31.
ИЗ ГЛУБОКОЙ ЛОНДОНСКОЙ КАНАВЫ
НЕ ВИДАТЬ МЕРЦАНЬЯ РУССКИХ ЗВЕЗД
Ох уж эти случайные связи

Мы познакомились с ним в мужском туалете на Кензингтоун стрит, прямо в центре Лондона. Он мягко положил руку мне на плечо, и я, грешным делом, принял его за извращенца, но товарищ оказался нашим дипслужащим, что, разумеется, не одно и то же.
- Я вел вас от самого посольства, - сказал он приглушенно и подозрительно стрельнул маленькими юркими глазками на примкнувшего к писсуару негра. - Вас интересует российская мафия, так ее есть у меня, как говорят в Одессе! - подмигнул он. - Могу хоть сейчас отвезти к самому Захару, если у вас найдется двадцать фунтов на такси: вам туда и мне обратно. Только уговор: мы с вами никогда не виделись, не встречались...
Ну, как же не согласиться! Откуда мне было знать, что буквально через час окажусь в чеченском плену, меня обыщут, отымут ремень и станут пристрастно допрашивать на предмет моей шпионской сущности. Наверное такой участи не желал мне и мой доброжелатель. Если он, конечно, не коварный провокатор, пожелавший поквитаться со мной за своих.
Читатель уж знает мою привычку - инспектировать в чужих странах нашу службу внешней разведки. Именно с этой целью топтал я два дня пороги российского посольства и генконсульства на вышеозначенной стрит.
* * *
Первый же клерк при посольских дверях в Лондоне заявил мне ноту протеста:
- Зачем «Комсомолка» так про наших дипломатов по Иордании выдала? Делать вам больше нечего?!
Я велел доложить начальству о моем визите, но начальство в лице и.о. посла Г. Г. Венсадзе и генконсула А. Л. Просветкина принять странника, честно пишущего о рыцарях плаща и кинжала, наотрез отказалось. И что ж они так обиделись? Это бы нам, налогоплательщикам, на них обижаться. В то время, когда полуголодная Родина жалко стоит на паперти с протянутой к МВФ рукой, - в Лондоне, под самым всевидящим оком у наших разведчиков спокойно жируют кланы российских жуликов, обобравших страну до нитки. Ну и зачем тогда нам это посольство в Лондоне с огромным штатом держать?
Главный в посольстве по делам экономики Иван Золотов честно признал, что более воровского рынка, чем у Англии с Россией вряд ли еще где найдется:
- Сюда в Англию прутся все: от производителей пеньки, до Росвора («Росвооружение»). У нас под контролем только 2-3% рынка. Все остальные работают под контролем личной совести. Ну и налоги платят - насколько совесть позволяет. Отсюда и русская недвижимость за границей. Поглядели бы вы, какие тут домищи у новых русских!
- Так покажите мне их!
- Вот уж нет, этого я не могу... И ни-ни! Не просите, - замахал он руками, давая понять, что личная безопасность ему дороже всяких там принципов.
Правда, после Иван Геннадьевич обозначил мне пятнами на карте Лондона - где примерно надо искать кварталы российских жуликов.
С туалетным приятелем сели в такси. Его, надо думать, отправили вслед за мной посольские собеседники, не хотевшие подставлять себя и в то же время желавшие указать прессе на проделки своего начальства.
- Наивный вы человек, - упрекал меня уже туалетный приятель, - никто в посольстве не выдаст вам даже адрес любовницы Березовского, потому как посольское начальство под каблуком у мафии. Оно и само - мафия. Если чуток ковырнуть нашу бухгалтерию - всем тюрьма! Но ее никогда не расковыряют, потому что все проверяющие из Москвы - тоже мафия! Они прилетают вроде как на ревизию, а столы уже ломятся. И понесла-ась, такая бухаловка! Тут уж главбух с послом деньжат не жалеют. После едут их деток-внуков по колледжам устраивать... Что? Куда смотрят эсбэшники? Так у нас почти все эсбэшники, они и есть - главная мафия! У них под крышей все лондонское российское ворье пригрелось! Сам Артем Тарасов раз в месяц приезжает в посольство с откупным чемоданчиком... Тут правда недавно эсбэшники полезное дело сделали, нашего ученого-физика разоблачили, Михаила Савельева. Он сколько лет под посольской крышей работал и вроде как полезные сведения добывал. Он как бы завербовал английского физика Джона, ходил с ним на связь и приносил секретнейшие материалы в обмен на деньги. Эти материалы, представь, годами тайно отправляли в Москву и там ни один институт над ними работал! Они построили что-то сверхсекретное. А на деле вдруг выяснилось, что никакого Джона в природе нет. Наш физик сам свои собственные изобретения в Россию переправлял, а Джоновы гонорары в карман. Ха! Ха! Когда его отозвали, арестовали, он говорит, я еще студентом этот свой проект нашим военным предлагал, так его не приняли, зато через Англию он нам на пользу пошел... Так я что думаю, если бы наши деньги, что тратятся на шпионаж за границей, вложить в российскую науку, пользы бы куда больше было! Чтобы отмыть хоть часть денег, - продолжал мой спутник, - рабочих из Подмосковья пригнали крышу перестраивать. Их поселили, как собак - по семь человек в одной конуре, а после припишут проживание в грандотеле и еще много чего припишут!
