою встают на путь вредительства.
Тогда я спросил: чем так биться со всеми и вся, не лучше ли Приднестровью прибиться к какой-нибудь независимой Украине? Чтобы, так сказать, «за гранью дружеских штыков, не опасаяся врагов...»
Олег Андреевич отвечал так:
- Приднестровский народ единственный в СНГ, который не встал на колени, который в боях отстоял право разговаривать, писать и думать на русском языке. Слияние с Украиной, конечно, меньшее зло, чем присоединение к Молдове, а затем к Румынии, но сегодня мы выступаем за союзный вариант: «Россия - Беларусь - Приднестровье». Только так можно противостоять НАТО. Разве в Москве не понимают?
- Как вы вербуете осведомителей? - был мой следующий вопрос.
- Обычно люди приходят сами, - отвечал Олег Андреевич. - Как правило это настоящие патриоты. Они не просят денег и сознают всю опасность своей работы. Я таких очень уважаю.
- А толку от них?
- Толку достаточно, - подчеркнул собеседник. - Конечно, порядочного добровольца нельзя внедрить в банду, тут нужен отпетый. Но и с такими задачами мы справляемся.

ОХ УЖ ЭТИ ГОЛУБЫЕ...
УЖ ТАКОЕ ВЫТВОРЯЮТ!
В свете последних дел Олег Андреевич привел такой случай. Однажды ночью в американское генконсульство в Кишиневе прибежал некий взъерошенный тип с поцарапанной мордой и взволнованно рассказал: мол ехал он с Украины в Кишинев с неким американским дипломатом по фамилии Скотт. «Вот, сохранилась его визитка». На территории Приднестровья их машину остановили спецслужбы, обоих повязали, стали пытать. Потом повели на расстрел. Парню удалось бежать, а бедняге Скотту наверняка - копец! Так-то, говорит, сэры, такая у меня информация, и за нее с вас триста долларов. Американцы, одураченные молдавской прессой в отношение «кровожадного» Приднестровья, конечно же, приняли все на веру. Они щедро расплатились с «жертвой» приднестровской охранки да стали судорожно названивать в свой Вашингтон, а также в пока еще не свои Москву и Тирасполь - что, заметим, по кишиневскому телефону сделать весьма не просто. Парень, разумеется, ждать не стал. А когда выяснилось, что данные визитной карточки не принадлежат ни одному из подданных США и, следовательно, никаких американских «скоттов» в Приднестровье не ловили (своих хватает!) и не расстреливали - в генконсульстве испугались уже по настоящему: как они теперь отчитаются за кровные триста долларов, заплаченных лжесвидетелю?! Тут уж американцы взбудоражили все органы Молдовы и Приднестровья с просьбами и мольбами найти мошенника и вернуть похищенное.
И вот, к чести именно приднестровского МГБ, в результате тщательно продуманной операции, проходимец был взят, к тому же на территории самой Молдовы! А когда в Тирасполе его стали колоть, так он еще оказался и гомиком!
- Сексуальное меньшинство, так сказать, - заключил Олег Андреевич свой рассказ.

ВЫДАЛ ТАЙНУ ДРОВОСЕК...
В один из дней поехал в сторону города Кицканы. И надо ж было так получиться: отъехали буквально километра три от Тирасполя, я попросил остановиться, чтобы за лесополосой сфотографировать берег Днестра. Только вошел в лесок, как внезапно столкнулся с компанией сидящих на бревне мужиков. Едва увидев меня, мужики резко схватились за топоры и бросились... разламывать какие-то декоративные хижины, покрытые хворостом.
- Щас все сделаем, начальник! - крикнули они мне опешившему. Но, выяснив, что я не начальник и не по их душу, дровосеки, погоготав, рассказали по большому секрету, что на днях сам президент прибудет сюда сажать деревья.

...НО ЗАЖАЛ ЕЕ ПРЕСС-СЕК
Пресс-секретарь Президента Приднестровской Молдавской Республики господин Кочубей Владимир Зосимович - человек немного загадочный.
- Если хотите встретиться с президентом республики, - сказал пресс-секретарь, - напишите ему официальное письмо: изложите цель и вопросы. Могу любезно для вас уступить свой компьютер. Садитесь и набирайте текст.
- Спасибо, - сказал я и решительно двинулся на компьютер.
- А компьютер не работает уж неделю, - сообщил Владимир Зосимович без тени смущения. - Вы напишите так, от руки.
Написал. Наутро Владимир Зосимович сообщил по телефону, что у Президента единственный свободный день - суббота. И в эту субботу он поедет сажать лес.
- Отлично! - сказал я, - поеду с вами.
- А кто ж вас возьмет? - спросил Владимир Зосимович.
- Вы и возьмете.
- Не могу, - ответил он, - это закрытое мероприятие. Не для прессы.
Тогда я пообещал добраться сам в известное мне место.
- И не пытайтесь! - упредил пресс-секретарь, - там будет столько охраны... - положил трубку.
Зачем президенту втихаря от прессы и публики приспело сажать в лесу деревья - это, конечно, осталось для меня большой тайной. Наверное, это связано с неким мистическим ритуалом?