Скажу, забегая наперед, видал я потом этих рабочих во дворах посольских:
- Вы откуда ребята?
- Из России, - бурчал кто-нибудь набыченно, отводя глаза в сторону.
- Откуда именно?
- А вам зачем знать? Из России и все...

Закосив под отщепенца, я пошел на «Би-би-си»
По разным статистикам наших в Лондоне от 80 000 до 150 000 голов. От уличных торговок-матрешниц до журналистов и олигархов. Все они на каком-то скрытом партизанском положении. Все они подозревают друг друга либо как минимум в работе на ФСБ, либо - в измене Родине. На вопросы отвечают туманно и невпопад, потому что одно неосторожное слово и можно запросто загреметь на восточный фронт, - то есть в Россию. А там сейчас, если верить британской прессе, хуже, чем в сорок первом.
Страх, тоска, бездуховность.
Ни черта не боится только Сергей Тигин из Екатеринбурга. Недавно он выиграл процесс у самого Верховного суда Британии. Сергей приехал сюда туристом и нечаянно встретил свою большую любовь с хорошим приданным. Женился, остался. У тестя птицефабрика, 60 000 яиц в день. Сам Сергей удачливый бизнесмен, и жить бы им поживать..., но все инстанции, вплоть до Верховного суда, не веря в искренность чувств Сергея к британской невесте, отказались прописать в Лондоне малолетнего сына Сергея. Но Тигин, прошедший ранее сквозь все горнила российского бизнеса, растолковал британцам, как следует понимать права человека, ими же, британцами, выдуманные. Еще и компенсацию хорошую за волокиту получил. Я посетил эту счастливую и одухотворенную несметным количеством настенных полотен семью.
- Сергей, зачем тебе такие богатства. Такие деньги?
- Потому что при деньгах можно выиграть любой суд, любой процесс. Вот я сейчас, например, подделаю вашу подпись на компьютере, применю куда надо, и вы ничего не докажете. А если вы подделаете мою подпись, я найму таких специалистов, таких адвокатов, что вы опять ничего не докажете!
* * *
Движимый любопытством странника, побывал я так же на «Би-би-си» в русской редакции. Встретили тепло, словно отщепенца, и... тут же предложили эфир. Минут двадцать клеветал в микрофон на наш новый строй, крыл от души демократов и коммунистов, едва не срываясь в забытьи на мат. Спасибо ведущему Андрею Остальскому, который вовремя осаживал меня вопросами.
При всем моем уважении к коллегам, я не мог не спросить: а на кой, извините, хрен надобно нынче англичанам содержать русскую редакции «Би-би-си» со штатом в пятьдесят два человека и с окладом - у каждого около 2 500 фунтов в месяц ( порядка 4 000 долларов), если теперь любое российское радио переклевещет ваше по всем статьям?!
На что Андрей Остальский, а также известные ярые антисоветчики Татьяна Берг, вице-главный редактор, писатель Леонид Финкельштейн и прочие бибиситы отвечали так: россияне, дескать, должны знать правду об истинном положении дел в России. А правду можно узнать только от независимой «Би-би-си». Потому что, мол, все российские СМИ куплены или какими-то партиями, или банд-формированиями, или конкретными лицам. Ну не может в России быть свободы слова, потому как страной правит мафия! Вон они, эти строители финансовых пирамид, эти воры в законе, - уж по всему Лондону особняки скупили...
Но когда просишь любого независимого из «Би-би-си» - в рамках свободы слова - дать имя и адрес хотя бы одного российского бандюги с лондонским особняком... здесь почему-то свобода их мыслей и слов кончается.
И тут я напрямую спросил:
- За что же вы столько лет боролись, господа? Коммунистов в России с вашей помощью истребили. Их место заняли воры да бандюги, а свободы как не было, так и нет.
Тогда писатель и патриарх «Би-би-си» Леонид Владимирович Финкельштейн, сбежавший из СССР еще в 1966 году, сказал следующее:
- Все зло в России от спецслужб, опутавших страну и весь мир своими щупальцами. Кто сейчас пресс-секретарем у Ельцина? А? (упустим фамилию этого человека за неимением у нас точных сведений о его подноготной) А вы знаете, что его дед академик (...) был самым отъявленным стукачом КГБ? Это он подвел под расстрел академика Вавилова, написав заключение, что-де академик Вавилов занимается вредительством. А именно: рекомендует засевать аэродромы не теми травами. Да-да, я отвечаю за свои слова! Благодаря деду отец (....) стал генералом КГБ. А теперь эти (...) у самого руля власти. А кто П…? А Б... и т. д. , и т. д.? Они же все прокаженные! Это их гильдия превратила людей в моральных уродов! Мне в сорок седьмом дали семь лет только за то, что я сказал на кухне своему коллеге, которого считал другом по институту, одну единственную фразу: «Мне кажется, что в СССР подымает голову антисемитизм...». Коллега, такой же еврей, как я, видно решил, что его провоцируют и побежал стукнул. Мне дали семь, освободили через пять - после смерти Сталина. Сейчас этот товарищ неплохо живет в Америке, ну и дай Бог ему счастья... Так что самое страшное для России - это спецслужбы. А криминальные элементы - они сами перевоспитаются. У меня вот друзья англичане, очень интеллигентные люди, без пяти минут лорды, однажды рассказали, что их предки воровали овец, тем и нажили капитал. А уж на этот-то капитал и дали детям светское образование... В Лондоне полно русских бандитов, но они же стараются отдать детей в самые престижные гимназии, содержат английских гувернанток... Значит, что дети и внуки этих бандитов уже станут людьми светскими...
Забегая наперед, должен сказать, что подобную философию слышал я в Лондоне много раз, особенно от наших нуворишей. Радуйся страна, ликуй мой читатель! Украденные у нас с тобой деньги не пропадут даром. На эти средства детишки нашего отребья выучатся на Западе хорошим манерам и станут истинными леди и джентльменами! Может статься еще доживем, когда к нам с тобой в бурмакинский дом престарелых прилетят самолетами молодые графья и лорды русского происхождения с рождественскими подарками в виде теплых одеял и плюшевых мишек. На корявом русском заявят они репортерам у трапа, что хотя их родителей выперла из России волна несправедливых гонений, хотя сами они родились в Англии, но родиной своей считают Россию. А потому долг их моральный к бескорыстной помощи россиянам убогим обязывает... И слушать про то нам с тобой, немощным, будет до слез умилительно. А в то же самое время очередная волна отечественных лиходеев полетит встречным рейсом в Лондон на перековку своей морали.

В плену чеченском
...А между тем подъехали мы с товарищем из посольства на какую-то тихую стрит.
- Дом Захара под номером пятьдесят семь, - сказал мой друг, и мы распрощались.
Шикарный трехэтажный особняк в готическом стиле по размаху и мощи выглядел не хилее, чем дом какого-нибудь районного сочинского прокурора.
Едва я перекурил и только расчехлил фотоаппарат, как меня самого тут же «сфотографировали». Сначала почувствовал крепкую хватку сзади за руки и гортанные кавказские голоса:
- В дэм иди, в дом!
Дальнейшее немного напоминало кадры из «Место встречи изменить нельзя». В чердачном помещении, куда меня втолкнули, сидели три кавказца. Один из них, самый молодой, типа Промокашки, бросился ко мне с наручниками, но старшой ему что-то сказал, и тот нехотя кинул свои железки. Двое сзади потрошили мои карманы и сумку.
- Сыми ремень, - приказал один с золотыми зубами.
- Это еще зачем? - откровенно удивился я.
- Чтобы кишкам свободней было! - сострил джигит.
- Сымай, сымай, - отозвался старшой, листая мои документы, - и шнурки сымай тоже.
Шнурков у меня не было, а ремень из кожзаменителя отдал златозубому. Тот покрутил ремень в руках и скривил рожу:
- Тьфу, дешевка, что в фээсбэ тоже зарплату не выдают?
Мне, признаться, было не до острот. Даже подумалось: надо ж так вляпаться на ровном месте! Может я живу как-то неправильно? Заповеди не все соблюдаю... Стал объясняться, что приехал к Захару.
- А ксива-то липовая! - сказал старшой, кидая на стол мои документы. - Ну, садись, гэбэшник, - указал он на кресло, - рассказывай: кто и зачем тебя подослал? На кого трудишься: на Лубянку? На Тель-Авив? Только правду говори, иначе никогда не выйдешь отсюда.
От этих угроз робость моя стала переходить в гнев. Мы все же находились в Лондоне, а не где-то на диком Кавказе. И я ответил, что в российском посольстве все знают по какому адресу меня искать, потребовал позвонить в посольство.
Хозяина эта весть неприятно озадачила.
- Захар здесь давно не живет. Это мой дом. Ты фотографировал мой дом! Ты нарушил мои права человека! - закричал он, переходя в оборону. - Я сейчас позвоню в полицию, и тебя посадят в тюрьму!
После он удалился, а Промокашка за главного с двумя молодыми джигитами остались меня охранять. Промокашке очень хотелось порисоваться перед пленником. Он вынул сотовый, набрал номер: «Это Киев? Да? Украина? Да?» - и перешел на чеченский язык. Потом опять специально для меня по-русски: «Ахмед, будешь говорить с нашим президентом Масхадовым, передавай от меня личный привет и с рамаданом его от меня...».
Я подыграл промокашкиному тщеславию и у нас завязался разговор, из которого выяснилось, что мой собеседник - шутка ли сказать! - представитель чеченской интеллигенции, специально командированный верховной властью Ичкерии поступать в Лондоне на исторический.
- Чечены и англи-чены, чтобы ты знал, - поучал меня после Промокашка, - это один и тот же народ!
Дело - по версии будущего историка - было так. Еще в доисторические времена, когда могущественная Чечня простиралась от Кавказа до Москвы (москва на старочеченском языке - окраина) отправилось чеченское войско покорять и окультуривать дикие народы Европы, оставив дома лишь старых да малых. И добралось это войско аж до самых западных окраин материка. Ла-Манша тогда еще не было. Но надо ж такому случиться - только ступили копыта чеченских коней на западные берега континента, как произошла страшная катаклизма! Европа содрогнулась мощным землетрясением, и нынешняя Англия отделилась от суши упомянутым выше проливом. А так как с морской стихией чечены еще не сталкивались, то и пришлось им остаться навсегда на завоеванном острове. Сим природным явлением тут же воспользовались коварные русские. Они вышли из тундры и захватили все, что было возможно захватить...
Часа через три мне вернули все вещи. Правда, потом выяснилось, выкрали пленку из фотоаппарата. Причем выковыривали ее, по-видимому, ножом, и фотоаппарат перестал работать.
На первом этаже меня ждал руссколицый, немногословный мужик:
- Я от Захара, - сказал он. - Вы искали его, так он вас ждет.
Мы сели в джип и помчались по уже темным улицам.

Там у Темзы реки засверкали штыки…
Захар оказался невысоким, слегка упитанным мужичком лет шеститесяти. Встретил меня вежливо, но визитку не дал «для вас просто Захар». Я с порога рассказал ему, как было дело и что интересуюсь представителями российской мафии.
Захар долго и заразительно хохотал, называя посольских алкашами и гомиками. После мы прошли в столовую, стены которой оказались расписаны интересными словесами типа: «идиота Бог простит, умного - накажет».
Особо запомнилось:
«ВСЕ МЫ ЛЕЖИМ В КАНАВЕ, НО ПРИ ЭТОМ НЕКОТОРЫЕ ИЗ НАС СМОТРЯТ НА ЗВЕЗДЫ».
Я для разрядки и за знакомство враз хлопнул полстакана неразбавленного виски, а Захар сделал пару глотков.
- Так чем же вы занимаетесь, мистер Захар? - поинтересовался я.
- Ну, я же тебя не спрашиваю, давай на ты, старик, на какие службы ты работаешь, - ответил Захар.
На стол подавала очень-таки неказистая, чахлая девица с вымученной фальшивой улыбкой.
- Ладно, иди Варя, отдыхай деточка, распорядился Захар. - Думаешь, почему у мафиози такая нереспектабельная горничная? - угадал он мои мысли. - Тут такая, старик, история. Один гандон ее сильно подставил. Он все просчитал, гад. Еще в Вильнюсе специально на ней женился, чтобы сюда выехать. Приехали они в Лондон как бы туристами, а она беременная. Он говорит, обратно я не вернусь, хочешь остаться со мной, провоцируй выкидыш... А в Англии такие, старик, законы: если иностранцы потеряли здесь ребенка, то им предлагают гражданство и всякие там пособия. Варя в слезы, а тот на своем. Уговорил, в общем. Сам-то он врач, сам все и сделал... А когда свое получил, тут же и объяснился ей в любви: я, говорит, тебя, чувырлу русскую неумытую, в цивилизованную страну привез, а ты тут меня к бабам ревновать вздумала! А не пошла бы ты на... Ну и решила она покончить с собой, да не сумела, в госпиталь угодила. А тут в Лондоне церковь русская есть, я им маленько помогал раньше, когда еще копейки водились. Отцы церковные мне про нее рассказали, так, мол, Захар, и так... Вот и взял я ее к себе, значит. Обслуживать по этикету она, конечно, не умеет. Ну да ты тоже не лорд какой. Наливай себе сам, да накладывай.
- Надо ж, какой козел, - подытожил я.
- Что ты, старик, - махнул рукою Захар, - ты здесь еще настоящих козлов не видел. Я бы тебе их показал, если бы был уверен, что ты действительно из «Комсомолки», а не из Комитета.
Я поклялся.
- Да врешь ты все, - махнул рукою Захар, - говоришь, Англия в твоей светлой биографии тридцать первая страна, а сам вроде как ни слова по-английски не мычишь. На Вятке, говоришь, родился, в семье колхозников... хе-хе! Так не бывает, старик, - погрозил мне пальчиком Захар и снова расхохотался, довольный собственной проницательностью. - Я когда-то в Канаде в советском посольстве служил, - продолжал он, - знаешь, сколько хохлов-антисоветчиков разоблачил? Ба-анду! А давай проверим твой интеллект, - вдруг предложил он. - Я называю слово, а ты антоним, только очень быстро, засечем время.
И мы включились: черный! - белый! - пол! - потолок! - баба! - мужик! Леди! - Джентльмен! и т. д. Увлеклись, он что-то ляпнул по-английски. Я лишь пожал плечами.
- Ах, молодец! - сказал Захар, - только я все равно тебе не верю. Ко мне тут каких только не подсылали деньги партии выбивать: и с угрозами приходили, и на кривой козе, типа тебя, подъезжали. Мол, как же так: Захар при бухгалтерии цэка работал... Да нету у Захара денег партии, не было никогда! Захар нищ, дом, прослушками нашпигованный, чеченцам продал, халупу на окраине вот купил, мелким бизнесом перебивается. И воры-демократы это знают, но им нужна жертва. А я их не боюсь, так и передай. Как только в Москве их вешать начнут, я первым же рейсом прилечу Гайдара спасать и еще кое-кого, уж очень они полезные сведения на счет денег имеют. Нельзя, чтобы эти сведения даром пропали.
Ему страсть хотелось выговориться, но он мне не доверял, потому предложил послушать его собственные стихи скучнейшего содержания. Пришла Варя и выпила с нами виски.
- Варя, давай нашу, - предложил Захар, обняв ее за худые плечи, и они звонко грянули на два голоса:
«По дороге неровной, по тракту ли,
все равно нам с тобой по пути,
прокати нас Петруша на тракторе,
за околицу нас прокати!».
Я, право, никогда так не тащился даже от Пугачевой. Стал им тихонько подвывать: «...кулачье на тебя ощетинилось, комсомолец лихой не сдавай!».
Затем мы вышли на ночную дождливую улицу, остановили черный катафалк-такси и долго катались по Лондону, отхлебывая виски и распевая большевистские песни с привязкой на местность: «...там у Темзы реки засверкали штыки, это белогвардейские цепи...». На прощание у подъезда моей гостиницы Захар сказал:
- А у вас без нас, коммунистов, все равно ни хрена не получится!
И мне вовсе не хотелось с ним спорить.